Квас против Пепси
В недавние дни, когда над Москвой стояла поистине африканская жара, от которой плавился не только асфальт, но и мозги очумевших москвичей, в ряде московских супер- и гипермаркетов можно было увидеть до боли знакомые старшему поколению таблички возле стоек с прохладительными напитками: "Кваса больше 12 бутылок в одни руки не отпускаем!" Заметим, что ничего подобного относительно "Пепси" или "Кока-Колы" нигде не наблюдалось; гордые бутыли с коричневой "Кокой" стояли везде, а вот, квас, даже несмотря на драконовские ограничения, в том же "Метро" кончался уже к обеду. Опоздавшие страждущие, обнаружив, что "Кваса нет", равнодушно пробегали взглядом вдоль рядов заморских напитков и разочарованно брели прочь.

Жара показала всем, что москвичи, как их не ругают по всей России за хамство и бездушие, – это все ж не безродные космополиты; национальные черты проявляются, выступают из-под гламурных наслоений именно в минуты тяжких испытаний. "Исконно-посконный" квас, рекламы которого, наверное, раз в 10 меньше на ТВ, чем рекламы одной "Кока-Колы", с легкостью побил заморскую конкурентку, когда на город обрушилось настоящее лето. И это несмотря на все усилия глобализации! Если смотреть "по вложенным ресурсам на пиар и рекламу", то, конечно, квас и в подметке не годится "Кока-Коле", за брендом которой скрывается одна из самых успешных транснациональных корпораций. А вот поди ж ты…

Когда речь заходит о предстоящих президентских выборах в России, тоже почему-то особенно в чести бухгалтерский подход. Аналитики складывают, делят и умножают ресурсы уже заявивших о себе или потенциально "готовых" претендентов на трон Владимира Путина – Иванова-Медведева, Геращенко, Якунина, Явлинского, Буковского, Жириновского и других. Бухгалтерия, четкое выявление наличного медийного, административного, финансового, регионального ресурсов, наличия или отсутствия "харизмы" и судимостей – все это, безусловно, крайне важно, хотя и утомительно, и аналитики явно не зря едят свой хлеб.

Однако любые выборы, если только их, как в Северной Корее или СССР не сводят к выбору "одного из одного" – это всегда больше, чем просто "сумма ресурсов", сколь угодно больших. В по-настоящему значимых для страны выборах всегда должна быть какая-то толика иррационального, того, что нельзя перевести в деньги и подсчитать "наравне с другим". Если бы это было не так, то Борис Ельцин, в 1988-1991 годах вообще не имевший почти никаких ресурсов против всевластного аппарата КПСС, не стал бы не то что президентом РСФСР, но даже и депутатом Первого съезда нардепов СССР.

Так вот, если взглянуть на череду полуофициальных путинских "преемников" без "приданого" (оценок того, что "за ними") - не почувствуем ли мы, как в старой рекламе, что "при всем богатстве выбора альтернативы нет" - или, другими словами, почти все "преемники" - как бы из одного "модельного ряда" – своего рода "вариации на тему Путина"? Ту же мысль можно выразить, в свете вышеизложенного, проще: "кваса нет"!

Существует популярная теория, что в руководстве России, если смотреть на верховных правителей, всегда наблюдается некая цикличность: или лысый непременно сменяет волосатого, или "мужик – немца"… Русский народ хочет видеть у себя во главе или сильного русского мужика (тм), или умного немца. То есть или себя в гипертрофированно преувеличенном виде – или свою противоположность, "доброго чужого", который зато "знает как". Смена Ельцина Путиным в этом контексте вполне логична. Ельцин был именно "мужик", а Путин, с его умеренностью и аккуратностью, огромной работоспособностью и полным отсутствием вредных привычек плюс еще знание, собственно, немецкого языка – такой же почти карикатурный "немец", каким "мужиком" до него был Ельцин – огромный, сильный, не дурак выпить, рыкающий, периодически уходящий в то ли в запои, то ли в болезни, словом – в спячку. Россия обожала Ельцина, когда он был в зените, и до сих пор умиляется Путину.

Путин все эти годы нравится именно своей непонятностью и чужеродностью, это нам свойственно. Он как бы подчеркивает собой некую сакральность, иноприродность власти, поскольку, по мнению большинства, делает то, что никакой "нормальный человек" делать бы не стал: при безграничном могуществе все время где-то летает, о чем-то хлопочет, не пьет… После разгула демократизации при Ельцине и полной десакрализации образа монарха Россия, видимо, очень нуждалась в этой инъекции "чувства равновесия", понимания, "где верх, а где низ".

Собственно, работу этого механизма можно разглядеть и в до сих пор еще могучем стремлении обожествлять образ Сталина. Что приводит в экстаз "поклонников Вождя всех народов", на что они всегда, пусть и бессознательно, обращают внимание и стараются воспроизвести? Акцент! Знаменитый грузинский акцент… Сталин для России – это ведь тоже своего рода "Немец", в первоначальном смысле слова, "немой", едва способный "говорить по-нашему", чужой на самом верху, которому так сладко покориться…

Что же поражает в череде "преемников", если смотреть на них глазами не политтехнолога-калькулятора, а обычного человека? Ощущение смутной недостачи, "кого-то нет". А именно – нет мужика, того самого, "исконно-посконного". Если Россия выбрала "немца" Путина, это вовсе не означает, что она теперь будет предпочитать этот типаж вовеки веков. 8 лет прошло, вечные калькуляции и "правильность" немца начинают надоедать; разве уже не ощущается смутная тоска по мужицкой удали?

Филолог Иванов, этот в самом чистом виде "Путин №2", не имеет в себе почти ничего "мужицкого". Медведев? Да, что-то есть, что-то смутно угадывается; но если это и "квас", то, увы, "квас без пузырьков", а то и, что еще хуже, "квасной напиток", подлое изобретение последнего времени, удешевленная модель, где вместо сахара – химический "подсластитель". Общее - разве что наличие газа - но этого мало!

Явлинский, Жириновский – все это старые "немцы" из "тиража", которые не смогли в полной мере развернуться в разгар ельцинской эпохи и уж тем более не смогут сделать это теперь, когда Россия 8 лет наслаждалась работой их куда более усовершенствованной модели.

Пожалуй, сейчас как раз наступило бы "время Лебедя". Бравый генерал трагически "не попал" в эпоху – этот почти карикатурный мужик пришел в политику, когда место наверху было прочно оккупировано другим мужиком – Ельциным. Выйти из тени Ельцина, даже больного и пьющего, Лебедю было не суждено, "второго не нать", и, уверен, сознание этого факта и предопределило его раннюю гибель. Если бы он набрался терпения и пересидел Путина…

Собственно, в череде наличных и потенциальных преемников лично я сегодня вижу только одного мужика, "человека другой породы", родственной Ельцину: это, как ни странно, Геращенко. Да, Геращенко "барин", да, он большую часть жизни провел за границей, да, он всю жизнь занимался таким вроде бы "нерусским" делом, как считал деньги (то есть был банкиром).

Однако дело тут, уверен, не во внешних приметах, дело в характеристике "нутра". "Нутро" у Геращенко, на мой взгляд, именно мужичье. Это именно квас, а не "Пепси-Кола". Суждение мое иррационально по сути, но именно поэтому, полагаю, верное.

Чем, собственно, по самому большому счету отличаются мужик от немца? Тем, что у мужика сила внутри, а у немца – снаружи. Немец классно умеет пользоваться внешними "приспособами" во всех смыслах слова, а мужик берет своим собственным напором, жилами и хребтом. В этом, конечно, заключается и его главная слабость. В случае Геращенко настораживает его возраст; возможно, он уже просто "проскочил" свое время: если возраст съел силу, он не сможет ничего сделать с "электоратом", ибо он, судя по типажу, станет искать в нем прежде всего "нутряную силу".

Выборы президента "после Путина", как бы ни старались их рационализировать пиарщики и политтехнологи, будут иметь сильный налет иррациональности. Россия будет выбирать себе главного. Какой типаж она предпочтет?

Кого мы выберем? Продолжим пить "Пепси" – или уже опять пришло время кваса?