Новая армия, старая казарма
Государственная Дума во втором чтении принимает законопроект, согласно которому граждане РФ призывного возраста должны будут раз в 15 дней «отмечаться в военкомате» - под страхом уголовного преследования. Попросту говоря, призывников собираются обязать каждые две недели приходить в военкомат и угодливо интересоваться – «дяденьки, я вам пока не нужен?» А дяденьки еще подумают – отпустить мерзавца или, может быть, взять прямо сейчас…

Идиллия! Законопроект кажется порождением извращенной фантазии унтера Пришибеева; однако, поди ж ты – это вовсе не фантазия, это, можно сказать, уже без 5 минут официальный документ, обязательный к применению на всей территории Российской Федерации! Как такое могло получиться?

На самом деле все логично: реализуется комплекс мер, порожденных давним революционным решением Министерства обороны (в бытность министром нынешнего вице-премьера С.Иванова) о сокращении срока срочной службы по призыву с двух до одного года. Как известно, «переходный период» для реализации этого решения заканчивается завтра – и уже с 1 апреля военкоматы будут призывать служить на 1 год. Интереснее не ужасаться антиконституционности инициативы ГосДумы об «отмечании» в военкомате – а прикинуть, что еще НЕИЗБЕЖНО нас ждет в связи с реализации задуманной реформы срочной службы в ее нынешнем виде.

На самом деле решение было принято настолько резкое, что еще в момент провозглашения многие эксперты выражали сомнения – как оно может получиться? Действительно ли в МинОбороны все хорошо просчитали, сокращая вдвое срок службы?

Первое очевидное следствие реформы – практически арифметическое. Нетрудно подсчитать, что сокращение срока службы на один год эквивалентно или сокращению вдвое армии, или увеличению вдвое количества призывников. Ведь если до нынешнего момента в армии служили одновременно 4 «призыва», то после 1 апреля с.г. в казармах останутся только два!

Однако даже о намерениях государства сократить численный состав военнослужащих в Вооруженных Силах и на флоте на 50% мы ничего не слышали за минувшие 2 года; что уж говорить о реальных сокращениях! Численность наших ВС – более 1 млн. чел.; если бы государство впрямь вздумало отправить «на гражданку» столько ставших «лишними» офицеров и прапорщиков – такой наплыв мы не могли бы не ощутить. Приходится признать, что, судя по всему, никаких масштабных сокращений не было и не планируется. Это означает, что верна вторая гипотеза: количество призывников собираются в одночасье увеличить в 2 раза.

Условно говоря: если раньше из, скажем, 10 юношей призывного возраста реально «загребали» в армию четверых, а шестеро умудрялись разными способами «отмазаться» - то теперь МинОбороны, хочешь не хочешь, а придется «поставить под ружье» ВОСЬМЕРЫХ! А реально – так и еще больше: дело в том, что страна неумолимо вползает – уже вползла – в очередную «демографическую яму»: в 2008 году подлежат призыву те, кто родился в уже предкризисном 1990 г. Тогда «ветры перемен» дули уже с такой силой, что многие женщины предпочитали от греха малость повременить с деторождением; а там уже недалек и 1992 г. – год, на который пришлось наименьшее число рождений в РФ…

Так что призывников объективно делается все меньше – а потребность государства в них взрывным образом возрастает! Естественно, с самого начала было очень интересно знать – как же государство собирается разрешать возникшее противоречие?

Пути давно обозначены. Первое – практически одновременно с началом реформы, собственно в «переходный период» послушной ГосДумой были отменены почти все действовавшие отсрочки от службы в армии. Второе – МинОбороны убрало из большинства ВУЗов «военные кафедры», да и там, где они сохранились, переформатировало их в «военно-учебные центры». Суть перемен одна: сделать так, чтобы независимо от того, есть в ВУЗе «военка» или нет – от армии бы это не спасало.

От идеи забирать студентов в армию МинОбороны под нажимом общественности отказалась – еще свеж в памяти опыт советских «стратегов», отменивших студенческие отсрочки в 80-х, когда из-за войны в Афганистане стало не хватать «пушечного мяса». Но концепция только чуть видоизменилась – теперь в армию предполагается забирать ПОГОЛОВНО выпускников ВУЗов. К слову, с точки зрения пресловутых «нужд народного хозяйства» даже непонятно, что хуже: от «молодых специалистов» работодатели и так в основном шарахаются, а тут будет «специалист», который защитил диплом по специальности, скажем, инженер-технолог текстильного производства, год назад, а последние 12 месяцев посвятил отработке строевого шага и бегу в противогазе. Много ли работодателей вдохновятся таким технологом?

Итак, неявное, но неизбежное следствие реформы «по-ивановски» - когда сокращается ТОЛЬКО срок службы, но никак не численность солдат – это то, что отныне брать в армию будут из гораздо более широкого спектра возрастных категорий призывников. Если раньше в казармах преобладали 18-19-летние пацаны, то теперь печатать шаг на плацу должны будут вполне себе великовозрастные «бойцы» - 23, 24-х и далее, вплоть до 28 лет. «Демографическая яма» - штука страшная, ее не объедешь; и значит, МинОбороны будет яростно скрести по сусекам, стараясь выгрести ВСЕХ. Готовьтесь, господа!

Итак, общепринятый способ «закосить» от армии – ВУЗ – теряет почти все свои «защитные свойства». Однако едва ли переломить сложившиеся настроения в обществе (где армией принято пугать нерадивых ребят: «вот будешь плохо учиться – в армию загребут, портянки «дедам» стирать!) удастся сразу. Значит, вся энергия «закоса» хлынет в одном оставшемся направлении – медицинском. Количество желающих «комиссоваться по здоровью» вырастет в разы. Наверняка наши военные это понимают и уже к этому готовятся: в ближайшее время следует ожидать ужесточения борьбы с «врачами-вредителями», вплоть до показательных процессов над «извергами в белых халатах, подрывающими боеспособность энергетической сверхдержавы». А как иначе? Ничего другого не может быть.

Отметим, что параллельно в стране разворачивается что-то вроде позитивной пиар-кампании «Как хорошо служить в Российской Армии». Сюжеты в программе «Время» и прочих новостных выпусках насчет «шведских столов» в солдатских столовых – явно «оттуда». Мол, кормить будут до отвала, обмундирование – с иголочки… Усилия армейских пропагандистов понятны, однако едва ли они смогут кого-то переубедить.

Еще один сильный «позитивный» тезис, усиленно обсуждаемый в последнее время – то, что в «годичной» Российской армии не будет «дедовщины». Генералы даже обещали, что отныне подразделения станут формировать из военнослужащих одного призыва, так что почвы для «дедовщины» не будет даже теоретически.

Этому, безусловно, очень хочется верить. На мой взгляд, действительно: сокращение срока службы не может не оказать позитивного влияния на смягчение нравов в казарме. Дело тут даже не в ухищрениях типа «формировать роты из одного призыва», а прежде всего в том, что чем меньше срок – тем меньше времени для озверения. В этом смысле соглашусь, что уменьшение срока службы – очень позитивное решение.

Однако научная добросовестность требует признать, что «дедовщина» в армии возникала все ж вовсе не оттого, что в ней наличествовало разделения на четыре «призыва». «Дедовщина» как система жесткой неформальной иерархии в группе возникала как следствие особой природы аремйского подразделения в армии мирного времени – «группы принудительного членства» (подробнее см. на эту тему мои статьи в «Избранном»). Поскольку собственно принудительное членство даже в «годичной» армии никуда не девается (только делается, возможно, менее острым психологически), то и «дедовщина», точнее, т.н. «неуставные отношения» не могут вдруг исчезнуть.

Что придет на смену «дедовщине» - вот ключевой вопрос. Первый ответ на него очевиден: безусловно, резко возрастет роль «землячеств». Объединения по национальному (аварцы, ингуши, татары) и по территориальному («сибиряки», «владимирцы», «кубанцы») признаку вполне могут стать в казармах неким аналогом «дедов» и «черпаков». Надо сказать, что зачастую, по опыту прежней армии, «земляческие» «неуставные отношения» бывали даже более жестокими, чем «дедовские». «Земляческое» подавление более, что ли, безысходно для жертв – ведь в этом случае у них нет даже теоретической надежды со временем стать «таким же»: сколько времени ни пройдет, а чуваш, к примеру, не станет аварцем…

Однако, вполне вероятно, что в казармах после апреля с.г. появятся и некие новые виды «неуставных отношений». Как я уже писал, «дедовщине», собственно, неважно, на каких конкретных неформальных отличительных признаках основывать неформальную иерархию: это может быть срок службы («сколько уже отслужил» - классическая «дедовщина»), может быть – национальная принадлежность или место проживания до призыва («землячество»). Однако, как мы уже отметили, в «новой» армии будет куда более существенное разнообразие в плане возраста солдат: 18-летние будут служить вместе с 25-летними, выпускники школ – вместе с выпускниками ВУЗов. Тут, на мой взгляд, возможна будет т.н. «первичная дедовщина» - т.е. основанная даже не на сроке службы, а прямо на возрастных отличиях. Все же между 18 и 25 разница очень существенна – как в жизненном опыте, так и даже чисто психофизиологически. Если взять спортивные термины, то 18 – это еще «юниор», а 23-25 – это уже «время расцвета», полноценный МУЖИК.

Наконец, в казармах после апреля будет неизбежно наблюдаться – в гораздо более четкой и острой форме, чем раньше – феномен СОЦИАЛЬНОГО расслоения. До сих пор (если не прятать стыдливо голову в песок) Российская армия была «армией для нищих». То есть – называя вещи своими именами – туда попадали служить только совсем слабые в социальном отношении: те, у кого не было ресурсов ни поступить, ни откупиться. Дальше такая «лафа» продолжаться не может по вышеуказанным объективным причинам – следовательно, в одну казарму попадут рядовые, которые «в прошлой жизни» различались по доходам и своему статусу, возможно, в сотни раз. «Добавляет в это блюдо остроты» то обстоятельство, что эти социальные разрывы будут наблюдаться не только по линии «рядовой-рядовой» и «рядовой-сержант», но и по линии «рядовой – офицер». В нашей стране – если, опять-таки, называть вещи своими именами – офицер является опячть-таки своего рода социальным неудачником, изгоем. Его статус невысок, и пока совершенно незаметно, что государство стремится его как-то повышать.

Вообще, ведь, как известно, у нас в стране коэффициент социального расслоения – один из самых высоких в мире (не считая стран Африки); не только «богатые» богаче «бедных» в немыслимые для Европы 40 с лишним раз, но и жители разных регионов порой имеют все основания смотреть друг на друга, как принц на нищего! Что будет, когда все эти скрытые напряжения попадут в уравнителную и изначально злую стихию казармы?

Скоро узнаем.

Она же здесь: http://politcom.ru/article.php?id=5941