Виртуальные метаморфозы, или Солкин-Меританхатон. 4. «Почти полжизни прожито… Что ты успел?»
Журнал «meritankhaton» служит Солкину резервным полигоном, где графоманствующий египтолух оттачивает свое несравненное «писательское» перо. «Девочкины» тексты, отличающиеся хорошо узнаваемой неуклюжестью и бессмыслицей (http://meritankhaton.livejournal.com/10775.html), в то же время примечательны тем, что с откровенностью стихийных эмоциональных порывов выставляют напоказ затаенные терзания и вожделения солкинской натуры.

Среди насущных переживаний «meritankhaton» – одиночество и дефицит любви. Именно этих «собак» она прежде всего повесила на меня в своих комментах (см. http://dendeni.livejournal.com/13886.html). Наивная попытка уязвить «овноголового друга» Sematy компрометирующими домыслами выглядит как истероидное «отзеркаливание» на неприятеля своих собственных проблем. Из ЖЖ Солкина известно, что у него нет семьи. Солкин холост (а возможно, и наследственно непригоден для женитьбы, см. ниже). Мать умерла. Об отношениях с отцом красноречиво говорит тот факт, что Солкин не включил его (генерала, пусть и небоевого http://www.connect.design.ru/n9_96/feldeger.html) в число предков, которых он с умилением вспоминает в связи с празднованием 9 мая (http://victorsolkin.livejournal.com/185346.html).

Фамильное древо Солкина вообще весьма ценно для понимания, на каком гумусе-перегное был взращен сей фрукт. …Его бабка ненавидела деда, т.е. собственного мужа. А тот «однажды дико, с дуру, прилюдно отлупил мою бабку, ушел к другой…» Кстати, дед служил в НКВД «кинооператором». Что конкретно делал – «этого в семье не помнили и я до сих пор не выяснил» (пара оговорок: «самый сладкий пряник был – твой… тебя в семье презирали за твою службу “рядом с убийцами”»). За одно лишь Солкин благодарен своему старику: «В глухие 30-е ты всех умудрился спасти от лагерей». Ну, конечно, это именно то, чем в те годы занимался НКВД: спасал всех от подведомственного ГУЛАГа. Например, ставя к стенке.

Солкинский прадед был проклят и презираем семейством прабабки («гордой, спесивой»), которую «выкрал» из родного «дворянского гнезда» в Петербурге. Сам он, «мещанин из Коломны», в свою очередь, пренебрежительно относился к собственному зятю, считая его «худородным».

«Ох, Шура, Шурочка, дорогая… Не любила ты меня, бабка моя… Дочь твоя, моя мать, родилась в 1938-ом. Почему так ненавидела ты ее, я не знаю и думать не берусь…»

Старший брат «Шурочки», дядя матери: «Мать моя вспоминала, как много ты знал, как водил ее по Москве… Ты прости, Николай, что потом она тебя предала и забыла…»

Как обычно, безмозгло-хвалебные комментарии в ЖЖ Солкина: «Виктор, какой прекрасный пост и какая интересная у Вас семья» (http://victorsolkin.livejournal.com/185346.html?thread=2586370#t2586370). Да уж… Взаимная ненависть, рукоприкладство, презрение к ближнему, спесь и предательство. Не семья, а «Воронья слободка» какая-то. Но и это еще не все.

Вышеупомянутый дядя матери: «К тебе меня не пускали. Долго не знал почему…» Потом до Солкина, наконец, дошло: «Знаешь, ты смелый человек. Ты так тепло держал на старых кадрах за локоть своего друга Жоржика (ср. http://photofile.ru/photo/lordevil/115313231/xlarge/125019859.jpg), с которым ты прожил всю молодость, не боясь ничего и никого, наплевав на всех, кто был против. А потом жил много лет один, не блядствовал… Спасибо тебе, деда Николай… более всего за то, что часто чувствую, что ты стоишь рядом…» (http://victorsolkin.livejournal.com/185346.html). Стало быть, один из ближайших предков Солкина по материнской линии был гомосексуалистом, и внучеку он, похоже, любезнее всех. К тому же именно у этого нетрадиционного «деды» была книга Говарда Картера про Тутанхамона…

Между прочим, Солкин представляет свою голубую кровь так: Чёткин Николай Георгиевич, «заместитель начальника Госплана СССР». Во-первых, не «начальника», а председателя Госплана. Во-вторых, не существовало такого заместителя: http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D0%BE%D1%81%D0%BF%D0%BB%D0%B0%D0%BD_%D0%A1%D0%A1%D0%A1%D0%A0#.D0.97.D0.B0.D0.BC.D0.B5.D1.81.D1.82.D0.B8.D1.82.D0.B5.D0.BB.D0.B8_.D0.9F.D1.80.D0.B5.D0.B4.D1.81.D0.B5.D0.B4.D0.B0.D1.82.D0.B5.D0.BB.D1.8F. «Дворянство» солкинской прабабки, видимо, тоже липа.

Ложно возвеличивая свою захудалую родню (даже его «Шурочка» была не простая билетерша, а «старший капельдинер левого Бельэтажа»), Солкин обнаруживает сразу две стороны присущего ему многогранного комплекса неполноценности. Это неловкость из-за потомственной «сермяжности» («ведущему российскому египтологу» к лицу происхождение разве что от утонченных питерских дворян с примесью польского гонора) и драматическое уяснение обреченности на прозябание без нормального семейного очага. Фамильный раздор Солкин компенсирует выдумыванием «идеальной» семьи «meritankhaton», где все живы-здоровы, заботливы и внимательны, сообща ходят в театр, вместе ужинают и т.п. (http://meritankhaton.livejournal.com/3874.html, http://meritankhaton.livejournal.com/6894.html и др.). Тему бегства Солкина от отчаянного одиночества неудачника в виртуальный домашний рай везунчика развивает гламурный новогодний гусь – «с яблоками, черносливом, миндалем, наколотый темным пивом, с мускатным орехом, кайенским, белым и розовыми перцами, чуточкой базилика и совсем-совсем чуточкой карри :-)» (http://victorsolkin.livejournal.com/244002.html?thread=3215138#t3215138). Судя по отсутствию комментов от гурманов, поедавших сей изыск кулинарии, этот «гусь для друзей» – дежурная солкинская «утка».

Нехватка человеческого тепла и любви у Солкина обостряется угнетающим чувством впустую уходящего времени и слишком быстро приближающейся старости с ее физической деградацией. Если Солкин в ЖЖ насмехается над чьей-то лысиной, значит, он сугубо страдает от собственной ранней плеши. Если завел шарманку про косность научного мира, значит, испытал резкий приступ осознания собственной ущербности и несостоятельности. «Солкин: Надо максимально что-то оставить для потомков из того дела, которым ты занимаешься, чтобы это стало базой для других, чтобы двигаться вперёд…» (http://finam.fm/archive-view/602). На самом деле «проф. египтолог» мучительно свыкается с элементарной истиной, что ему самой природой не дано сделать ничегошеньки ни для потомков, ни в плане их производства на свет: «Человек живет в среднем лет 70, в лучшем случае 75… А теперь посчитай сам: тридцать ты уже прожил, и тебе осталось жить в лучшем случае лет сорок. Причем, это будут уже не самые лучшие твои годы. Сам понимаешь, здоровье уже не то, да и вообще… Твои тридцать это возраст, когда уже можно бы глянуться назад, подвести какие-то итоги. Почти полжизни прожито ведь… Где твоя семья? Где дети? Когда они у тебя появятся? В 40? Или в 50? Да кому ты будешь нужен тогда? И вобще, что ты успел? Чего добился?» (http://meritankhaton.livejournal.com/25566.html).

Как апогей этих нравственных мук, Солкина преследует психопатический ужас скорого конца. На людях он храбрится: «Жизнь души многомерна. Я поэтому совершенно не боюсь смерти… Я вот, например, уверен, что мне на том свете фараоны спасибо скажут и пива нальют» (http://finam.fm/archive-view/602, http://victorsolkin.livejournal.com/149514.html). Читай: «Жизнь зачастую короче, чем кажется. Цените Время, оно больше не повторится. А Смерть она всегда рядом. Ждет. Она на расстоянии вытянутой руки. Слева» (http://meritankhaton.livejournal.com/6894.html). «Не верю я героине “Москвы…”, у которой в сорок лет жизнь только начиналась. Моя началась гораздо раньше, и к сорока, возможно, уже закончится» (http://meritankhaton.livejournal.com/5157.html)…

(окончание следует)