|
|
Пишет serafitae (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} serafitae)@ 2007-01-19 11:01:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
христианское
О церквях
(17/4/2000 05:22)
В Сан Франциско несколько русских православных церквей. Выбрать можно, в зависимости от того, что вам нужно. Одна из них русско-греческая. Свято-Троицкий Собор находится на Русском Холме. Место, где жили Русские поселенцы еще до "открытия Америки". Потом от них осталось только кладбище, сейчас там собор.
По старой московской привычке я отправилась к 8 утра. До 9 дверь была закрыта, а в девять ее открыл служитель пидовского вида, ласково пожавший мне руку: - Боб.
- Очень приятно, - я назвала своё имя. О, вы, конечно же, из России, - он кинул ироничный взгляд на мой платок.
- Да, из Москвы, а вы хорошо говорите по-русски - для Боба.
- Я - американец! - напыщенно прервал он мои сомнения.
- Американец - грек? - Уж совсем не русское лицо у него.
- Нет - американец с Украины. С Западной.
О церквях
(17/4/2000 05:22)
В Сан Франциско несколько русских православных церквей. Выбрать можно, в зависимости от того, что вам нужно. Одна из них русско-греческая. Свято-Троицкий Собор находится на Русском Холме. Место, где жили Русские поселенцы еще до "открытия Америки". Потом от них осталось только кладбище, сейчас там собор.
По старой московской привычке я отправилась к 8 утра. До 9 дверь была закрыта, а в девять ее открыл служитель пидовского вида, ласково пожавший мне руку: - Боб.
- Очень приятно, - я назвала своё имя. О, вы, конечно же, из России, - он кинул ироничный взгляд на мой платок.
- Да, из Москвы, а вы хорошо говорите по-русски - для Боба.
- Я - американец! - напыщенно прервал он мои сомнения.
- Американец - грек? - Уж совсем не русское лицо у него.
- Нет - американец с Украины. С Западной.
- Ну, все равно, приятно. - Я думала, у вас служба как в Москве начинается - в восемь.
- О нет. У нас сегодня одна, в десять. В воскресенье мы так рано не начинаем.
Он запорхал дальше, добавлять масло в лампадки.
Вошел еще кто-то.
- А вот наш староста Фрэнк. Фрэнк, познакомьтесь, у нас гостья….- Лицо Фрэнка растянулось в должностной улыбке.- Она из Москвы.
- Очень приятно, - руки я ему не потянула.
- Не хотите ли добавить запись в нашу гостевую книгу.
- Может быть, позже.
- О, а она не общительная,- он вильнул задницей и зачирикал с Бобом о своём: "Ой, я так извиняюсь, вчера не хватило масла... Ой, а что вы извиняетесь передо мной... Ой, я извиняюсь перед всеми прихожанами и батюшкой... Ой, вы так хороши в этом костюме…Ой… "
Интересно, какой у них батюшка.
Потянулись какие-то люди - большей частью служители, дьяконы. Певчие. Все по очереди подходили к трем центральным иконам, крестились, целовали, кланялись.
Этот ритуал напоминал какое-то непонятного происхождения действо. Крестились они как будто на скорость. Быстро-быстро так. Не доводя перстов до левого плеча, отбрасывали руку, как-то лихо, в сторону и вверх. Она делала полукруг и возвращалась на лоб. И так три раза. Потом - быстрый чмок в икону, моментальный наклон - больше похожий на физическое упражнение - достать до пола одной рукой, и - вскочил и к следующей иконе.
Так они и шли - девять лихих перекрестов, три чмока и по три - толи присядки, толи подскока.
Я поставила свечи за упокой недавно умершего брата. За всех остальных - там - на далекой Родине. Потом за здравие живых, тамошних и здешних. Навернулись слезы. От жалости, к себе ли к ним.
Подошла взять еще свечей.
- Ту даллорс, - с милой гримасой напомнил староста Фрэнк.
- Да, конечно. - Я дала шесть, заодно - и за спасение души.
Боб переоделся в дирижера певчих и двигался по маршруту, крестясь, целуя и подскакивая. Подол серого платья он придерживал на дамский манер.
"Где бы еще он так пофорсил, не в Шотландию же ехать." - Я пошла за ним. Перекрестилась, опустила голову, чтоб приложиться к иконе. Да так и застыла в изумлении. Мама дарагая! Кто это?
Из под стекла на меня глядело ехидное лицо панка женского рода.
То, что женского, я поняла по надписи - Санта Мария ов Еджипт. Та, что бесстыдной гордыней обладала, потом смирилась и через смирение и понятие святой стала. Но что у нее с прической?
Это, пардон, от гордыни или уже от смирения, у ней волосы-то фиолетовые и дыбом, а на концах - зведы?
Я понимаю, что иногда не канонически изображают святых. Но чтоб вот так! На афише рок концерта ей цены бы не было.
Я застыла на добрую минуту, разглядывая и определяясь.
Целовать, как-то прямо скажем, если б хоть Пугачева.
Но с другой стороны - страшны и собственные сомнения: "ага, - пронеслось по голове, - по внешности судишь?
Нет, нет же!" - Я отчаянно лобызнула икону.
Осторожно приблизилась к следующей, здесь вроде, все нормально - Спаситель. Потом Богородица. Все традиционные. Я немного успокоилась. Присторилась в уголку, задумалась.
Потянулись прихожане. Проделав такой же забавный припляс, перед тремя иконами, они занимали места поближе к стульям и лавочкам. Бабы входили простоволосые. Понятна усмешка служителя Боба над моим платком. И не лично мне он так не идет, а все тут с непокрытой головой. И даже никто им ничего не говорит, когда они волосами по иконам вазюкают.
Попы-то местные за свою диаспору держатся - замечания не делают.
Церквей здесь столько, сколько вам и присниться бы не могло. И мне не могло. Тыщи. Кто и к какому Христианству себя причисляет и кто кому молится, на самом деле, непонятно.
Вроде что-то про душу, но просят больше денег. Я и у баптистов, и у черных была - по службе и просто - интересно, они открытым текстом повышения жалования требуют. У протестантов обычай - громко кричать, не скрывать своих желаний и заявок, вот они и не стесняются.
А здесь все идут, приплясывают у иконы, что то шепчут, а вслух ничего. Что там у них в душе.
... Батюшка затянул:
- Ин зе нейм ов Холи фазер, Холи сан… - ой, да по-английски, же у них.
Холи спирит, Холи спирит…Хули Сан
Да уж.
Напахло кадилом, все притихли, задумались вроде.
Служки выходили, выстраивались то в ряд, то в два. Все как положено. Только по-английски - Хули сан... А что делать - хоть так.
Люди забывают родной язык.
Мальчик маленький, служка, толстый и довольный, усердно держал свечу на подставке и взирал влюбленно в батюшку. Он один, пожалуй. Хотя, я уж и не смотрела больше по сторонам. В молитву ушла.
Когда по-русски вдруг зачитал, запел, опять слезы защипали по лицу. Плюну. На все плюну. На Родину хочу. По-русски службу хочу. Бабок, фанатичных и свирепых хочу. Которые не пустят в церковь, если не по закону пришла - с волосами или в штанах. Порядку хочу. Хоть, в чем-то. И не здешнего, где все равны и молятся, не жертвуя лишним часом сна или ноги не тружа. Можно сидя. Лежа. Хватая тут же симпатичного служку за мордашку ..
Вы скажете - этого в России нет? Да есть, конечно. Только там -оправдаю, как своё. А здесь - островок маленький, среди чужих, где и так все не любо, все на виду. Перегибы, переплясы у иконы. Не сохранили. Не уберегли. Душу не греет. Была. Молилась. А чего просила-то? В чем каялась? Зачем приходила? За прощением что ль? Да нет - за благами земными, как обычно. Что б в Америке до их, до американской мечты дорасти. Разжиться. Зачем ехала-то? Вот, чтобы то, зачем ехала и получить в полной мере. Душу-то давно обменяли на то, что тут у них главное.
Из денег их Бог и ему только молятся и с ним в сердце живут.
И церкви также живут. Объединяют прихожан в отряды с разными названиями и атрибутами. Чтобы часть от зарплаты на бога выменять. Адвентисты, евангелисты, фундаменталисты.
Мормоны - очень заинтересованы в прихожанах своих. Всячески им условия создают и правила жесткие диктуют. И в обязательном порядке - пятнадцать процентов (ни больше, ни меньше - а четко совершенно. И специальный человек для подсчету имеется, на совесть не полагаются - какая совесть, когда вопрос на проценты пошел) так вот, пятнадцать этих процентов от собственного дохода каждый должен церкви, в качестве добровольного подношения.
А она вам, в обмен - отпущение любых грехов. Каких хотите. Она даже закон по этому поводу придумает, чтобы вам совестью не мучиться. К примеру - за многоженство.
Да хоть многомужество - даже положено. Сами себе закон придумали, Божье слово подогнали, трудов всяких, "Христом" продиктованные понаписали, и живут.
А что вы думаете - и вполне добропорядочными себя ощущают. Церковь же разрешила. Просто она у них особенная - мормонская. Хочешь так же жить, принеси свои 15% и живи.
И даже, если не только жен, но и детей своих захотите употребить - тоже можно.
И на этот случай церковь имеется или секта, запишитесь в нее, заплатите, и - можно. 15% от дохода и делай что хочешь, Бог вам все простит. В Америке семь девочек из десяти изнасилованы или развращены собственными отцами или отчимами. И церкви на каждом шагу. Может, лучше б кружки рукоделия...
...Вот и я стою, молюсь, а в сердце-то возмущение не только по поводу непорядку с бабами без платков. Ан, нет-нет и рабочие проблемы всплывут, как бы мне так, чтоб…
Потому что не отпускает ни на секунду. Трудовой момент - он главный. Ради него все тут и построено. Вернее на нем. Чтоб работали, Систему ублажали. Чтоб без остановки. Чтоб минуты задуматься не было. А зачем думать? За вас уже все придумано, все подписано. Куда не ступи - везде ярлычок с инструкцией. Как сделать, куда вставить.
Как себя вести, если к вам пришел сосед за спичками?
Первое: Убедитесь в том, что у него нет ружья.
И лежать умирать будете на улице - никто не подойдет. Опасно. Потому что отношения личностные в Америке строятся в большинстве своем сквозь толстый слой пыли судебных заседаний.
Уж лучше вы лежите, свободно помирайте,
Потому что страна свободная, люди в ней абсолютно свободные, от совести, от мыслей, от чужих проблем, каждый себе сам выбирает, раз окочуривается, значит сам так решил, а что хрипит и руку тянет... в любом случае - это не моя проблема. Вон, рядом еще тридцать человек стоят и все свободно так отвернулись, автобуса ждут. В церковь торопятся.
…Батюшка воздел руки и обратился к Богу.
Торжественно зазвучали колокола. Боб - дирижер повернулся к зрителям. В зале наконец все привстали со стульев и многоголосым хором запели вслед за певчими. Пели Отче Наш по-английски. Я слов не знала, но мелодия угадывалась. Правда, закон американского жанра предписывал мажор. Был мажор. Батюшка громогласно выпросил для нас прощения и повернулся к залу.
Все стихло. Две секунды, чтоб прийти в себя от колокольного звона и …Апплодисменты!
Все довольно кивали и хлопали. Вышли служки - поклонились, певчие кланялись из своего угла, батюшка отвесил земной поклон и удалился за алтарь.
Промеж удовлетворенных слушателей зашнырял дьякон с корзиной для подати.
- Сколько стоит? (ваше шоу)
- Сколько можете, - совсем по-русски ответил он.
Падали листья...
- О нет. У нас сегодня одна, в десять. В воскресенье мы так рано не начинаем.
Он запорхал дальше, добавлять масло в лампадки.
Вошел еще кто-то.
- А вот наш староста Фрэнк. Фрэнк, познакомьтесь, у нас гостья….- Лицо Фрэнка растянулось в должностной улыбке.- Она из Москвы.
- Очень приятно, - руки я ему не потянула.
- Не хотите ли добавить запись в нашу гостевую книгу.
- Может быть, позже.
- О, а она не общительная,- он вильнул задницей и зачирикал с Бобом о своём: "Ой, я так извиняюсь, вчера не хватило масла... Ой, а что вы извиняетесь передо мной... Ой, я извиняюсь перед всеми прихожанами и батюшкой... Ой, вы так хороши в этом костюме…Ой… "
Интересно, какой у них батюшка.
Потянулись какие-то люди - большей частью служители, дьяконы. Певчие. Все по очереди подходили к трем центральным иконам, крестились, целовали, кланялись.
Этот ритуал напоминал какое-то непонятного происхождения действо. Крестились они как будто на скорость. Быстро-быстро так. Не доводя перстов до левого плеча, отбрасывали руку, как-то лихо, в сторону и вверх. Она делала полукруг и возвращалась на лоб. И так три раза. Потом - быстрый чмок в икону, моментальный наклон - больше похожий на физическое упражнение - достать до пола одной рукой, и - вскочил и к следующей иконе.
Так они и шли - девять лихих перекрестов, три чмока и по три - толи присядки, толи подскока.
Я поставила свечи за упокой недавно умершего брата. За всех остальных - там - на далекой Родине. Потом за здравие живых, тамошних и здешних. Навернулись слезы. От жалости, к себе ли к ним.
Подошла взять еще свечей.
- Ту даллорс, - с милой гримасой напомнил староста Фрэнк.
- Да, конечно. - Я дала шесть, заодно - и за спасение души.
Боб переоделся в дирижера певчих и двигался по маршруту, крестясь, целуя и подскакивая. Подол серого платья он придерживал на дамский манер.
"Где бы еще он так пофорсил, не в Шотландию же ехать." - Я пошла за ним. Перекрестилась, опустила голову, чтоб приложиться к иконе. Да так и застыла в изумлении. Мама дарагая! Кто это?
Из под стекла на меня глядело ехидное лицо панка женского рода.
То, что женского, я поняла по надписи - Санта Мария ов Еджипт. Та, что бесстыдной гордыней обладала, потом смирилась и через смирение и понятие святой стала. Но что у нее с прической?
Это, пардон, от гордыни или уже от смирения, у ней волосы-то фиолетовые и дыбом, а на концах - зведы?
Я понимаю, что иногда не канонически изображают святых. Но чтоб вот так! На афише рок концерта ей цены бы не было.
Я застыла на добрую минуту, разглядывая и определяясь.
Целовать, как-то прямо скажем, если б хоть Пугачева.
Но с другой стороны - страшны и собственные сомнения: "ага, - пронеслось по голове, - по внешности судишь?
Нет, нет же!" - Я отчаянно лобызнула икону.
Осторожно приблизилась к следующей, здесь вроде, все нормально - Спаситель. Потом Богородица. Все традиционные. Я немного успокоилась. Присторилась в уголку, задумалась.
Потянулись прихожане. Проделав такой же забавный припляс, перед тремя иконами, они занимали места поближе к стульям и лавочкам. Бабы входили простоволосые. Понятна усмешка служителя Боба над моим платком. И не лично мне он так не идет, а все тут с непокрытой головой. И даже никто им ничего не говорит, когда они волосами по иконам вазюкают.
Попы-то местные за свою диаспору держатся - замечания не делают.
Церквей здесь столько, сколько вам и присниться бы не могло. И мне не могло. Тыщи. Кто и к какому Христианству себя причисляет и кто кому молится, на самом деле, непонятно.
Вроде что-то про душу, но просят больше денег. Я и у баптистов, и у черных была - по службе и просто - интересно, они открытым текстом повышения жалования требуют. У протестантов обычай - громко кричать, не скрывать своих желаний и заявок, вот они и не стесняются.
А здесь все идут, приплясывают у иконы, что то шепчут, а вслух ничего. Что там у них в душе.
... Батюшка затянул:
- Ин зе нейм ов Холи фазер, Холи сан… - ой, да по-английски, же у них.
Холи спирит, Холи спирит…Хули Сан
Да уж.
Напахло кадилом, все притихли, задумались вроде.
Служки выходили, выстраивались то в ряд, то в два. Все как положено. Только по-английски - Хули сан... А что делать - хоть так.
Люди забывают родной язык.
Мальчик маленький, служка, толстый и довольный, усердно держал свечу на подставке и взирал влюбленно в батюшку. Он один, пожалуй. Хотя, я уж и не смотрела больше по сторонам. В молитву ушла.
Когда по-русски вдруг зачитал, запел, опять слезы защипали по лицу. Плюну. На все плюну. На Родину хочу. По-русски службу хочу. Бабок, фанатичных и свирепых хочу. Которые не пустят в церковь, если не по закону пришла - с волосами или в штанах. Порядку хочу. Хоть, в чем-то. И не здешнего, где все равны и молятся, не жертвуя лишним часом сна или ноги не тружа. Можно сидя. Лежа. Хватая тут же симпатичного служку за мордашку ..
Вы скажете - этого в России нет? Да есть, конечно. Только там -оправдаю, как своё. А здесь - островок маленький, среди чужих, где и так все не любо, все на виду. Перегибы, переплясы у иконы. Не сохранили. Не уберегли. Душу не греет. Была. Молилась. А чего просила-то? В чем каялась? Зачем приходила? За прощением что ль? Да нет - за благами земными, как обычно. Что б в Америке до их, до американской мечты дорасти. Разжиться. Зачем ехала-то? Вот, чтобы то, зачем ехала и получить в полной мере. Душу-то давно обменяли на то, что тут у них главное.
Из денег их Бог и ему только молятся и с ним в сердце живут.
И церкви также живут. Объединяют прихожан в отряды с разными названиями и атрибутами. Чтобы часть от зарплаты на бога выменять. Адвентисты, евангелисты, фундаменталисты.
Мормоны - очень заинтересованы в прихожанах своих. Всячески им условия создают и правила жесткие диктуют. И в обязательном порядке - пятнадцать процентов (ни больше, ни меньше - а четко совершенно. И специальный человек для подсчету имеется, на совесть не полагаются - какая совесть, когда вопрос на проценты пошел) так вот, пятнадцать этих процентов от собственного дохода каждый должен церкви, в качестве добровольного подношения.
А она вам, в обмен - отпущение любых грехов. Каких хотите. Она даже закон по этому поводу придумает, чтобы вам совестью не мучиться. К примеру - за многоженство.
Да хоть многомужество - даже положено. Сами себе закон придумали, Божье слово подогнали, трудов всяких, "Христом" продиктованные понаписали, и живут.
А что вы думаете - и вполне добропорядочными себя ощущают. Церковь же разрешила. Просто она у них особенная - мормонская. Хочешь так же жить, принеси свои 15% и живи.
И даже, если не только жен, но и детей своих захотите употребить - тоже можно.
И на этот случай церковь имеется или секта, запишитесь в нее, заплатите, и - можно. 15% от дохода и делай что хочешь, Бог вам все простит. В Америке семь девочек из десяти изнасилованы или развращены собственными отцами или отчимами. И церкви на каждом шагу. Может, лучше б кружки рукоделия...
...Вот и я стою, молюсь, а в сердце-то возмущение не только по поводу непорядку с бабами без платков. Ан, нет-нет и рабочие проблемы всплывут, как бы мне так, чтоб…
Потому что не отпускает ни на секунду. Трудовой момент - он главный. Ради него все тут и построено. Вернее на нем. Чтоб работали, Систему ублажали. Чтоб без остановки. Чтоб минуты задуматься не было. А зачем думать? За вас уже все придумано, все подписано. Куда не ступи - везде ярлычок с инструкцией. Как сделать, куда вставить.
Как себя вести, если к вам пришел сосед за спичками?
Первое: Убедитесь в том, что у него нет ружья.
И лежать умирать будете на улице - никто не подойдет. Опасно. Потому что отношения личностные в Америке строятся в большинстве своем сквозь толстый слой пыли судебных заседаний.
Уж лучше вы лежите, свободно помирайте,
Потому что страна свободная, люди в ней абсолютно свободные, от совести, от мыслей, от чужих проблем, каждый себе сам выбирает, раз окочуривается, значит сам так решил, а что хрипит и руку тянет... в любом случае - это не моя проблема. Вон, рядом еще тридцать человек стоят и все свободно так отвернулись, автобуса ждут. В церковь торопятся.
…Батюшка воздел руки и обратился к Богу.
Торжественно зазвучали колокола. Боб - дирижер повернулся к зрителям. В зале наконец все привстали со стульев и многоголосым хором запели вслед за певчими. Пели Отче Наш по-английски. Я слов не знала, но мелодия угадывалась. Правда, закон американского жанра предписывал мажор. Был мажор. Батюшка громогласно выпросил для нас прощения и повернулся к залу.
Все стихло. Две секунды, чтоб прийти в себя от колокольного звона и …Апплодисменты!
Все довольно кивали и хлопали. Вышли служки - поклонились, певчие кланялись из своего угла, батюшка отвесил земной поклон и удалился за алтарь.
Промеж удовлетворенных слушателей зашнырял дьякон с корзиной для подати.
- Сколько стоит? (ваше шоу)
- Сколько можете, - совсем по-русски ответил он.
Падали листья...
