Что читать:
Имре Лакатош Фальсификация и методология научно-исследовательских программ
Пол Фейерабенд Против метода
Большинство философов, насколько я могу судить, вслед за Фейерабендом считают, что методология исследовательских программ Имре Лакатоша представляет собой замаскированный методологический анархизм. тем не менее, из всех методологий она - одна из самых близких к реальности.
Основной проблемой методологии Лакатоша является то, что наука в ней теряет целостность и распадается на совершенно независимые друг от друга исследовательские программы. Это является логическим выводом из тезиса Дюгема-Куайна о том, что ни одна теория не может быть проверена в отдельности, всегда можно подвергнуть сомнению те теории, в рамках которых интерпретируются факты. Отсюда следует, что теоретически каждая исследовательская программа может стать фактически альтернативной наукой.
Тем не менее, реальные исследовательские программы далеки от такого радикального пересмотра основ. Обычно исследовательская программа имеет относительно узкую область исследования. Теории, не относящиеся к этой области, в рамках программы считаются доказанными и неизменными. Таким образом, если мы посмотрим на исследовательские программы в масштабе науки в целом. то окажется, что это - "последовательность слегка отличных друг от друга теорий" - признак того, что наука в целом является исследовательской программой. Лакатош признавал это: "Даже наука как таковая может рассматриваться как гигантская исследовательская программа, подчиняющаяся основному эвристическому правилу Поппера: "выдвигай гипотезы, имеющие большее эмпирическое содержание, чем у предшествующих". Такие методологические правила, как заметил Поппер, могут формулироваться как метафизические принципы. (135) Например, общее правило конвенционалистов, по которому исследователь не должен допускать исключений, может быть записано как метафизический принцип: "Природа не терпит исключений". Вот почему Уоткинс называл такие правила "влиятельной метафизикой".
Однако проблема здесь в том, что тот эвристический принцип, который Лакатош вслед за Поппером считал главным принципом науки, является чересчур неэвристичным. Он слишком слаб для методологии и именно поэтому не может быть защитой от фейерабендовского методологического анархизма. Но такая защита возможна именно в рамках взгляда на науку как на целостную исследовательскую программу, ведь если наука имеет какие-то более сильные эвристические принципы, то эти принципы будут отсеивать явно ненаучные концепции. Таким образом, необходим ответ на вопрос о реальных эвристических принципах науки как программы программ.
Классический марксизм является ответом на этот вопрос, если понимать его основы - диалектику и материализм - именно как эвристические принципы.
Это понимание вполне соответствует взглядам классиков. В самом деле,
Там, где прекращается спекулятивное мышление, – перед лицом действительной жизни, – там как раз и начинается действительная положительная наука, изображение практической деятельности, практического процесса развития людей. Прекращаются фразы о сознании, их место должно занять действительное знание. Изображение действительности лишает самостоятельную философию ее жизненной среды. В лучшем случае ее может заменить сведение воедино наиболее общих результатов, абстрагируемых из рассмотрения исторического развития людей. Абстракции эти сами по себе, в отрыве от действительной истории, не имеют ровно никакой ценности. Они могут пригодиться лишь для того, чтобы облегчить упорядочение исторического материала, наметить последовательность отдельных его слоев. Но, в отличие от философии, эти абстракции отнюдь не дают рецепта или схемы, под которые можно подогнать исторические эпохи. Наоборот, трудности только тогда и начинаются, когда приступают к рассмотрению и упорядочению материала – относится ли он к какой-нибудь минувшей эпохе или к современности, – когда принимаются за его действительное изображение. Устранение этих трудностей обусловлено предпосылками, которые отнюдь не могут быть даны здесь, а создаются лишь в ходе изучения действительного жизненного процесса и деятельности индивидов каждой отдельной эпохи. Мы выделим здесь некоторые из этих абстракций, которыми мы пользуемся в противоположность идеологии, и поясним их на исторических примерах.
***
Для диалектики же, ... существенно то, что она берёт вещи и их умственные отражения в их взаимной связи, в их сцеплении, в их движении, в их возникновении и исчезновении,
...
Своё завершение эта новейшая немецкая философия нашла в системе Гегеля, великая заслуга которого состоит в том, что он впервые представил весь природный, исторический и духовный мир в виде процесса, т. е. в беспрерывном движении, изменении, преобразовании и развитии, и сделал попытку раскрыть внутреннюю связь этого движения и развития. С этой точки зрения история человечества уже перестала казаться диким хаосом бессмысленных насилий, в равной мере достойных — перед судом созревшего ныне философского разума — лишь осуждения и скорейшего забвения; она, напротив, предстала как процесс развития самого человечества, и задача мышления свелась теперь к тому, чтобы проследить последовательные ступени этого процесса среди всех его блужданий и доказать внутреннюю его закономерность среди всех кажущихся случайностей. Для нас здесь безразлично, что Гегель не разрешил этой задачи. Его историческая заслуга состояла в том, что он поставил её.1
С этой точки зрения, весь исторический материализм является, в некотором смысле, масштабным методологическим экспериментом, и надо сказать, успешным.
В свете понимания диалектики как эвристического принципа, постпозитивизм надо, видимо, считать попыткой построения агностической диалектики (закончившейся, с Фейерабендом, полным отказом от исходной программы, т. е. крахом).
1. Стоит отметить, что вопрос об отношении к Гегелю здесь решен Энгельсом вполне однозначно: "Гегель поставил задачу, но не решил ее". И очевидно также, что Альтюссер, с его "идеей процесса без субъекта" был просто внимательным читателем Энгельса. А вот огегельянивание марксизма, похоже, приходится все же рассматривать под рубрикой ревизионизма.
|
