путь женской логики понятен?
Приятельствовала я когда-то с одной семейной парой. Она была веселой, обаятельной и энергичной и как раз начинала свою стремительную бухгалтерскую карьеру в какой-то достойной фирме, кормящей откатами нашу мэрию либо же сразу правительство. Внешне же — такая коренастенькая, с короткой стрижкой, кривоватыми ногами, дорогими духами и звонком на мобильном из фильмов Кустурицы. Её жизнелюбие при этом делало незаметным всё то из этого списка, что является недостками.

Муж же был представителем нетитульной нации, которая наделила ему длинным тонким изогнутым носом, большими меланхоличными глазами спаниэля и высокими залысинами главы государства. Трудился он преподавателем в гуманитарном ВУЗе, и как это бывает со всеми, кто читает девушкам историю, искусство или же литературу, каждая влюбленная студентка прибавляла ему +5 к харизме и +15 к самолюбованию.

Союз этой пары был нетипичным, но казался тогда гармоническим.
Недавно после долгого перерыва мне довелось с ними опять столкнуться. Её карьера за прошедшие годы послужила к заметному прибавлению как денег в кошельке, так и сантиметров в окружности талии. Тень должностных обязанностей замглавного бухгалтера легла на её чело. Она перестала улыбаться и излучать радость жизни. У её прекрасно накрашенного рта пролегли суровые генеральские складки. Она сменила Кустурицу на песню Максима Леонидова и даже ушла из ЖЖ на мейл.ру.

Он же остался ровно таким, каким был, только пах по-другому: мужским одеколоном от Шанель или типа того. «Ого, — подумала я, — зря я думала, что у них ничего не выйдет и он разобьет ей сердце» (все мужчины-гуманитарии, о которых я думаю хорошо, живут не тут, а в Киеве — кроме Мити). «Хороший человек!».

Ага! И вот стою я тут вдруг в задумчивости на улице и вижу, как он, не замечая меня, ловит такси. Ловит, настойчиво приобнимая совершенно незнакомую мне девушку. По выражению её лица было видно, что она этим утром свиснула из маминой сумки тушь и пару сигарет. Еще ни один неудачный роман не наложил на её мимику тот отпечаток интеллектуального благородства, который (как кажется тем, на чью мимику наложил неоднократно) привлекает умных мужчин. «Ну вот блин, — подумала я, — ходок по своим студенткам... а я уж было обрадовалась за чужое семейное счастье!».

Тут они начали садиться в машину. Он обернулся и увидел меня, пристально разглядывающую его пассию. На лице его отразилось выражение такого невероятного ужаса, что он чуть не упал с тротуара. «Ого!, — подумала я, — волнуется! Значит, всё-таки хороший человек!».