Сияние
На Садовом кольце, на том куске, что между Старым и Новым Арбатом, в сером конструктивистском здании ТОРГСИНа, что когда-то спалили Бегемот с Коровьевым, а ныне заставил хлебом по двести рублей и осетриной по три тыщи торговый концерн "7-й континент", есть аптека.
В этом квартале вообще много аптек, но у этой есть особая примета - она круглосуточная.
Что для блудного места между Старым и Новым Арбатом - невероятное достоинство.
Утешение страждущих она, а не просто магазин.

Ночью, когда в огромной тени МИДовской высотки стыдливо припарковываются приземистые, как черепашки, спортивные машины; когда неуклюжие трансвеститы на металлических каблуках испуганно пробираются через зыбучую брусчатку в клуб, расположение которого я никак не могу локализовать; когда запоздалые пьяные гости столицы мерзнут и ловят машины, в эту аптеку забегают люди.
Это либо очень нарисованные, но не очень ухоженные здоровенные девушки в колготках в сеточку - но их меньше. Либо молодые чиновники в среднедорогих костюмах - и чуть потасканнее чиновники в костюмах подороже.
А я что? Я просто. Ведь в жизни каждого человека наступает момент, когда он чувствует, что пришла старость, чувствует лет в тридцать, когда средство от несварения желудка в ночи нужней презервативов.
Нет, пусть лучше эту историю расскажет мой друг мужского пола. Который шел по Арбату сильно заполночь, и сильно захотел лекарства для желудка.

Он подходит к высоким ступеням аптеки. Он дает выйти девушке с одесскими глазами Нонны Гришаевой. Он дает выйти мужику, в лацканы костюма которого можно смотреться, как в зеркало (сравнение утащено из "Анализируй то" про мафию и де Ниро).
А кругом-то серая московская ночь. И красным цветом горит крест над аптекой, которая не в тренде, которая не стала украшать себя вывеской гербового цвета Сбербанка, а обвесилась по-старому, по-советски. И холодно, и ветер дует, гоняет по асфальту пустые полиэтиленовые пакеты.

Он заходит в слабо освещенную аптеку.
И тут из легкого электрического полумрака ему навстречу выходит ЕЛЕНА МАЛЫШЕВА.
И светится. Мерцает. Переливается чуть голубоватым светом.



Такого инфернального ужаса, рассказывал потом он, не испытывал он никогда.

Потом оказалось, что это была сделанная в натуральную величину рекламная фигура с изображением Малышевой. Но не просто картонная, какие часто ставят в магазинах. А хайтековская, из пластика, с голограммой. Которая действительно переливается и светится, и шевелит мускулами лица, как будто живая. Прямо фильм Blade Runner.
Она и сейчас там стоит - приезжайте, посмотрите.
Арбат, 54/2с1.