Entry tags:

Байки, Как молоды мы были

О людях и мышах (НИИ ЧАВО-3)

                                                                                                                                                  Мышь - это могучее животное, чей путь усыпан женскими телами.

Служебные обязанности мои были широки и разнообразны. Во-первых, мне полагалось проводить некие эксперименты на том самом заграничном жутко навороченном хроматографе. Я честно предупредила начальство, что к технике у меня идиосинкразия, а кнопочек и трубочек инстинктивно опасаюсь с детства. Начальство в лице Жени наивно понадеялось меня перевоспитать, однако после двух запоротых анализов произнесло сакраментальную фразу насчет техники в руках дикаря и от попыток привлечь меня к научной деятельности отказалось навсегда.

К счастью в эту пору мы получили крутейшую 286-ю IBMку с цветным дисплеем и кучей игрушек на пятидюймовых флопарях. В перерывах между гонянием мышей по куску сыра и арканоидными баталиями я довольно быстро обучилась на этом агрегате печатать. Задачка, кстати, была весьма непростая, поскольку удар у меня был поставлен под столетний чугунный Ундервуд, так что на нежной клавиатуре каждая буква вылетала строчки на полторы. ChiWriter в качестве текстового редактора по тем временам оказался весьма неплох, так что Слава быстренько сориентировался и начал таскать всевозможные отчеты на перепечатку мне, а не отдельской секретарше. До сих пор помню кое-какие пассажи про несчастных кроликов, которым кололи наш препарат, брали из ушной вены кровь и изучали фармакодинамику с фармакокинетикой на пару.

Во-вторых, я отвечала за наличный запас метанола. Женины эксперименты без него не шли, а импортный метанол по тем временам был изрядным дефицитом. Всемогущий Палыч где-то раздобыл несколько десятков бутылок, но по институтским правилам их пришлось держать их на загородном складе в Химках. Так что, когда требовалась новая бутыль, приходилось писать заявку, подписывать ее в трех - четырех инстанциях и отдавать специальной тетеньке. Тетенька ехала на склад и если не забывала, то привозила бутылочку. Занимало все это безобразие примерно неделю. Помимо всего прочего, полагалось вести специальный журнал, в котором я отмечала каждый выданный миллилитр спирта, а Евгений Константиныч честно расписывался в получении. Журнал хранился на первом этаже моего сейфа вместе с бутылью драгоценной жидкости.

На втором этаже сейфа жило кое-что более важное - мои чайные запасы. Вопреки всем начальским воплям отказаться от чаепитий я не могла, поэтому в наиболее секретной части сейфа хранились пакетики с заваркой, сахар, печеньки и мой личный кипятильник. Чтобы добраться до них, требовалось спецключом отомкнуть две бронированные дверки.

Очевидно весть о том, что в некогда пустой и скучной лаборатории завелись ценные припасы, донеслась до всех институтских мышей, включая лабораторных. Поэтому в помойном ведре с завидным постоянством стали раздаваться шорохи и скрежет. Мне они не мешали, зато Евгений Константиныч, заслышав их, хватал длинный пинцет и бросался под мойку. Через несколько минут виновник, отловленный за хвост, гордо покидал нашу комнату. Константиныч удалялся по коридору в сторону мужского туалета, шествие его сопровождалось громким женским визгом и явными попытками некоторых барышень рухнуть в обморок практически не отходя от рабочего места.

Женя ругался, требовал, чтобы я прекратила безобразие, и гордо отказывался составить мне компанию, хотя чай очень любил. Первый звоночек прозвенел, когда следы мышиного посещения обнаружились в той самой секретной части сейфа. Я подумала, что пора, пожалуй, менять привычки... И тут господин начальник вздумал зачем-то заняться техобслуживанием вверенной ему  IBMки, а именно - пропылесосить ее изнутри. Мне эта затея изначально показалась сомнительной, поскольку за несколько месяцев компьютер вряд ли успел сильно запылиться, но хозяин - барин...

Женя отвинтил крепеж, снял корпус... и я поняла, что сейчас меня будут убивать. Внутренности драгоценного компьютера представляли из себя Великий Мышиный Туалет.