Для нынешних «политических» дел характерны вопиющая неразборчивость в методах ведения дел и гипертрофированный обвинительный уклон производства расследования. «Заказной» характер политических дел, помноженный на принцип работы правоохранительных органов «рука руку моет», порождает многочисленные нарушения прав и свобод граждан. Абсурдность и тенденциозность и вопиющий непрофессионализм - вот главные черты дел такой категории. Именно это позволяет возбуждать и расследовать дела по факту того, что подсудимые (цитата дословно из постановления следователя): «Возбуждают вражду и ненависть в отношении врагов белой расы».

Доказательственная база по таким делам состоит из:
• самооговоров подследственных (полученных внеправовыми методами, в том числе и под пытками);
• заключений псевдоэкспертов не обладающих ни должным уровнем знаний ни элементарной научной порядочностью;
• обильных домыслов следствия, заменяющих недостающие по делу доказательства.

Сплошь и рядом в такого рода делах происходит нарушение права на защиту. При задержании подозреваемых им не предоставляется право телефонного звонка родным и адвокатам, применяются пытки для выбивания показаний от которых подследственные потом уже с адвокатом отказываются, но на суде в расчет берутся (оглашаются) только первые «подпыточные» признательные показания.
Своего рода эталоном заказных политических дел, станут два дела которые в настоящий момент готовятся к суду в недрах московских карательных органов. Это дело в отношении так называемой «группы НСВП» и «дело Сергиево-Посадской и Пушкинской группировок». Если по первому делу обвинение целиком и полностью строится на выбитых под пытками из малолеток показаниях (от которых большинство фигурантов к концу следствия отказалось), то второе дело печально знаменито тем, что именно по нему был арестован и затем погиб в ИВС на Петровке, 38 при крайне странных обстоятельствах Максим Базылев. К этому же делу пытаются пришить арестованную недавно в Молдавии гражданку России Василису Ковалёву.

В настоящее время, готовится в передаче в суд т.н. «Дело НСВП» (по названию Интернет-форума, на котором, по мнению следствия, общались между собой обвиняемые). Буквально неделю назад следствие закончило перепредъявление обвинений участникам дела.
В настоящее время по делу привлечены к уголовной ответственности в качестве обвиняемых: Джавахишвили А.В., Гришков А.А., Петров В.А., Демченко С.В., Петров Д.С., Талатынов А.А., Салищев С.И., Соболев Р.Я., Памфилов Н.А., Стрельников И.С., Исакин Д.А., Соловьев А.М.
Набор статей вмененный обвиняемым - стандартный для таких дел. Это статьи 105 и 282 УК РФ. Общее количество эпизодов - 11. При этом само следствие ведется уже более года. Соответственно и все обвиняемые по делу уже больше года находятся в различных следственных изоляторах г.Москвы.

Как и следовало ожидать, большинство обвиняемых, при перепредъявлении обвинения заявили о том, что своей вины в совершении преступлений не признают, и от ранее данных признательных показаний отказываются. Со стороны человека, не сведущего относительно реалий работы наших «правоохранительных» органов это может показаться какой-то бессмыслицей. В то же время для человека, знающего КАК получают признательные показания бравые борцы с так называемым «экстремизмом» - никакой загадки в этом нет.

В ходе следствия сотрудники карательных органов не стесняясь применяли физическое и моральное воздействие на обвиняемых с целью получения от них признательных показаний. Некоторые участники были помещены в «пресс-хаты» - т.е. камеры в которых доминировали выходцы с Кавказа и Азии. Естественно, что русский человек, обвиняемый в нападениях на почве национальной ненависти подвергается в таких камерах систематическим побоям, в результате чего через некоторое время готов взять на себя все преступления, в совершении которых ему предложат признаться сотрудники правоохранительных органов. Не миновала такая практика и обвиняемых по «делу НСВП».

По данным фактам, в различное время писали жалобы Соловьев А.М., Демченко С.В., Исакин Д.А. Естественно, что другие сотрудники, тех же карательных органов, не выявили (кто бы сомневался) фактов применения к обвиняемым давления для получения признательных показаний. При этом сотрудники проводившие проверку проигнорировали совершенно очевидные факты - национальный состав камер, в которые помещались обвиняемые сразу после отказов от дачи показаний, возвращение обвиняемых в прежние камеры после согласия оговорить себя, абсурдные основания этих переводов и многое другое. За время содержания в «пресс-хатах» обвиняемых, они (почему то?) не проходили систематические и обязательные в следственном изоляторе медицинские осмотры, не имели свиданий с родными.

В результате такой практики получения признаний, ряд эпизодов в которых «чистосердечно признались» обвиняемые - просто отпали за недоказанностью еще на стадии следствия.
Так чем же кроме самооговора обвиняемых следствие собирается доказывать их вину? Да в общем-то никаких других доказательств в деле и нет. Ни окровавленных ножей, ни показаний свидетелей нападений, ни видеозаписей - вообще ничего.

Естественно, что по данному делу будет заявлено ходатайство о рассмотрении его в суде присяжных заседателей. По сути сейчас - это единственная возможность для невиновного человека добиться оправдания. Результаты рассмотрения дел с участием присяжных заседателей раз за разом доказывают непрофессионализм и предвзятость отечественной правоохранительной системы, когда на скамье подсудимых оказываются не реальные виновники преступлений, а совершенно посторонние, случайно попавшие в жернова правосудия, люди. Как это произошло и в данном случае.

http://rusverdict.livejournal.com/2698.html