souffleur's Journal
[Most Recent Entries]
[Calendar View]
[Friends View]
Friday, May 28th, 2021
| Time |
Event |
| 4:29a |
-
Идет Александр Твардовский
за здравие и удачу
идет в рубашке зеленой,
вертя по кругу обовью...
Клубится бурый туман,
варом пахнет бирюза,
пухнет под мышками бес.
А в ветвях небесолечья
черепки под брезент.
Да много ли у него всего?
Тафья, темляк, рукавица, треух.
Далее перечисляются нашивки, какие нашивают под обмундирование по фигуре.
И хотя по полю ходят,
Потом вши достают
И – льют на землю под утро
Сочащуюся кровушку
Первого бойца.
И плевать на все условья
на косоглазие света,
когда из-под крыш поселка
черный вал бурлит водой
вослед извивам реки.
А на плечах у Твардовского
не год от звонка до звонка,
а гора сырых дорожек
и черный ворс сосны.
А в домах в камышах,
в полях и в пыльных елках
стоят волшебные деревья,
поднимающие ветер.
Они над миром рыдают
и роняют пурпурный лист.
А ветер по полю идет.
Неудержимо он идет...
Может, только в сердце людском
Так безудержно он идет. | | 7:07p |
-
Мы жили в окаянном детстве,
В котором
случился атмосферный смерч,
Где
замерзают утки на лету,
И на чьем-то белом поле
Свалились две толстых метафоры.
Смерть,
чтоб оказаться неожиданно,
Выглядывает из-за угла
И смотрит из рамочки
изображения.
Другая думает: «Да что
стоит это счастье?
Хочу,
хочу ещё, ещё,
Я не хочу домой!»
Другая не может устоять,
У неё рот растёт из горла.
Другую впихнули в чан из
поверхностей и форм
Всё — и небытие, и точка,
И это вместе.
Ну, а настоящая?
Она сейчас сидит на клеёнке
И держит в руках
шоколад.
Другую, которой хочется стать
наивной и забитой,
Она спрашивает: «Это что?»
Другая тоже не знает,
Потому что
Ощупывает слова
и хочет быть
спокойной,
а всё равно
трепещет
и срывается:
«Это я!
Это я!»
Ближе к вечеру,
когда в сердце лилась
кровь,
пахло
духами и цветами,
Приятно было сидеть в густых кустах
И слушать голос первой лягушки.
Написано:
Что говорят,
когда восходит луна. |
|