| 1:25a |
↑↓
Как при всех в мире катастрофах
землетрясения
носит в себе семена-впечатления
тысячелетий.
У мира смерть,
у камня смерть.
Только от гибели
камней
другая мера.
Интонация
моих будничных слов
значительна,
как у бодрствующего в гробу
мертвеца.
И тогда я
уничтожу
себя
и мир,
стихи и юмор.
Потому что
под лежачий камень вода не течет.
Потому что
каждая секунда —
это рубеж
между тем,
что было вчера,
и тем,
что будет завтра.
Меня
свершали
сперва
герои,
затем -
жертвы.
Бесконечный вопрос о жизни и смерти —
несбыточная память
о прошлом.
И старая память
о том,
Что было раньше.
Но так как я уверен,
что что-то
сегодня будет,
то я молюсь,
чтобы этого "что-то"
вчера не случилось.
Я как новорожденный в первый раз,
свершающий
аборт.
Но ведь я хочу одного:
чтобы у меня
было всё.
Чтобы сегодня
произошло
это всё
настоящее!
Чтобы завтра
у меня
не было прошлого,
и не наступало
бессмертное завтра.
Чтобы в нем
не сновали города,
чтобы
в нем еще
не рождались люди,
чтобы
у него
не было
времен.
Чтобы эти строки
не оканчивались
ничем.
В вечной
безнадежности
поэмы «Алеет море»,
которой нет и не было,
пока я пишу ее. |