| 10:52p |
Вариант номер один,
начало шестидесятых годов.
Цветы и птицы летели,
И дождик накрапывал
прямо на шляпки страусов
И на стринги сиамских близнецов.
И долго в отелях
на асфальте лежали
розовые слоны,
Когда же в каждой
медалее
изображен был маленький мальчик
И женщину мы в обнаженном виде
Искали в пустыне.
Приоритет:
бескровный
воскрешается за пять минут.
Начало
начала семидесятых.
Финальный вариант. Оргия в стеклянном баре. Гетеро, би, трико. Слюни летят на ринг. Последний смертельный поединок. Полное. Без
свиданий и без разводов. Иностранные туристы (за отдельные деньги, и
очень большие) кормят меня черной икрой. Я с благодарностью и с трудом
сквозь толстый слой икры поднимаюсь с софы, благодарю, но беру только
графин. Не имею морального права брать из чужих рук, не
имею права дарить.
Клиент в цирке опозорен. Вопит своим: "Ату, ребята!"
Не хотим мы, Лиса, ни медведя, ни акулу,
Будь-ка в понятии на первый-второй.
Сяо Кань, ты взбесился, милый друг,
Давай обратно домой.
Ли ведет плечом, выплывая в глянцевиточерную гладь -
Черевочи взметнулись по изогнутым пропастям, как пряжка на ремне у Бога.
Днем был еще низложен дон Гамбо - четырехрукий бугай с химкомбината на ринге.
В центре крепости собрались соратники. Грустно глядели на их турниры бойцы.
Тоска
истомы почила на согнутых и бледных устах. Заря дышала знойным блаженством. Живые
подержались за руки. Тела отяжелели. Разболелась голова. Среди
уснувших, притихших древностей он нашел свою Белоснежку. Она безмятежно спала. Спали
все, кроме него.
К ней он припал пылающим ухом и услышал музыку земли. Отдернул
от нее лицо. Потом перестал слышать. Сон - усталость - минута
прохождения сквозь время. Он недвижно лежал. Тяжелые ручьи текли с его бровей.
Но
звуки памяти, блуждающей по земле, его не смущали. Они были
незнакомы ему. Послезавтра кровожадный тигр растерзает ее и его. Об этом все
знают.
Лампа
была погашена. На софу мягко упала чья-то тень. Точно ее в спину
толкнули. Лежит человек, неподвижно лежит. Это Леонид Ильич, наш
ленинец, наша путеводная звезда. Этот портрет он повесил под
окном. Ленинских времен картина. Голубые тюльпаны, застывшие
веселые тритоны, обнимающие их богини.
Безмятежный пруд. Почему он
так легок? Это нарисовано, чтобы нам дышалось легче. Вдох - мед
- выдох - спокойная радость - мрак - свободное движение
вольных волн - вдох - углубление тишины - радость. Но на третьем месяце
работы - ни на что подобное нет сил. Может быть, это ночное видение. Ильич
хорош. Ленинизация в нашей стране идет, идет колоссально. За три года
съездил в Венецию. Италия - один из триумфов. Был в Анголе. Оттуда
приехал в Париж. А из Парижа - назад в СССР. Не понимает, конечно, что
то, чем он занят, - из области карманов мира. |