На Кубе мне ни разу не встречался советский трест.
Ни банка их, ни сахарных плантаций, ни магазина "Все за десять центов"
я не встречал окрест.
Компании не видел никакой,
ни железнодорожной, ни морской.
Не видел рощ банановых ни разу
с доской, на которой читаешь фразу:
"Маслов энд компани".
Бананы оптом. Конторы:
угол Масео и Неведомо-Которой".
И телеграммы не встречалось мне:
"Москва, 15 ноября (ЮПИ).
Сырец в цене".
И не поставлю им коварного желания в вину:
продвинуть их столь знаменитый снег
В мою не менее известную весну. 

На поезде - по городам
(я нахожусь в России)
не видел я, присягу дам,
"Для белых - здесь, для черных - там".
Кафе, автобус - не прочесть:
"Для черных - там, для белых - здесь".
И в барах не встречалось нам
"Для белых - здесь, для черных - там".
В отеле, в самолете,
Нигде вы не прочтете:
"Для черных - здесь, для белых - там",
"Для белых дам, для черных дам".
В любви, в  учебе - никогда:
"Для черных - нет, для белых- да".
И люди их в краю моем,
Когда мы руку подаем,
на нас не смотрят свысока,
Какой бы ни была рука. 

В Карибском море не найдете вы
(у волн спросите) пиратов из Москвы.
И в светлых бухтах нет ушей-радаров,
которые, ворочаясь во тьме,
подслушивают, что у Кубы
на уме.
Совесткая блокада? Ерунда.
Морские пехотинцы? Никогда.
Шпионы на моторках? Сущий бред.
Их корабли? Ответ
на Кубе даже дети дать могли бы:
"Здесь танкеры и корабли для ловли рыбы". 

От нас они увозят кофе, сахар и мечту -
благоухающую веточку в цвету.
Послушайте поэта:
что б ни везли они с другого края света,
во всем их дружеского хлеба аромат
и доброе звучанье слова "Брат".
Советская страна, я отдаю
Тебе судьбу рассветную свою,
Ты указала Кубе верный путь,
с которого нам не свернуть.
Нам столько волн враждебных било в борт!
Отныне знаем мы, где порт. 

Николас Гильен, Куба