Я думал, что он просто лжец и продажный журналюга, но я не все знал о нем.
Он бард, шансонет, серьга в ухе. То есть, натура творческая, выдумщик одним словом. Я перечитал снова его
заметки об осетинской войне, какой драматизм, не правда ли?
Зато Альгис видел жизнь, как он ее понимает. Вот интересное интервью с ним:
Как ты попал на чеченскую войну?
Это было в 1995 году. Я тогда еще жил в Уфе и работал внештатным корреспондентом канала «Шарк». В мае мы повезли в Чечню гуманитарную помощь для земляков из Башкортостана, которые там служили. Мне пришлось неделю жить на блок-посту уфимского ОМОНа, охранявшего Петропавловский мост по дороге Грозный - Моздок. Ее еще называли «дорогой жизни». Каждую ночь боевики пытались захватить этот мост. Я тогда впервые действительно пожалел, что родился на свет: до того мне было страшно. В первую ночь я сидел в окопе в бронежилете, в каске и ни о каких съемках даже думать не мог, потому что из окопов невозможно было просто высунуть голову. Рядом со мной шуршали огненные веревки. Я тогда удивился, как парни умудряются отражать эти атаки. По утрам командир отряда всегда был серого цвета, у него было серое лицо. Он не спал, он переживал и всю ночь командовал обороной. После этого по утрам на него было страшно смотреть.
Ты брал в руки оружие?
Оружие журналиста - камера или ручка. Мы не имеем права брать в руки оружие ни в каком конфликте. Я сначала работал в камуфляжных штанах, но потом понял, что журналисту даже камуфляж носить не нужно. Безопаснее всего ходить в гражданском всегда и везде. Мне, конечно, один раз дали днем пострелять из автоматического гранатомета. Он стреляет очередями, и я дал из него очередь по заброшенному коровнику. Коровник стоял возле нашего блок-поста в Чечне, по ночам там прятались боевики, но я надеюсь, что днем там было пусто.
Да, наверное, в него стреляли или он так решил в силу своего шансонетского воображения. Какая разница, в конце концов? Но есть у Альгиса какое-то раздражение, неудовлетворенность какая-то, так что он кидается уже на своих:
В тебе проблема, Альгис, в тебе.