|
|
Пишет staraya_zhopa (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} staraya_zhopa)@ 2003-02-04 00:43:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
"Жемчужина в раковине" Васильев Виктор  "Сервант". Это был такой большой и широкий комод, верхняя часть застекленная, внизу дверцы. Цвет назывался "под орех". ...Что стояло на бабушкином серванте? Заветные бабушкины "статуэтки" - это слово произносилось с придыханием почтения и с большой буквой Э. Вспоминаю - они были ужасны... Китаянка в голубых шароварах и розовой специальной китайской кофточке с разрезиками по боком (ее почему-то звали Чио-Чио-сан), вся в таких бензиновых радужных разводах, и в таких же разводах, но белая - балерина с растопыренными руками-крыльями, типа лебедь. Бабушка (она, впрочем, не выглядела бабушкой - помада, каблуки-шпильки, химзавивка - и никогда так не называлась) трепетно протирала их, и редкие у нас землетрясения беспокоили ее воображение в том числе из-за драгоценных статуэток. Видно, они были для нее каким-то знаком наконец-то наступившей красивой жизни, наконец в отдельной квартире. Квартиру (жуткая хрущоба с вырезанной из комнаты кухонкой и потолками 2.40) она тоже обожала и все не могла никак привыкнуть, что ей "за просто так" отвалили такую роскошь... Что же там еще стояло?... Гипсовая Венера Милосская - как можно было ставить ее рядом с этими ужасными фарфорами? Точно помню абстрактную черную кошечку: черная сильно гнутая подкова, к которой прицеплена хитрющая голова с одного боку, и с другого - торчащий задорно хвост. Копеечная кошечка была выразительнее всего, включая Венеру. Бабушке она активно не нравилась (абстракционизм! - жупел 60 годов!), но я ее отстояла: после свирепой лекции моей приходящей матери о том, что такое искусство(на примере магазинной партийного вида тетки, читающей с дитятей книжку, выполненной в манере соцреализма, и вот таких полуабстрактных, крайне выразительных фигурок).  Далее: две, нет три! стеклянные лани, тоже нереалистичных - вытянутые стремительные ноги - и керамический кувшинчик восточного фасона, в необычайно красивых разводах в форме "павлиньих глаз", большие черные часы на подставке, которые раз в две недели торжественно заводились ключом (считая вслух обороты!), профиль Ленина на большой медали из бронзовой пластмассы (подозреваю, что из-за красоты материала), и еще какая-то вазочка, расписанная матрешечными узорами, с бархатными алыми цветами в ней... Все это беспрерывно протиралось от пыли, и это была единственная хозработа, которую она не пыталась заставить делать меня. Внутри, за раздвижными стеклами, стоял китайский сервиз - белый с розами (с него никогда не ели), и вишневого стекла фигурный графин в золотую полоску - шедевр купеческой роскоши с шестью такими же стопочками, огромная красно-золотая чашка с блюдцем, в которой хранились немногочисленные бусы и кольца. Золотое кольцо было одно, тоже, как я полагаю, скорее символ зажиточности... Меня никогда не интересовали золотые кольца, ни как символ, ни как украшение - соседская девочка, помню, выговорила себе на 16-летие колечко, тоненькое, но золотое, с камушком, для нее это был символ взрослости. Бабушка долго пилила меня, но я кольцо не хотела (и теперь, когда у меня их случилось восемь, я ни разу ни одно из них не надевала, не мое это ...) А еще там были высокие бокалы и фужеры. Слово "фужеры" тоже было символом красивой жизни (по-моему, оно просто ужасное) - тоже бокалы, но широкие, как перевернутая дымковская барыня в широкополой шляпе. Стеклянные, какой там хрусталь... Они изредка были вымываемы с мылом и зубным порошком, чтоб сверкали, и расставлены в какой-то дивной симметрии вперемешку с немецким фарфором. На горизонтальной части серванта (нижняя половина была шире верхней) лежала связанная крючком полоса кружев соответствующего размера, строго расправленная - если перекосилась, непорядок!!! И как же это надоедало, ее поправлять. Перед окном стоял телевизор, как тогда положено - покрытый красивой цветной салфеткой углом вниз. Черно-белый Рекорд-62 с маленьким выпуклым экраном. У соседей к телевизору прилагалась еще линза: она увеличивала и к тому же была цветная: вверху стекло голубое, в середине розоватое, внизу зеленое. Для пейзажей оно годилось, для лиц нет. У нас линзы не было, то ли не достали, то ли не нравилось (мне так точно не нравилось). У стены - полосатый бархатный диван, а посередине - круглый стол на гнутых ножках, невесть как переживший кучу мод и эпох... Вообще-то в те годы в моде была трапециевидная мебель с растопыренными ножками, но в 16-метровую единственную комнату растопыренные ножки просто не вписывались (популярен был анекдот, что для этих квартир нужен ночной горшок с ручкой внутри)... Он и сейчас есть, этот сервант, но теперь набит книгами, книгами же завален сверху и с боков. Кто знает - не грустит ли он по своему былому величию? |
