stran_nik: 4 старых перевода с польского

4 старых перевода с польского
К.И.Галчинский. Я УМРУ - И ЗАРАСТЕТ ТРАВОЮ... Я умру - и зарастет травою малый холмик над моей могилой, но в обличьи месяца с тобою встречусь, освещая окна милой, дом твой краской выкрашу чудесной, белой, серебристою, небесной. В серебро одену сумрак ночи, улицу и даже эти тени, и прохожий скажет: "Нынче очень яркое у месяца свеченье, словно белый день - пора ночная!" - то, что это я свечусь - не зная. (Оригинал) Б.Лесьмян. МЧУСЬ ДУШОЮ К ТЕБЕ Я... Мчусь душою к тебе я - над пургой ошалелой, Прямо к свету, что брезжит за буранной куртиной. Каменеет кручина чья-то статуей белой, Белой статуей скорбной - там, над черной долиной. Старых створок объятья тебя некогда скрыли - Ты с тех пор в моих мыслях бледно-призрачной стала; С того часа так странно и так страшно забыли Мы друг друга, как будто нас совсем не бывало. Так найдем же друг друга средь метелей круженья, Над вечерней пучиной сможем снова влюбиться Той повторной любовью, что не хочет спасенья, Тем последним желаньем, что не знает границы! Мы полюбим мученьем, кровью нашей потери - Но про счастья утрату пусть никто не узнает, Мы полюбим прозреньем: смерть приблизилась к двери - Обе смерти, что вместе совершиться желают. Шум и треск по-над лесом, в клочьях - грива бурана, Словно вихри о сучья в темных зарослях рвутся. Жизнь из жил вытекает - это давняя рана... Не посметь улыбнуться, не успеть улыбнуться. Мчусь душою к тебе я - над пургой ошалелой, Прямо к свету, что брезжит за буранной куртиной. Каменеет кручина чья-то статуей белой, Белой статуей скорбной - там, над черной долиной. (Оригинал) Ю.Тувим. ОДИССЕЙ Ночь сгустилась от ливня, от чернильного злого потока, Небеса прохудились и хлещут помоями в лужи. Эй, друзья! вы свяжите вожжами меня, да потуже, Ибо пенье сирены в саду так протяжно-жестоко. С места сорвана ветром, ломится в окна лещина, В ветках ящерку вижу — скользка и двугруда, змеится... Всё пронизано пеньем! Залепите мне уши глиной — Ибо сказками манит, в музы просится эта певица. Океан длинногривый встаёт на дыбы, всё выше, В небе — ржание бури, а тучи — как зубры в пуще. Я, моряк, рвусь из комнат, глубины гремят над крышей, Сад от песни безумен и плещет печалью всё пуще. Понесло меня, Ноя, меня, Одиссея, в пучины, В дальних странствий кипенье, в дорогу мою людскую, А певица всё льётся сиянием лунным, тоскуя, Растекается песней в безмерную сладость кручины. Пусть из вас самый добрый свинцом мне зальёт глазницы, Пусть из вас самый лучший в вино мне добавит яду! Прошу тебя, Пенелопа, к одру моему склониться, Я сегодня вернулся — и снова в дорогу надо. Видишь? в каждом из окон лезет ящерка ввысь отвесно, Как глаза оторвать мне от блестящей чешуйчатой сказки? Слышишь? немилосердно, безжалостно тянет в бездну Звуком любви ушедшей, неумолимой ласки. Океан заманила, чтобы выл возле дома волнами, Небесам повелела, чтобы гром раскатился сурово, И поет всё грознее о том, что любовь между нами, — Чтобы мне не мечталось вернуться к родимому крову. В сад кричащий окно распахните, впустите чудесное пенье, Смытый песней, в потоке я, словно утопленник, сгину! Дом любимый, в дорогу! кораблём отправляйся в стремнину! О жена! О друзья! Воистину — нет возвращенья. (Оригинал) В.Броневский. ТЕНЕВАЯ ЧЕРТА Коснулась птица легкой тенью окна, распахнутого в свет. Так что же - вновь простор весенний, и взору - дна на небе нет? А листья, милая! А нивы! Мы тонем в море трав и рос! И путь наш долог - в песни ивы и в шёпот ласковый берёз. Путь долог; много лет пред нами... Полжизни? Да... Но в этот миг и тень – чертой в оконной раме, и чёрной птицы хриплый крик. (Оригинал)