| 18 сентября 2012 | Ульяна Гортинская |
Новости освобождений.
Новости освобождений. НАТО бомбит афганских граждан. Афганские полицейские убивают иностранных военных
Военнослужащие НАТО в результате воздушного налёта убили семь женщин, собиравших хворост; ещё шесть были ранены. В НАТО подтверждают факт операции, но не гибель мирных жителей.
«Инцидент произошел еще до восхода солнца в уезде Алингар провинции Лангар, когда женщины собирали хворост», - цитирует агентство DW афганского чиновника. Из-за безработицы местные женщины и дети по ночам на склонах гор собирают дрова, чтобы потом продать их на рынке.
Представитель же НАТО Хаген Мессер заявил, что в ходе спецоперации было убито 45 повстанцев:
-- Нам стало известно, что, возможно, в ходе авиаудара по группе повстанцев погибло от 5 до 8 мирных жителей. Однако мы не можем подтвердить эту информацию.
Во время похорон женщин в столице провинции Михтарлам, по сообщениям местной прессы, десятки человек скандировали антиамериканские и антиизраильские лозунги.
Всего, по данным самой коалиции, в результате действий иностранных военных в стране погибли порядка 200 гражданских.
Это произошло после того, как в воскресенье четверо военнослужащих международных сил содействия безопасности в Афганистане погибли в результате нападения афганских полицейских, несколько человек получили ранения, сообщает ВВС.
Инцидент зафиксирован в провинции Забул и стал вторым за сутки. Ранее сообщалось, что афганский полицейский неожиданно открыл огонь по военным, убив двух солдат НАТО.
Помимо этого в пятницу было совершено нападение на военную базу НАТО «CampBastion», где в настоящее время несет службу принц Гарри. В результате нападения погибли два американских морских пехотинца. Боевиками был атакован внешний периметр базы, в результате боя были уничтожены шесть военных самолётов. Как объявили талибы, нападение на базу было местью за снятый на американской территории тот самый антиисламский фильм, который спровоцировал волну протестов на Ближнем Востоке.
Заместитель начальника полиции провинции Забул Гулям Джелани Фарахи рассказал, что четверо военнослужащих сил НАТО были убиты полицейским на блок-посту, который располагался вблизи границы с Пакистаном. Нападавший застрелен. Действовал ли он с сообщниками или в одиночку пока остаётся невыясненным.
С начала 2012 года в результате подобного рода нападений уже погибли 50 военнослужащих, большинство из которых американцы.
Талибы активно вербуют афганских военных – они ранее открыто объявили о том, что тактика нападений на военнослужащих НАТО со стороны афганских служб безопасности для них является приоритетной.
США в начале сентября объявили о приостановке обучения афганской полиции на срок до двух месяцев.
В настоящий момент, по официальным данным, в Афганистане находятся
примерно 130 тысяч военнослужащих стран НАТО, а численность афганской
армии составляет около 350 тысяч человек.
Саид Гафуров (Институт прикладного востоковедения и африканистики) прокомментировал ситуацию для «Однако»:
-- Американцы уже давно и совершенно откровенно говорят о том, что с их точки зрения, все люди делятся на две не равные в правах категории (это принципиальный момент). К первой категории относятся американцы, которые находятся на государственной службе. Эти люди не подлежат никакому независимому суду, считают американцы. Это их принципиальная позиция. Они хоть и пользуются решениями Международного суда в Гааге для оправдания своих деяний, но для своих людей не признают этот.
Количество только зафиксированных преступлений, совершённых военнослужащими НАТО, несоизмеримо с количеством заведённых уголовных дели с количеством дел, доведённых до суда.
Вот сейчас убили семь женщин, и никто у американцев за это отвечать не будет. Ни человек, который дал приказ, ни кто-либо ещё. Мы совершенно точно знаем, что бомбардировщик сил НАТО, скажем, убил маленькую девочку высокоточным оружием. Совершенно очевидно, что это делалось для устрашения Каддафи – его внучке было десять месяцев, и она ни в чём не виновата. И её убили высокоточным оружием, когда НАТО не находилось в состоянии войны. Это совершенно очевидное преступление, за которое человек должен сесть. Там даже не начато расследование. Т.е. они всерьез полагают, что жителей Афганистана и Ливии не должно защищать законодательство. Это их официальная позиция. Они -- люди, остальные – недочеловеки.
И с этим ничего не поделаешь, кроме как сделать так, чтобы они могли убедиться в том, что будут расплачиваться жизнями собственных военнослужащих. С этой точки зрения позиция Талибана рациональней, чем кажется. Т.е. это вовсе не месть разгневанных людей, а просто позиция. Если американцы официально заявляют, что у них больше прав, потому что у них есть оружие, то это единственный способ их остановить. Этот способ работает до тех пор пока американцы будут называть насилие правосудием. Насилие в данном случае является правосудием Талибана.
Насилие является правосудием тех, кого американцы считают в праве безнаказанно убивать.
Конечно, у американцев есть какие-то внутренние уставы, которые не поощряют противоправное поведение. Хороший американец «любит афганцев и животных». Но на практике получается, что убил человек и остался безнаказанным, убил семерых и остался безнаказанным.
Только так происходящее и надо понимать. Не с точки зрения понятий о мести, не с точки зрения «око за око», а с позиции понятия правосудия. Это «невыборочное насилие» оказывает очень сильный педагогический эффект. Так что они сами виноваты.
http://www.odnako.org/blogs/show_20772/
Диалоги -7. О кавказской войне
Войну на Кавказе финансировали структуры, чьи интересы тесно связаны с интересами нефтедобывающих компаний ряда стран Персидского Залива. Когда в регионе нет промышленности и организованного, товарного сельского хозяйства, то единственным способом выжить становится либо государственная служба (а должностей на всех не хватит), либо уход в натуральное хозяйство, либо эмиграция, либо криминал.
В этих условиях чабану получить 100 долларов за убитого солдата российских ВС или правоохранительных органов означает накормить семью на полмесяца. Понятно, что жители Кавказа, как и все дети Адама, войну ненавидят. Обычный кавказец не хочет убивать, но, если для его выживания и выживания его семьи он должен убивать, если ему за это деньги платят, то он найдет возможность самооправдания в высших аргументах в виде борьбы за национальные интересы, национальную независимость, либо какие-либо исламские ценности. Общественное (экономическое) бытие определяет общественное сознание (требование национального освобождения).
Однако финансистам войны она нужна не всегда, а только, когда цены на нефть падают, потому что напряжение в нефтедобывающих и нефтетранспортных регионах (1) вызывает рост цен на нефть на бирже, (2) объективно может вызвать сокращение добычи, (3) ослабляет конкурента.
Когда же цены на нефть высокие, то эти стимулы сокращаются. Сейчас вот, очевидно, достигнуты договоренности с руководством ряда арабских стран, что они прижмут деятельность таких вот военных финансистов. Однако, "прижать" для арабских шейхов в рамках их социальных структур означает "откупиться". А откупаются они, только когда цены на нефть высокие. Когда цены на нефть низкие, тогда и денег на "откупиться" меньше и стимулы опять усиливаются...
И пугают меня перспективы.
Апдейт из комментов: Надо заметить, что председатель Правительства это хорошо понимает и вбухивает сумасшедшие деньги в восстановление промышленности и с\х кавказских республик.
Финансирование целевое. Заводы отстроили, но работают ли - мне неизвестно.
Послу Франции говорить надо "сильвупле", а не "пшелнах"!
Посол США обижается на слова "Ирак", "Иран" и "Афганистан". Слово "обамамудак" лучше тоже не говорить!
Послу Мавритании человечину не предлагать!
Послу Украины не стоит говорить "Не вмерла Юлька ще?"
Востоковед Саид Гафуров: «Самое страшное для Сирии, возможно, уже позади» 18 сентября 18:17
Волна разрушения арабского мира
натолкнулась на непреодолимое препятствие в Сирии. Что происходит в этой
стране и вокруг неё? Комментирует научный руководитель Института
прикладного востоковедения и африканистики Саид ГАФУРОВ.
|
 Дамаск. Площадь Омеядов. Фото ИТАР-ТАСС. |
Ситуация в Сирии в целом позитивная. Идёт процесс демократизации. Ресурсы мятежников, на которые они содержали наёмников, практически закончились. Их живая сила выбита почти отовсюду. Проиграв войну и в полной мере это осознав, они переключились на сугубо террористическую деятельность, посредством которой хотят отрабатывать те деньги, которые им всё ещё худо-бедно предоставляются. Это очень важный момент. Сам факт их перехода к террору станет ещё больше усиливать позиции сторонников существующего правительства, проводящего политику демократизации страны.
То, что за голову Башара Асада предлагают десятки миллионов долларов – не более чем «эффектный» и едва ли эффективный жест. Сейчас уже все, наверное, поняли, что Башар – всего лишь символ, а не суть сопротивления лоялистов. Если он уйдёт или его убьют, у власти в Сирии всё равно останутся люди, в той или иной степени к нему близкие. Роль Башара всё-таки несколько преувеличена: он, будучи символом национального единства и своего рода верховным арбитром, тем не менее, не обладает всей полнотой власти и собственности в стране. Просто вокруг него сплачивается подавляющее большинство сирийцев, желающих мира и более-менее нормальной жизни.
Уже весьма активно действует специально созданное министерство по национальному примирению во главе с известным оппозиционером Али Хейдаром, который ещё, скажем, лет десять назад был в Сирии просто-напросто вне закона. При его участии проводятся конференции, причём он встречается не только с представителями политического крыла мятежников, но и с боевиками, которых Хейдар уговаривает сложить оружие. При этом оговариваются условия, на коих будут прекращены военные действия и их недавние участники будут вовлечены в нормальный политический процесс.
То есть уже на первый план выдвигаются не военные и не специальные (присущие спецслужбам) задачи, а приоритеты экономические и политические. Сейчас, по идее, должен быть в самом разгаре сезон полевых работ, мятежники же устанавливали свою власть в наиболее удалённых от крупных административных центров сельскохозяйственных районах. Там надо срочно восстанавливать нарушенный рабочий процесс.
Также первоочередной задачей сирийского общества является реформа политической системы. Сами по себе выборы в Сирии демократичны и свободны, но система при этом остаётся несколько неудачной, в какой-то мере архаичной, не вполне адекватной чаяниям и воле народа.
В своё время сирийцы попытались создать систему, в которой были смешаны воедино наиболее привлекательные для них свойства едва ли не всех существующих в мире демократических систем. Это смешение оказалось слишком сложным и противоречивым, и в результате не удалось добиться пропорционального представительства в парламенте всех политических сил страны. Новое демократическое устройство станет как результатом деятельности сил, представленных в парламенте, так и предметом серьёзного торга с оппозицией, в том числе и той, которая до недавнего времени была непримиримой.
Главное, что всем стало ясно: правительство удержалось, оно пользуется массовой поддержкой. И эта поддержка растёт по мере активизации, увеличения насилия в сирийских городах и весях. В этом особенность национального характера сирийцев – их невозможно к чему-то принудить силой. Когда они увидели, осознали, что армия арестовывает, а мятежники убивают, предпочтения сформировались сами собой.
Интересно и то, что правительство в Сирии уже сейчас по сути коалиционное. Экономическую реформу, к примеру, проводят оппозиционные политики во главе с вице-премьером Кадри Джамилем. И для них ситуация складывается по пословице «нет худа без добра»: воспользовавшись экономическим кризисом, сильно усугублённым военными действиями и террором, они могут помимо экономических задач решать проблемы административного управления страной, – скажем, в известной мере обуздать бюрократию и бюрократизм.
Между тем, как это ни парадоксально на первый взгляд, мятежники вовсе не стремятся к демократическим переменам, а лишь хотят заменить своими людьми действующее правительство и оставить режим таким, каким он был прежде. Нынешние политические лидеры Сирии, напротив, делают всё, чтобы реформировать государственную систему, понимая, что для этого нужна реальная демократизация, реальное вовлечение в этот процесс всех общественно-политических сил, передача изрядной доли властных полномочий на муниципальный уровень, создание на этом уровне новых органов управления, которые заменят централизованную бюрократическую машину.
Ещё раз подчеркну: реформы, кардинальные изменения несёт правительство, а мятежники как раз их не хотят, желая сохранения существующей системы с заменой в ней кадров по своему усмотрению и не имея при этом сколько-нибудь значительной профессиональной квалификации.
Что касается внешнего фактора, то он, конечно, существенный, однако спонсоры мятежников обнаружили, что уходят громадные деньги, а заявленные цели остаются недостигнутыми. Правительство не ослабело в результате боевых действий, а наоборот. Реформы, которые соответствуют желанию огромного количества сирийцев, даже тех, кто ещё совсем недавно был недоволен правительством Асада, проводятся именно этим правительством. А значит, финансирование непримиримых, не принося заметного успеха, подлежит постепенному сокращению. Что, в свою очередь, способствует стабилизации положения в Сирии.
Она, скорее всего, ещё испытает период тяжёлых террористических атак, чреватых большими жертвами. Однако это – уже не угроза. Страна довольно быстро научится жить в условиях постоянного риска подобных атак, как научится и эффективно им противостоять.
Всё активней идёт политический процесс, всё большее количество мятежников вступает в диалог, и переговоры сейчас в основном идут по поводу гарантий личной безопасности, амнистий для тех, кто принимал участие в мятеже. Переговоры, насколько я понимаю, точечные, – одного, универсального решения по ним пока нет, со всеми приходится договариваться по отдельности.
На следующий год назначены президентские выборы. Они будут демократичными – и тогда посмотрим, что и кого сможет выставить оппозиция против Башара Асада.
Нелишне вкратце рассмотреть и роль Турции в этом затяжном сирийском противостоянии. Эрдоган пытался минимизировать внутриполитические проблемы этого государства за счёт некой «маленькой победоносной войны». Хотел отвлечь внимание турецкого населения от трудностей в стране, решить свою проблему с вооружёнными силами. Свою, опять же, проблему – с крупным бизнесом. Узкопартийные и прочие проблемы.
Однако со временем он обнаружил, что активное вмешательство Турции в сирийский конфликт только ухудшило его политическую ситуацию. Армия категорически не желает воевать в Сирии, примерно так же к этому относятся и спецслужбы. То большинство во внутренних районах Анатолии, которое постепенно начинает отказывать в поддержке партии Эрдогана, испытывает на себе довольно сильное алавитское влияние и даже воспринимает сирийцев как своих братьев. Турецкий бизнес, с одной стороны, заинтересован в сирийских рынках, с другой – имеет обыкновение переносить многие свои производства на сирийские заводы. Например, то, что европейцы покупают в Турции из довольно высококачественного текстиля, зачастую производится в Сирии. То есть турецкий крупный бизнес тоже постепенно отворачивается от Эрдогана. И теперь тот фактически поставлен перед задачей приспособиться к новым для него условиям и выйти из конфликта с Сирией, сохраняя лицо. Он понял, что в сирийском вопросе совершил большую ошибку, и теперь будет пытаться как-то улучшить своё подпорченное реноме.
http://file-rf.ru/context/1966