Нынешний кризис не исправить без войны
10.09.2015 14:19
Многие эксперты сравнивают нынешний экономический кризис с кризисом 2008-2009 годов: с тем справились, справимся и с этим. Но не все так просто. "Если говорить экономически, то в 2008 году американцам удалось заставить мир купить свой кризис. А вот в этом году мир уже не в состоянии купить кризис США", — сказал Pravda.Ru экономист Саид Гафуров.
— Саид, чем нынешний кризис отличается от других недавних?
— Главное, что нынешний кризис нельзя исправить без войны, и это очень плохо. Методы, которые использовались для ликвидации кризиса 2008 года, сейчас просто не работают. Их не хватает. Это относится не только к западным странам, но и к нам.
Еще в прошлом году ответственные работники Центробанка и министерства финансов говорили, что не боимся кризиса, потому что у нас наработан опыт в 2008-2009 годах, инструменты готовы, апробированы, отработаны, осталось только пустить их в дело. Нет, не получилось, потому что ситуация совершенно иная.
Если говорить экономически, то в 2008 году американцам удалось заставить мир купить свой кризис. А вот в этом году весь мир уже не тянет — не в состоянии купить кризис Америки. Хотя США чуть-чуть начали выползать, но это выползание идет только для верхней трети населения, в то время как наиболее бедная треть населения скатываются все в большую и большую нищету.
За этим стоит еще более глубокая причина, которая связана с Китаем. В 2002 году на очередном съезде Коммунистической партии была поставлена задача к 2020 году повысить уровень благосостояния населения и потребления в четыре раза.
Китайцы — примерно четверть населения планеты. Если четверть населения планеты повышает свое потребление в четыре раза, соответственно, повышается потребление всех мировых ресурсов, а добыча этих ресурсов в мире не растет такими темпами. Следовательно, если китайцы будут потреблять больше, то кому-то будет оставаться меньше.
Этот кризис отражает очень глубинную политэкономическую реальность. И мы, к сожалению, знаем, что самый простой выход, который хозяева жизни обычно применяют, когда не справляются с кризисом, — это война. Есть такая старая пословица, очень циничная, что война повышает кредит. Мы видим, что американцы это не раз пробовали применять, но последние войны им уже не помогают.
— Но наиболее яркое проявление кризиса — обвал фондового рынка Китая.
— Не такой большой он был. Перед этим за год он вырос на 150 процентов, потом за три недели упал на треть. Так что — все равно больше, чем был. Китайцам фондовый рынок вообще не очень интересен. Они его ограничивают всячески, не пускают на него. У них есть Гонконг, где своя экономическая система, своя фондовая биржа. И шанхайская биржа, где все очень ограничено. Она не влияет на основные производственные отрасли. Они формально там числятся, но это ни к чему не обязывает.
У них оборот фондового рынка — меньше трети ВВП, хотя во всем мире он гораздо больше. Фондовый рынок там есть, потому что так положено. Ведь цель фондового рынка — собрать, саккумулировать средства и направить их в производство. Согласно циничной брокерской пословице: мелкий инвестор всегда неправ. То есть собрали все деньги, пустили их в экономику, а потом устроили обвал.
На экономику биржи вообще практически не влияют. У нас там может быть влияние, потому что у нас под залог акций можно получить кредит в Европе и США. Система такая, что дают кредиты в рамках такой централизованной системы.
В Китае — государственные банки. Первый частный банк только в этом году открылся, он совсем мелкий, предназначен для кредитования розничной торговли. В Гонконге — да, там система другая и биржа — сильная. А в самом Китае есть гораздо более серьезные проблемы с реальным сектором. Пока они начали бороться правоохранительными методами, но на самом деле все понимают, что так проблемы не решить. Сейчас очень важно, какую линию выберет Си Цзиньпин.
— Всех волнует цена на нефть. Что дальше?
— Уже больше половины оборота нефтяного рынка — это торговля бумажными фьючерсами, а цены на бирже на нефть фактически определяются на двух маленьких площадках в Техасе и Роттердаме несколькими большими игроками, которые сидят, прежде всего, на сборе заявок. Реальные месторождения нефти Brent уже фактически исчерпали себя. И в общем-то, большие банки, владеющие информацией, правят балом, то есть даже не нефтяные гиганты Shell или Exxon, это — банки типа JP Morgan, и наши, в том числе, которые торгуют.
Все наши попытки, не только наши — иранцы, венесуэльцы, саудовцы пытались создать у себя альтернативные площадки — успеха не имеют. В Индии что-то торгуют, но по факту не удаются именно из-за наличия огромного спекулятивного капитала. То есть американцы печатают больше долларов, чем нужно, и поэтому они создают эту подушку, которую мы создать не можем. Биржи работают на фьючерсах и прочих деривативах, есть опционы — много всякой воды, которая далека от реальности.
Однако есть и реальный сектор. Расширение добычи нефти идет, сейчас старинная теория предельной полезности работает, новая нефть становится все более и более дорогой. Добывать нефть становится тяжело. Новые технологии как раз принадлежат американцам и европейцам, в то время как сама добыча в очень большой степени ушла к национальным компаниям.
Самую дешевую нефть добывают арабы, а дорогую — американцы. Они начали закрывать свои проекты по сланцевой нефти — нерентабельно. Убыточны уже несколько больших компаний. Если они банкротятся, то обанкротятся и банкиры, которые им выдали кредиты.
Это уже сильный удар по мировой финансовой системе. Потому что сейчас реально получается, что плохо финансам США — плохо всем. И они опять пытаются свои убытки продать миру. Но и так уже большой кризис в Европе, всем и без того тяжело…
— Падение мировых цен на нефть — естественный процесс, и такого антироссийского заговора тут нет?
— Ну, естественно… Хотя заговор есть, но он не масштабный, и не чтобы уничтожить Россию, а чтобы заработать очень большие деньги на переделе собственности. Мы для них — мелковаты. Кроме того, есть очень мутная, совершенно непонятная история, что в очень непрозрачном нефтяном бизнесе самая закрытая часть даже технически — это бензоколонки. И основную настоящую живую прибыль нефтяники получают именно там.
— Не является майданная революция следствием стремления американцев продать свои долги, выкарабкаться за счет Европы и России?
— В очень большой степени является. Но здесь вопрос в том, что и Европа в этой ситуации играла. Да, американцы, конечно, ее поддерживали, но не совсем правильно было бы думать, что американцы ее инициировали. Нажали кнопку украинские олигархи, которые сочли, что выборы скоро, Янукович может поставить своего кандидата, который победит, а Азаров уже полегонечку начал выводить Украину из кризиса.
Конечно, они ездили в Вашингтон согласовывать, и им дали добро. Потом наступил тот момент, когда координирующую роль стал играть Вашингтон. Они согласовывали с американцами и получали поддержку, но непосредственно координирующую роль американцы стали играть позже, а на первом этапе европейцы координировали. Это потом европейцы обнаружили, что они оказались заложниками и вынуждены брать на себя все издержки, платить за украинский кризис. А все выгоды достаются американцам.
Но надо заметить, что те люди, которые в Европе принимают решения, это же какая-то закрытая совершенно чудовищная, малокомпетентная каста. Ее никто не выбирает. Они сами себя назначают. Или их из стран туда сбагривают. От Туска поляки избавились, потому что он бы вообще на дно всех отправил. И его назначили председателем Европейского совета просто потому, что он ненавидит Россию. Одного этого фактора достаточно. А компетентность уже никакой роли не играет.
Конечно, Майдан и последующие события — это попытка заставить мир купить американский кризис. Но дело в том, что они могут печатать очень много денег, пока у них самая сильная армия в мире, они могут печатать, и не очень бояться.
— Насколько европейцы понимают, что попали на Украине, а раньше также повелись на арабские революции?
— Сейчас-то они очень сильно жалеют, что повелись. Но немцы вообще ничего не могут. Германия — оккупированная страна. Официально со времен 1945 года они находятся в статусе оккупированной страны. Мы помним, что когда Меркель четко возразила американцам, ее сразу вызвали на ковер и одернули. Когда она вернулась из Вашингтона — уже говорила прямо противоположное.
Теперь у них начинается очень большая трагедия. А сначала, конечно, они повелись, рассчитывая на серьезные бенефиты в нефтяной сфере в Ливии и других странах. Не получилось. Они уничтожили режим, но ничего хорошего не получили. Берлускони сначала очень долго возражал, говорил, что мы не будем вмешиваться, но потом сказал: нет, будем бороться, Каддафи — плохой, мы его будем свергать. Когда уже все кончилось, он сказал, что очень жалеет, что это сделал.
Говорят, страны Персидского залива договорились с ведущими европейскими странами, что они закрывают их бюджетный дефицит, то есть они выкупают государственные долговые бумаги. Для Англии и Франции это было сделано, а Берлускони пообещали, но не выкупили. И Берлускони говорил, что меня предали. Ну вот, теперь за кошмар, в который превратилась Ливия и другие ближневосточные страны, приходит расплата.
— Ведь Ливия выполняла еще одну важную функцию — была миграционным рубежом для беженцев из Африки.
— Да, но там еще есть Алжир, Марокко, Тунис, где тоже неспокойно. Важный момент, что когда в стране нет режима, то в дело включается серьезная мафия самая разная, включая исламистскую и итальянскую мафию. Также сейчас люди бегут из Сирии в Турцию и дальше в Европу.
Существует сеть, которая обеспечивает проезд. Людям говорят: езжай вот на такую-то остановку, бери билет не до Стамбула, до какого-нибудь маленького порта, там — такой-то телефон и так далее. Все это организовано.
— Есть данные, что это оплачивают и организуют также американцы.
— Ну, может быть, конечно, может быть.
— Можно ли сказать, что в мире уже идет Третья мировая война, только она не пушками, а финансами?
— Мне на эту тему вспоминается доклад Сталина на XVII съезде ВКПб в 1938 году. Он говорил, что уже началась Вторая мировая война, хотя до масштабных военных действий было еще далеко, Советский Союз еще пробовал политику сдерживания агрессора. Но уже шла испанская война, и Япония в 1937 году начала против Китая большую войну. Италия напала на Абиссинию, еще что-то было.
Фактически уже началась война за передел мира. Сталин говорил, что это еще не горячая война, еще ее можно остановить, он взывал к Англии и Франции: давайте объединимся против Гитлера.
И вот я боюсь, что мы сейчас — в очень похожей ситуации. Пока идут локальные войны, как эфиопская война 1936 года или японо-китайская война. Но все более и более обостряются противоречия.
Самое главное, что однополярный мир, который хотели создать американцы, не справляется просто. Он не может обеспечить безопасный мир человечеству. То есть, дело даже не в том, что однополярный мир само по себе плохо и несправедливо, и не в том, что американцы не те люди.
Просто оказалось, что это очень неустойчивая система, которая неизбежно все ближе и ближе нас толкает к глобальной войне, к массовой крови.
Также по теме:
США: Мы будем "зоной порядка" в мире хаоса
Цены на нефть падают не по законам экономики
Подготовил к публикации Юрий Кондратьев
Беседовал
Гурген Григорян
ОПЕК сможет поднять цены на нефть только в союзе с Россией
 | 10 сентября 2015, 16::50 Фото: Dan Riedlhuber/Reuters Текст: Саид Гафуров |
Американское информагентство Bloomberg считает отказ России вступать в ОПЕК достаточной причиной для очередного падения нефтяных котировок. Но так ли это? Настолько ли важны отношения между Россией и ОПЕК? Правда ли то, что от могущественного картеля «осталось одно название», да и нужен ли он России?
Попытки вовлечь нашу страну в ОПЕК, координировать деятельность между картелем и Москвой предпринимались с самого начала деятельности этой организации, которой в четверг исполнилось ровно 55 лет. Однако ни СССР, ни современная Россия не видели в этом разумной перспективы.
ОПЕК – это межгосударственный картель, ставящий перед собой цель стабилизации цен на нефть. В него входят Алжир, Ангола, Венесуэла, Ирак, Иран, Катар, Кувейт, Ливия, Нигерия, Объединенные Арабские Эмираты, Саудовская Аравия и Эквадор. На днях было объявлено, что Индонезия, вышедшая из картеля в 2009 году после того, как превратилась в нетто-импортера нефти, возвращается в ОПЕК. По правилам картеля, Саудовская Аравия является конечным регулятором, поставляя нефть на мировые рынки в таких объемах, которые должны обеспечить стабильность котировок.
Отказ Москвы присоединиться к ОПЕК связан не только с тем, что баланс выгод и потерь от членства в любом международном картеле различается от страны к стране в зависимости от местных условий. И не только с тем, что себестоимость добычи нашей нефти выше, чем у большинства остальных участников. Глава «Роснефти» Игорь Сечин в качестве причины также упоминает технологические различия в методах добычи углеводородов. Особенно важным в этой связи является и исключительно высокая доля трубопроводной нефти в экспорте РФ, которой гораздо сложнее – и технически, и организационно, и финансово – оперативно увеличивать или уменьшать поставки. Наконец, российский рынок в данной области практически полностью приватизирован, и правительство не может напрямую им управлять так, как это делают в странах ОПЕК.
ННК против ТНК
В мировом нефтяном бизнесе постепенно складывается объективное противоречие: растущая глобальная конкуренция между двумя центрами силы – двумя типами компаний. С одной стороны, постоянно и устойчиво растет роль государственных национальных нефтяных компаний (ННК) нефтеэкспортирующих стран, в том числе и членов ОПЕК. Происходит расширение добычи, захват больших долей мирового рынка сырой нефти, постепенное накопление ими капитала, технологического и управленческого опыта. Им противостоят старые (или новые, возникшие в результате слияний и поглощений) нефтяные транснациональные монополии (ТНК), которые, утрачивая возможность контролировать месторождения в нефтедобывающих странах, обладают значительными накопленными финансовыми средствами, технологическим потенциалом и развитой системой нефтепереработки, логистики и розничной торговли, контролируя сети заправок по всему миру. И российские нефтяные гиганты – как частные, так и полугосударственные – относятся именно к клану ТНК (помимо всего прочего, это связано и с тем, что себестоимость российской нефти относительно высокая, а новые месторождения оказываются еще дороже, что напоминает ситуацию ТНК). Со своей стороны, страны ОПЕК выбирают путь национальных нефтяных компаний.
ТНК постепенно и вынужденно начали отходить от геологоразведки и добычи традиционных углеводородных ресурсов к инновационным видам деятельности: сланцевой нефти, глубоководной добыче на шельфе, увеличению глубины переработки углеводородов, нефтехимии, предоставлению сервисных услуг. Но Саудовская Аравия и ОПЕК в целом, несмотря на возражения таких стран, как Венесуэла или Иран, смогли, сбивая цены на нефть, нейтрализовать риски конкуренции со стороны сланцевой и глубоководной нефти, вытесняя заметную часть проектов за грань рентабельности.
Например, считается, что порог рентабельности в сланцевой отрасли США для большинства производителей составляет 75 долларов за баррель. После этого – банкротство и убытки для финансировавших сланцевые проекты банков и страховых компаний.
Таким образом, в среднесрочной перспективе прогнозируется увеличение доли стран – членов ОПЕК на мировом рынке нефти. В условиях глобального экономического кризиса и ухудшения мировой конъюнктуры энергетический диалог России (как крупнейшего независимого производителя) с ОПЕК приобретает особое значение в деле стабилизации мировых рынков.
Но есть свои инструменты борьбы за место под солнцем и у ТНК. Важнейшим из них являются связи с доминирующими организациями финансового капитала. В течение нескольких десятилетий ОПЕК была в состоянии оперативно корректировать объемы предложения, увеличивая или уменьшая добычу, и тем самым влияла на стоимость черного золота, обеспечивая определенные ценовые уровни путем скоординированных изменений поставок. Но теперь ситуация меняется. Утверждается даже, что с развитием торговли «бумажной нефтью» – нефтяными фьючерсами – за последние десять лет картель вовсе потерял контроль над ценами на нефть, который, соответственно, перешел в офисы финансистов Лондона, Нью-Йорка и Роттердама.
Самый спекулятивный из продуктов
Солидное издание «Нефть России» цитирует рассуждения западных брокеров о том, что ОПЕК якобы «закончила свое существование в качестве регулятора цен на нефть», так как ее члены не могут договориться по уровню добычи и конкурируют между собой за рыночную долю. В конце вывод: «От этой организации осталось одно название».
В самом деле, поставки ОПЕК уже год фактически превышают официально установленную ими же квоту в 30 млн баррелей в сутки. А на биржах между тем доминируют торговцы «бумажной нефтью» – хедж-фонды, финансовые и спекулятивные структуры, которые, предлагая различные финансовые продукты и услуги, контролируют значительную долю рынка нефтяных деривативов. Интересно, что изобилие геополитических рисков в последнее время (Россия, Украина, «Исламское государство», Северная Африка, Нигерия, нестабильность в Йемене и районе Ормузского пролива) не изменило направление динамики нефтяных цен. Не случайно считается, что нефть – «самый спекулятивный из существующих продуктов». Между тем можно уже считать эмпирически доказанным, что высокая волатильность цен на нефть в начале XXI века напрямую связана с увеличением спекулятивных сделок на фьючерсных рынках.
Цена на сырую нефть уже мало связана с традиционным соотношением спроса и предложения, ведь более 60% сегодняшней стоимости представляет собой результат откровенных спекуляций чисто финансовыми инструментами, продвигаемых трейдерскими банками и хедж-фондами. Причем процессы, стоящие за формированием цен на биржах, непрозрачны и по факту контролируются основными крупными финансовыми институтами, которые, получая и размещая заявки, располагают информацией, кто покупает, а кто продает нефтяные фьючерсы.
С другой стороны, на биржевое ценообразование сильно влияет информационная политика крупнейших мировых поставщиков новостей, при этом в торговле «бумажной нефтью» сильно сказывается субъективный, психологический фактор. Например, снижение котировок часто приобретает ничем объективно не вызванный лавинообразный характер. Так, выявленный демпинг со стороны нелегальных поставщиков нефти (не только «Исламского государства», но и ряда других), пусть и относительно малозначимый по размеру, породил резкое, паническое снижение цен, явно продавленное напуганными спекулянтами «бумагой».
Параллельно на ценообразование на нефтяных рынках влияют факторы политической природы. Так как до сих пор основной объем нефтяной торговли ведется в долларах, то курс американской валюты, зависящий от смягчения или, наоборот, ужесточения монетарной политики ФРС США, начинает играть принципиальную роль. «Женьминь Жибао» считает ключевой проблемой то, что «в процессе снижения мировых цен на нефть есть и другие факторы, которые не контролируются ОПЕК». «Укрепление доллара окажет долгосрочное подавляющее влияние на цены на нефть, регулирование китайской экономической структуры также снижает спрос на нефть, что вытеснило из международных цен на нефть «китайский премиум», санкции по отношению к России могут также стать геополитическим фактором формирования международных цен на нефть, а не только рыночный спрос и предложение», – перечисляет китайское издание.
И вот с 1 августа расчет по фьючерсным сделкам с нефтью внутри Китая производится в китайских юанях. Иностранные трейдеры и брокерские структуры смогут использовать напрямую денежные переводы в валюте в качестве залога за сделки, а после получения залога в иностранной валюте эти средства могут быть использованы в расчетах за нефтяные фьючерсы в КНР.
В августовском же докладе ОПЕК заявила, что готова к переговорам с независимыми нефтедобывающими странами по вопросам координации действий на нефтяном рынке с целью его стабилизации. В этой связи представляется очень важным наладить не разовый, а регулярный энергодиалог между Россией и ОПЕК. Инструментов для стабилизации мировых рынков совместными усилиями много. Это и сокращение уровня поставок нефти и нефтепродуктов на мировой рынок, и разработка правовых механизмов, стабилизирующих рынок для ограничения активности спекулянтов (вплоть до создания системы долгосрочных контрактов), и привлечение к совместным действиям других крупных стран – независимых экспортёров нефти (Казахстан, Азербайджан, Норвегия, Бразилия), и наращивание инфраструктуры резервирования нефти и нефтепродуктов для предотвращения резких колебаний цен, и создание новых торговых площадок для противодействия спекуляциям, и диверсификация валютных расчетов – создание «корзины валют» для нефтяного сектора.
Это будет полезным и для нашей страны, и для ОПЕК, и для всей мировой экономики, для которой стабильность и прогнозируемость цен на нефть важнее их текущего уровня.
А вот присоединяться к ОПЕК не нужно. Мы из клана ТНК. Мы другой крови.
Текст: Саид Гафуров