Я решил выпендриться и разговаривать по-арабски. Если бы я так говорил лет 20 назад в институте, то меня, мои великие (реально, великие) педагоги, может, и пожалели бы и поставили трояк, но, вернее, отправили б делать работу над ошибками, а потом пересдавать. Тем не менее, говорил.
Из Египта на связи был отставной дипломат, бывший помощник министра иностранных дел Посол Хусейн (фамилию я не запомнил). Перед передачей мы с Артемом думали, как бы оживить передачу, полагая, что египетский дипломат по нынешним временам будет говорить округло и скучно. Ха! Как бы не так! Не, говорил он, как и положено дипломату, довольно округло, но так резко! Обидных слов для ЛАГ посол Хусейн не жалел. По сравнению с ним я - со всей своей резкостью - выглядел вялым пацифистом. Еще больше меня потрясло, когда он обрушился на "политический ислам", оценивая его как большую угрозу.
Мне в этой ситуации пришлось соглашаться с послом Хусейном и переводить беседу на экономику (особенно жгучие катарские финансовые проблемы), чтобы не выглядеть его бледной тенью.
По моему, передача вышла интересной, а Артем довольно потирал руки. Доволен и я. Моя резкость - это ведь не свойство моей романтичной и миролюбивой души. Она функция от общественного дискурса, на корню купленного западными рекламодателями и арабскими шейхами.
А сам я люблю Россини и сады с розами.