Выборы в городе и деревне
После
нашего неожиданного приезда мы минут 20 прождали в красиво изукрашенной арабесками
гостевой комнате резиденции губернатора, пока нас не приняли. На некоторых
избирательных участках были установлены видеокамеры, которые он-лайн передавали
информацию о ситуации на участках руководству провинции и выводились на большой
плазменный телевизор (хотя мне подумалось, что это было сделано для нас, потому
что вполне хватало обычных рабочих мониторов). Порядок был везде.
Из
понятных соображений мы хотели посетить избирательные участки, как в городе
Сувейде, так и в деревнях и среднего (по местным меркам) размера городках. Хотя
губернатор в обсуждении с дюжиной сотрудников и членов избиркома и порекомендовал
нам маршрут (исходя из логистических соображений), мы были абсолютно свободны в
своем выборе, куда ехать (за одним исключением – уж очень власти провинции
хотели, чтобы мы посетили избирком в деревне Курейя – родине знаменитого
сирийского революционера Султана-паши аль-Атраша, где два года назад открыли
очень красивый мавзолей с музеем – забавно, что именно в Курейе выборы были
организованы похуже, чем на остальных участках, где мы были).
Я сбился
со счета, сколько всего участков мы посетили – около 20, и могу засвидетельствовать, что утверждения
зарубежных представителей мятежников, что людей, якобы, «сгоняли на выборы под
дулами автоматов», не просто лживы, но еще и смехотворны.
В
довольно небольшой Сувейде, где было открыто 400 участков, меня удивляло то, на
некоторых участках была очередь, а кое-где и давка с огромным количеством
желающих проголосовать, а на других в пустых помещениях сидели скучающие
члены избиркома и представители
кандидатов (так как во практически во всех участках мы видели по четыре
наблюдателя, а количество доверенностей от кандидатов у председателей избиркомов
обычно представляло собой довольно толстую пачку, я решил, что представители
кандидатов договариваются между собой и по очереди отдыхают – сидеть на участке
с 7 утра до 10 вечера, а потом наблюдать за подсчетом голосов – вещь,
утомительная запредельно).
Когда
мы попадали на пустующий участок, поговорив с членами избиркома и наблюдателями
и опросив их на предмет замечаний и жалоб, мы спрашивали, где находится
ближайший участок, и тут же направлялись туда. Во всех без единого исключения
случаях, там была большая очередь желающих проголосовать. В деревнях пустующих
участков не было. На некоторых особо оживленных участках было установлено по две урны в соседних
комнатах, но они рассматривались, как принадлежащие разным избиркомам.
Например,
в губернаторской резиденции было открыто два участка - к 10 утра на
расположенном у главного входа проголосовало свыше 250 человек, а у входа
толпились и галдели желающие проголосовать избиратели, а на расположенном у
бокового входа – только 40 человек проголосовали, а скуку членов избиркома и
представителей кандидатов нарушали только забегавшие исполнить избирательный
долг сотрудники местной администрации. Между этими участками курсировал один из
кандидатов, чье интеллигентное выражение лица явственно и слегка трогательно давало
понять, что вот лично ему совершенно безразлично, кто и за кого голосует, а сам
он оказался там совершенно случайно. Мы с ним вежливо поздоровались,
представились, спросили о замеченных недостатках в организации выборов, но
разговаривать не стали, чтобы нас не обвинили в агитации в пользу одного из кандидатов
– нас снимало местное телевидение. На избирательные участки кандидата не
пускали, и его это, по-моему, расстраивало, хотя палец у него был в краске – он
уже явно за кого-то проголосовал.