Как
и у нас, избирательные участки были организованы в школах, музеях, на почте, в административных зданиях – где-то было просторно,
а где-то - довольно неудобно – в маленьких помещениях при высокой явке
избирателей было душно. Комнатам для тайного голосования на абсолютно всех избирательных
участках уделялось особое внимание – видимо, это особенно беспокоило до выборов
оппозицию. Заполнять бюллетень вне этих помещений (хотя кое-где это было просто
загороженный занавесками угол) не разрешали, а, заполнив, его следовало
положить в запечатанный конверт.
Кое-где
в комнатах для тайного голосования я обнаруживал забытые предыдущими
избирателями «инструкции по заполнению бюллетеней», изданные разными партиями,
которые я склонен расценивать, как нарушение запрета на агитацию в день
выборов, а один из лидеров оппозиции Кадри Джамиль после выборов назвал «грязными
политическими технологиями», сетуя, что они забыли внести запрет на такие «инструкции»
в выборное законодательство.
Если
до обеда Басем Джумблат (вместе с местными телевизионщиками) ходил и ездил на
своей машине по участкам вместе с нами, то после обеда мы отъехали от города
Сувейды подальше, и нас уже никто не сопровождал. В среднего размера городе
Шехбе выборы, на мой взгляд, были организованы лучше всего - и, ясное дело,
лучше деревенских участков и получше, чем в некоторых в городе Сувейде – там у нас
не нашлось замечаний, и там же решил проголосовать наш водитель. Наверное, ему
тоже понравилось.
Само
голосование поразило меня своей усложненностью. Если у нас избирателям выдаются
бюллетени, в которых в списках кандидатов надо проставить галочку напротив
того, за кого ты голосуешь, то в Сувейде имена своих кандидатов надо вписать от
руки, причем в двух колонках – по спискам «А» и «Б», не перепутав. Одновременно
избирателям выдавались и перечни кандидатов - по каждому из списков их было
более 40.
Помимо
того, что такое заполнение бюллетеня занимает неоправданно много времени,
возникает вопрос, как это делать малограмотным. За них разрешают заполнять
бюллетень родственникам (их пускают в комнату для тайного голосования), а сам
факт заверяется членами избиркома. Хотя
в Сувейде кое-где висят старые лозунги «Сувейда-2000 – покончим с
неграмотностью», на практике из 40 избирателей на одном развороте списка,
который я посмотрел, 3-4 воспользовались этим правом. Это делает
голосование еще более долгим процессом. Борются с этим созданием большого
количества избирательных участков, но, как я понял, голосовать на некоторых
более престижно, чем на других.
Мне
даже трудно (и страшно!) представить, как избиркомам приходилось считать в
результате голоса по таким вот бюллетеням (у нас все просто – раскладывают бюллетени
по стопочкам и считают количество бумаг в каждой), а там надо прочесть написанные от руки имена (почерк
у людей разный, и никто не застрахован от орфографических ошибок) в каждом
бюллетене - причем по спискам «А» и «Б» - отдельно, записать их, а потом отдельно
считать голоса по каждому из более 80 кандидатов. Адская работа – повторюсь,
любое применение электроники запрещено. Врагу не пожелаешь. Не удивительно, что
подсчет голосов затянулся так долго, особенно, если учесть, что власти давят на
избиркомы, чтобы каждое требование пересчета голосов от оппозиции удовлетворялось.
В
общем, мне показалось, что это неудачная выборная система, и когда я за обедом
намекнул на это Амвадж и Джумблату, они, сочувствуя членам избиркома, заметили,
что это первые в Сирии выборы на альтернативной основе. Не то, чтобы блин
комом, но уж очень, запредельно трудоемко!