Но ни
одного слова не отвечал на это Акакий Акакиевич, как будто бы никого и не
было перед ним; это не имело даже влияния на занятия его: среди всех этих
докук он не делал ни одной ошибки в письме. Только если уж слишком была
невыносима шутка, когда толкали его под руку, мешая заниматься своим делом,
он произносил: "Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?"
И что-то странное
заключалось в словах и в голосе, с каким они были произнесены. В нем
слышалось что-то такое преклоняющее на жалость, что один молодой человек,
недавно определившийся, который, по примеру других, позволил было себе
посмеяться над ним, вдруг остановился, как будто пронзенный, и с тех пор как
будто все переменилось перед ним и показалось в другом виде.
Какая-то
неестественная сила оттолкнула его от товарищей, с которыми он познакомился,
приняв их за приличных, светских людей. И долго потом, среди самых веселых
минут, представлялся ему низенький чиновник с лысинкою на лбу, с своими
проникающими словами: "Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?" - и в этих
проникающих словах эвенели другие слова: "Я брат твой".
И закрывал себя
рукою бедный молодой человек, и много раз содрогался он потом на веку своем,
видя, как много в человеке бесчеловечья, как много скрыто свирепой грубости
в утонченной, образованной светскости, и, боже! даже в том человеке,
которого свет признает благородным и честным..."