|
|
Пишет ta6y (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} ta6y)@ 2004-08-14 01:56:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
чтение после полуночи
Как-то раз я увидел, как с их стола упал коробок спичек, и его
содержимое рассыпалось по полу. "Сто одиннадцать!" -- одновременно закричали
оба, и затем Джон вдруг прошептал: "Тридцать семь". Майкл повторил это
число, Джон произнес его в третий раз и остановился. Мне потребовалось
некоторое время, чтобы сосчитать спички, -- их было 111.
-- Как вы могли пересчитать их так быстро? -- спросил я и услышал в
ответ:
-- Мы не считали. Мы просто увидели, что их сто одиннадцать.
Моя реакция их сильно удивила, как будто это я был незрячим; жест Джона
отчетливо говорил о некой очевидной им, непосредственно воспринимаемой
реальности. Возможно ли, спрашивал я себя, что они каким-то образом прямо
усматривают характеристики чисел, причем не как абстрактные атрибуты, а как
доступные ощущению, конкретные свойства?
Осознав это, я подумал, что,
возможно, удивитeльная способность близнецов к визуализации -- способность
вполне практическая и совершенно отличная от концептуализации -- позволяла
им непосредственно видеть абстрактные связи и соотношения, как случайные,
так и существенные. Если близнецы были в состоянии схватить взглядом
"стоодиннадцатность", что мешало им усматривать чудовищно сложные созвездия
и плеяды чисел -- видеть, распознавать, соотносить и сравнивать, причем
полностью чувственным, неинтеллектуальным образом?
Из окна своего кабинета в больнице я часто наблюдал за близнецами -- за
их бесконечными числовыми играми, за числовым общением, сущность которого
оставалась мне недоступна.
Но, даже не зная, что происходило между ними, я был твердо уверен, что
они имели дело с реальными свойствами числовых объектов, ибо случайные
числа, да и вообще любая произвольность не доставляли им никакого
удовольствия. В числах они искали смысл -- вероятно, подобным образом
музыканты ищут в звуках гармонию.
"Тот, кто сам сочинен гармонично, -- пишет сэр
Томас Браун, -- наслаждается гармонией... чистым созерцанием Первого
Композитора. Божественная сущность этой гармонии глубже, чем доступно уху;
это таинственный, отраженный опыт целого мира... чувственное проявление того
порядка, интеллектуальный строй которого слышит Бог... Душа благозвучна и
находит ближайшее подобие в музыке".
Как-то раз я увидел, как с их стола упал коробок спичек, и его
содержимое рассыпалось по полу. "Сто одиннадцать!" -- одновременно закричали
оба, и затем Джон вдруг прошептал: "Тридцать семь". Майкл повторил это
число, Джон произнес его в третий раз и остановился. Мне потребовалось
некоторое время, чтобы сосчитать спички, -- их было 111.
-- Как вы могли пересчитать их так быстро? -- спросил я и услышал в
ответ:
-- Мы не считали. Мы просто увидели, что их сто одиннадцать.
Моя реакция их сильно удивила, как будто это я был незрячим; жест Джона
отчетливо говорил о некой очевидной им, непосредственно воспринимаемой
реальности. Возможно ли, спрашивал я себя, что они каким-то образом прямо
усматривают характеристики чисел, причем не как абстрактные атрибуты, а как
доступные ощущению, конкретные свойства?
Осознав это, я подумал, что,
возможно, удивитeльная способность близнецов к визуализации -- способность
вполне практическая и совершенно отличная от концептуализации -- позволяла
им непосредственно видеть абстрактные связи и соотношения, как случайные,
так и существенные. Если близнецы были в состоянии схватить взглядом
"стоодиннадцатность", что мешало им усматривать чудовищно сложные созвездия
и плеяды чисел -- видеть, распознавать, соотносить и сравнивать, причем
полностью чувственным, неинтеллектуальным образом?
Из окна своего кабинета в больнице я часто наблюдал за близнецами -- за
их бесконечными числовыми играми, за числовым общением, сущность которого
оставалась мне недоступна.
Но, даже не зная, что происходило между ними, я был твердо уверен, что
они имели дело с реальными свойствами числовых объектов, ибо случайные
числа, да и вообще любая произвольность не доставляли им никакого
удовольствия. В числах они искали смысл -- вероятно, подобным образом
музыканты ищут в звуках гармонию.
"Тот, кто сам сочинен гармонично, -- пишет сэр
Томас Браун, -- наслаждается гармонией... чистым созерцанием Первого
Композитора. Божественная сущность этой гармонии глубже, чем доступно уху;
это таинственный, отраженный опыт целого мира... чувственное проявление того
порядка, интеллектуальный строй которого слышит Бог... Душа благозвучна и
находит ближайшее подобие в музыке".
