сплетни уязвленности восторгом
Мне снился... конечно, поезд,а что еще может сниться?
Сырая лесная помесь и кислые проводницы,
С каким-то горшком бегоний, каких-то пожиток горы,
В каком-то пустом вагоне, в какой-то невнятный город.
Конечно же, я листала роман о судьбе испанки,
Конечно же, я отстала на крошечном полустанке,
Конечно, завыли волки, в кустах заметались тигры,
Конечно, будильник звонкий, а дальше, конечно, титры...

Но страшно на самом деле - а вдруг меня там убили,
А мне через две недели встречать тебя из Сибири,
И нервно считать составы, стоять возле турникета,
А вдруг все мои суставы обглоданы страшным кем-то?
Какой-то голодной стаей, какими-то злыми львами
Ты выйдешь - а я растаю, как будто бы не бываю.

А сон не проймешь стихами, словами не залопочешь,
И вновь, затаив дыханье, ныряю, неровный почерк
воды
зарябил кругами, как будто попали камнем.
Сложи свое оригами беспомощными руками.

Мне снилось, что лет мне мало, а сколько - решайте сами,
Что я - потерявший маму ребенок в универсаме,
Кидаюсь от полки к полке, пытаюсь попасть наружу,
И всюду летят осколки, и значит, что дальше - хуже.
Я лезу наверх на ящик, в котором чаи и сласти,
Чтоб стать чуть-чуть настоящей, но грозное слышу "слазьте",
Скитаюсь в своих потемках, и слезы из глаз всё хлещут,
И сладкие злые тетки, и пальцы за плечи - клещи.
И - снова конец спектакля, внезапный обрыв сюжета,
Изящный конец - не так ли? У граждан мокры манжеты.

Но ты же будешь, усталый, искать меня на вокзале,
Ведь то, что меня не стало, тебе еще не сказали,
А люди вокруг, как лужи, ни слова из них не выжать,
И значит, мне всё же нужно, хоть как-то но всё же выжить,
Хоть как-то куда-то скрыться на жуткий остаток сонный,
Хоть в землю совсем зарыться, хоть стать почти невесомой,
А после уже попроще, улыбкой расправить щеки,
И солнце хвостом отросшим щекочет нос через щелку.

Мне снится, что я синица, летящая деревнями,
И кислые проводницы кидают в меня камнями,
Кидают в меня осколки витрины в универсаме,
По городу бродят волки, почти притворившись псами,
А мама ушла к подруге, живущей неподалеку,
Вернулась вода на круги - ты чувствуешь подоплеку?
От снега намокли крылья, почти что став плавниками,
Да, универсам закрыли зачем-то, мы не вникали,
И всё закрутилось в смерче, здесь не перескажешь вкратце,
И здесь уже не до смерти - здесь с жизнью бы разобраться.

Что ж, ноль-один в нашу пользу, так выпьем же за победу,
Я сяду на нужный поезд и в город родной поеду,
И буду - на самом деле, что люди бы ни сказали
Всего через две недели встречать тебя на вокзале,
Навстречу тебе тянуться, в родное плечо уткнуться,
Вот только бы мне проснуться... вот только бы мне проснуться.






Не скажу за многих, за себя отвечу, за базар, пожалуй, тоже, он ведь пуст,
Я устал, короче, я почти не вечен, подавлю на жалость - малость отвлекусь.

Мимо ходят овцы, степь полна полыни, а отчет, как видишь, скомкан, как стихи,
В ужин мало порций, дождь никак не хлынет, днем во двор не выйдешь, вечера тихи.

Всё же я стараюсь, порчу лист словами, здесь играют козы кизяком в хоккей,
Далеко до рая, я сейчас не с вами, но плевать на прозу, всё у всех о'кей.

Я в своих поездках забываю даты, забываю числа, вторник вроде был,
Я здесь вроде есть как, мне пора лечиться, может быть,я гений, может,я дебил.

Там у вас трамваи, голубые дали, голубые ели, голубо простор,
Мы и там бывали, мы и то едали, вы меня достали, я совсем простой,

Мне бы сумрак спален, мне бы чашку чаю, быт мой недискретен, зной, свекла, морква,
Вы меня достали, я по вам скучаю, мне б в лихой карете и скорее к вам.

А вчера, ты знаешь, я пошел за смыслом жизни к местной тетке, что растит быков,
Но хозяйка злая, помидоры скисли, нагадала сдохнуть через сто веков.

Ах, опять сумбурен, то пишу про голод, то пишу про тетку, мне б скорее в лес,
Вечерами бури, днем ходил бы голым, день ужасно теплый, будто в печку влез.

Что еще - не знаю, завтра я дежурю, встать часу в девятом и создать еду,
Завтра пыль дневная, всё у нас в ажуре, а у вас дела-то как вообще идут?

В голове несутся вскачь обрывки мыслей, то ль узнать погоду, то ли спать залечь...
Лошади пасутся, поят нас кумысом и гора по ходу всё спадает с плеч.

Говорю невнятно, под ногами глина, где-то в мире внешнем небо цвета "блю",
Всё почти понятно, клин разбился клином, и еще, конечно, я тебя люблю.

Ну, приём, как слышно? Всем вокруг поклоны, слишком откровенно ветер по лицу,
Дождь у вас по крышам, пожелтели клены, и письмо, наверно, подошло к концу.

Не грустите слишком, ешьте ананасы, за моё здоровье пейте что-нибудь
Ничего не слышно, а у нас, ты знаешь... впрочем, малой кровью. Марку не забудь.

(c) izubr@lj