tapirr

Очень хорошее интервью Борщёва: и про выборы и про воссоединение Русской церкеви, и про фашистку Нарочницкую.

Валерий Васильевич Борщёв – православный христианин, правозащитник, по образованию – журналист, член Московской Хельсинкской группы. Депутат Госдумы РФ II созыва (1995-99 гг.) – заместитель председателя Комитета ГД по делам общественных организаций и религиозных объединений, член политсовета Демократической партии "Яблоко", член Совета директоров Российского отделения Международной ассоциации религиозной свободы, член Международного неправительственного трибунала по делу о преступлениях против человечности и военных преступлениях в Чеченской Республике,

Вопрос: Валерий Васильевич, у нас к Вам несколько вопросов. Во-первых, в связи с прошедшей выборной кампанией в Думу. С Вашей точки зрения, как христианина, чем отличалась эта кампания? И как Вы считаете, нужно ли было принимать в ней участие или надо было игнорировать ее ввиду ее явной подтасованности и очевидной лживости?

Валерий Борщёв: Я считаю, что, независимо от того, как непорядочно и беспардонно ведет себя власть, все равно надо против этой противозаконности и произвола противостоять действием. Это моё убеждение.

Я прекрасно понимаю, что сила на той стороне, но все равно считаю, что в любой ситуации человек должен выражать свою позицию, выражать свое мнение, поэтому я был сторонником того, чтобы участвовать в выборах.

– Но не кажется ли Вам, что, участвуя в таких выборах, мы фактически легитимизируем власть?

– Нет, не кажется. Потому что в связи с новым законодательством, снявшим порог явки, независимо от того, сколько людей пришло, выборы считаются легитимными. Во-вторых, необходимое число, даже если бы это порог существовал – 50% – власть получает неизбежно, за счет госслужащих, военных, милиции и так далее. В списке госслужащих не только чиновники, но и врачи, и учителя. Они звонят им, если кто-то не идет голосовать, и требуют, чтобы пришли. Таким образом, число голосующих при этой системе, при таком давлении, власть, естественно, обеспечивает. А то, что не придет какая-то часть людей, не согласных с властью, никак легитимность этих выборов не снизит. Протеста просто не заметят. Потому что всегда, в любой стране процент голосующих не так уж высок. Допустим, если бы голосовало не 60%, а 50% или 40% – все равно, по европейским меркам это достаточно высокий процент. Поэтому неучастие или участие в выборах никак на их легитимность не влияет. А вот то, что их можно рассматривать не как выборы, а как референдум, – в этом случае процент голосов, отданных за оппозиционную партию, это выражение мнения оппозиции.

Естественно, этот реальный процент власть регистрирует, поскольку они должны знать реальную оппозицию. Они нарисовали "Яблоку" 1,5%, СПС - 1%. По нашим подсчетам, "Яблоко" получило 5,5 %, и всё равно не прошло семипроцентный барьер. В Москве я сам ходил по избирательным участкам, и на некоторых из них у "Яблока" было 12%. Конечно же, тот реальный процент, который есть, он все равно регистрируется. Власть не безразлична к тому, каково действительное выражение оппозиции в обществе. Если она видит, что выражение оппозиции ничтожное, она действительно ведет себя в высшей степени дерзко и цинично, как на этих выборах. Потому что те, кто мог бы проголосовать за оппозиционные партии, они в большинстве своем на выборы не пошли.

Я эту позицию считаю неправильной, я считаю ее антисахаровской. Андрей Дмитриевич Сахаров в свое время говорил: "Поступай так, как велит совесть, а дальше получится, что получится". А у нас сейчас стали подходить с позиции результата: пройдут или не пройдут. Все равно не пройдут, так я не и пойду голосовать. Более того, появилось новое течение: надо голосовать за коммунистов – они пройдут, они сила, давайте отдадим за них свои голоса. Мне кажется, что эта позиция в корне противоречит тем моральным установкам, которые были у нас в 70-е годы. Ориентироваться на силу неправильно. Да, коммунисты пройдут, но это вовсе не означает, что надо за эту силу – лишь потому, что она не согласна в чем-то с "Единой Россией", – голосовать. Хотя коммунисты и "Единая Россия" во многом сходны – и в своей националистической позиции, в своей державности, в противостоянии Западу, отношению к правам человека и т.д. В этом смысле сегодняшний парламент можно назвать однопартийным. К сожалению, многие наши интеллигенты и очень достойные люди действительно голосовали за коммунистов. Я считаю это глубоко ошибочным и неправильным выводом. Нельзя играть в выборы такого рода. А надо поступать так, как велят тебе убеждения.

Надо было пойти проголосовать. Надо было заявить свое мнение, свой протест, независимо от того, пройдет партия или нет. Мы действительно в меньшинстве – демократическая часть общества. Ну что ж. Сейчас такой период. В истории все живет по принципу маятника. Сейчас маятник истории качнулся в сторону сегодняшней ситуации. Но он неизбежно качнется и в другую сторону. Надо сохранить свою позицию, сохранить свое стояние, следовать своим принципам. Я считаю, что даже в этой ситуации надо было идти голосовать. Некоторый шанс был. Все-таки семь процентов - это не так много. Это надо было набрать всего 4-5 миллионов голосов по стране. Это было реально. Столько демократически ориентированных людей в России есть.

– Теперь думская выборная кампания плавно перетекла в президентскую. Новый президент уже фактически известен. Как Вы считаете, пришествие на этот пост Дмитрия Медведева изменит религиозную политику власти? Улучшится ли положение со свободой совести, ухудшится или останется без изменения? Ведь, в отличие от Путина, который стал православным в зрелом возрасте, пройдя школу КГБ, Медведев из другого поколения, он дитя перестройки и фактически определился со своим вероисповедным выбором уже лет в 20, достаточно молодым. С другой стороны, не будет ли у него синдрома неофита, когда он еще более будет способствовать усилению влияния Московского патриархата?

– Мне кажется, что это единение Церкви и государства мы прошли. Это действительно была порочная позиция власти, равно как и Церкви, - они вдруг решили искать этой извечной симфонии. Церковь стала активно приближаться к государству и делиться с ним. Мне кажется, в этом смысле вся порочность такой позиции проявилась в дискуссии об обязательном преподавании"Основ православной культуры". Это впрямую, конечно, противоречит закону. И власти поняли, что они свтупают в некий конфликт и оказываются в ложной позиции. Путин даже об этом сказал.

А самое главное – я всегда выступал и об этом говорил – в общем-то, Церковь недооценила ту опасность приближения к государству, о которой говорили всегда - те же самые соловецкие епископы, которые категорически настаивали на принципе отделения Церкви от государства. Они не признавали принципов государства советского, и они это четко изложили в своем послании. Они считали, что могут существовать и в такой ситуации, но при условии строгого соблюдения принципа отделения Церкви от государства.

Сейчас идет пересмотр основ преподавания истории в школе. В методическом пособии Филиппова выдвигается тезис о том, что Сталин являлся эффективным менеджером, идет оправдание репрессий, которые происходили тогда. Перед преподавателем"Основ православой культуры" встанет дилемма: или он выступает и говорит, что Сталин – убийца русских святых и гонитель веры, что очевидно, или он должен будет выражать официальную точку зрения и говорить, что Сталин - эффективный менеджер. А эта точка зрения, которая сейчас поддерживается министерством образования. По-моему, совершенно очевидно, что эти преподаватели ставятся, таким образом, в ложное положение: или они должны противостоять этой официальной концепции или они должны, в общем-то, лгать. О том, что Церкви надо как можно дальше держаться от государства, говорит и история России, и документы Церкви. Мне кажется, что к этой позиции постепенно стали приходить и во власти. Я думаю, что всплеска того религиозного напряжения, которое было создано в последние годы, не будет. Будет ли это напряжение разряжаться - посмотрим, но усиливаться оно, я надеюсь, не будет.

- А чем, по-Вашему, объясняется такой дружный "одобрямс" в адрес Медведева и его идеи о том, что Путин будет при нем премьер-министром, со стороны практически всех лидеров конфессий?

– Это дружное одобрение кандидатуры Медведева понятно, потому что общество достаточно информировано о том, что к власти отчаянно рвутся чекисты, силовики, что позиции их в высшей степени сильны. А что они такое и чем они занимаются – это хорошо известно. И у общества есть немалый страх перед этими людьми. Даже Сергей Иванов вызывает серьезные опасения, поскольку он тоже представляет силовиков. И я думаю, эти опасения вполне обоснованны. Люди хорошо знают историю, и знают, что это будет для религиозных организаций и религиозной жизни. Медведев воспринимается как фигура, противоположная силовикам, поэтому реакция понятна. Но дело в том, что система выборов тут не оправданна, поскольку выборов-то практически нет. У нас утвердилось "преемничество" – это не выборы, вот что главное. Я допускаю, что если были бы выдвинуты реальные кандидаты, и им были предоставлены реальные возможности на телевидении представить свою программу, может быть, Медведев и победил бы, а может бы и нет – однозначного результата могло бы и не быть. Но в силу того, что практически выборы отсутствуют, что реализуется институт преемничества - об этом надо четко и прямо сказать. О том, что мы живем в период, когда выборы – как в Госдуму, так и здесь предопределены.

И это, конечно, влияет на состояние общества. Состояние подавленности. Каждый человек чувствует, что его влияние и его роль ничтожны. В этом смысле я готов понять апатию тех людей, которые не пошли не выборы. Есть в этом своя логика. Ощущение того, что тебя ставят в унизительное положение, и ты не можешь никак влиять на жизнь страны. Унижение достоинства гражданина – я бы это так назвал. Это люди ощущают. Но я считаю, что все равно нужно противостоять этому режиму во всех возможных проявлениях.

– Заканчивается год. Какое событие оказало наибольшее влияние на религиозную ситуацию в стране?

– Думаю, что процесс объединения Русской Церкви за рубежом и РПЦ МП. Я читаю это явление в целом положительным. Потому что, независимо от того, как это происходит, сейчас все равно вхождение в единую церковную структуру таких разных людей, как представители, живущие за рубежом, имеющие определенное отношение к тоталитарному режиму и к коммунистическим идеям, скажется. У нас сегодня есть очень много вопросов по тому, как происходило это объединение. Есть много людей, которые относятся к этому без восторга. Но я лично оцениваю это явление положительно. Потому что появятся люди - я их знаю, я с ними общался в той же самой Америке, в Бельгии - представители Русской Церкви за рубежом. Это люди, воспитанные на идеях демократии, свободы, религиозной свободы. И при всех минусах и некоторых особенностях, которые существовали в русской Церкви за рубежом, все равно эти идеи будут определяющими. Усиление идеи свободы скажется положительно.

– И последний вопрос. Такие люди, как Наталья Нарочницкая, Александр Чуев, Николай Курьянович - люди агрессивно "православные", не стали депутатами Госдумы. Как Вы расцениваете этот факт?

– Я думаю, что Дума ставила себя в ложное положение, когда ее представители выражали позицию православия как исключительно агрессивную Чуев работал больше в области морали.. Нарочницкая действовала фундаментально, она касалась всего – и политики, и идей, и всех конфессий. У нее позиция была очень тоталитарная. Курьянович и Нарочницкая очень опасны. Потому что Нарочницкая очень влиятельный человек - в том числе в политической жизни. Она гораздо более опасна, чем Чуев. Она, в общем-то, является идеологом такой политики, где и свобода веры ограничивается, и утверждается тоталитарная Церковь. Это даже не агрессивное православие, это страшнее. Мне кажется, что она просто использует православие для своих целей, как и большинство из них. Для утверждения своих тоталитарных антидемократических идей.

Эти люди, в общем-то, ставили в неудобное положение власть. Я думаю, что это хорошо, что их не будет в этом составе Думы. Правда, я не вижу там и ни одного человека, который отстаивал бы принципы свободы совести. Но, слава Богу, что там хотя бы нет ярых противников свободы совести.

Беседовал Владимир Ойвин Портал Credo.Ru