Всем хотелось бы хотеть счастья,
всех февральская ночь пеленает, всем говорит: не смей,
сначала, - говорит, - состарься, отчайся,
умри, замолчи, как последний журавлиный клик, растай в небе, 
                                как вырвавшийся из рук воздушный змей,
сначала пройди по всем своим и чужим дорогам, утрать связь с пространством
и со временем тоже, сначала, - говорит, - превратись в иное, потом обратно в себя,
                                                           а потом в ничто.
Ты все еще хочешь хотеть? За это бессмысленное,
                          надо всем торжествующее постоянство
я дам тебе март взамен февраля, взамен марта апрель,
                    босоножки вместо ботинок и сарафан вместо пальто,
а большего, - говорит февральская ночь, - не проси, нельзя.
И ты соглашаешься с ней, потому что живешь, потому что летишь в полусне,
                     по кромке чего-то вроде бессмертья скользя.