Снова собирает дань вечный Иордан
Снова жаждет крови земля обетованная.
Рваною раной царство небесное,
Уже и Кайну с Авелем здесь было тесно.
Перстнем Соломона всё пройдёт. И снова
Ведёт Авраам покорно сына своего на гору.
Свитки Торы написанные кровью
Народов истребленных с пальмирского нагорья.
Море мёртвое от миллионов слёз пролитых,
По обе стороны евреев и измаилитов.
Плиты Махпелы над мощами Адама,
Снова стали красными воды Иордана.
Перетягивают ниточки Баал и Яхве,
Давно не ладаном, а серою запахло.
Над белыми стенами вечного Иерусалима
Разлетелись голуби, слетелись нефилимы.

Высится в небо небесная лестница,
Щит Давида отражает саблю полумесяца.
На земле обетованной кто-то точно лишний.
Кто тут жертва? А кто тут хищник?
Вечный бой под стенами града вечного,
Плащ пророка отражает семисвечник.
На земле обетованной кто-то точно лишний.
Кто тут жертва? А кто тут хищник?

Идут в святую землю железом дребезжа
Опять святые войны с крестами на плащах.
Несчастный Йешуа своей великой жертвой
Бросил эти земли в крепкие объятья смерти.
Прокаженный Балдуин, мудрый Саладин.
Что же для них значит проклятый Иерусалим?
Ничего или всё 'таки весь мир?
Вот и сейчас для воронья устраиваем пир.
Англичанка снова гадит, подсыпая перца.
Воткнула меч Давида арабам прямо в сердце.
Действительно, а что могло пойти не так?
Малахитовые стяги, черная рука в кулак.
Селекционеры розни бросили семян,
Семиты бьют семитов, славяне бьют славян.
То ли бог пьян, то ли бог мёртв?
То ли воды Иордана превратились в кровь