|
|
| Некто написал, |
Штурмы (монологи бойцов ВСУ)
Штурмы
Поскольку подъехать на технике к фронту нельзя, позиции противника штурмуют маленькие группы, человек по 8–10. Сначала вражеские окопы обстреливают артиллерия и минометы — так, чтобы сидящая там пехота не могла поднять головы. В это время до них старается добежать штурмовая группа, чья цель — запрыгнуть в окоп и убить всех, кто там сидит. Задача обороняющейся пехоты — увидеть штурмовиков своими глазами или с помощью дронов, отбиться самим или навести на них артиллерию. Обе стороны пытаются глушить вражеские дроны, но не могут делать это все время, потому что своим тоже надо летать. Если штурм удался, штурмовиков сменяет пехота, которой предстоит удерживать отбитые позиции. Вскоре ее по той же схеме начинает штурмовать десант противника. В результате этой возни фронт уже много месяцев стоит почти на месте. Это возможно благодаря огромному количеству смертей, про которые не говорят в новостях.
Саша, боец добробата
На Бахмут — дорога жизни, дорога смерти — как ни говори. Я тогда в первый раз видел, как что-то подбитое горело, и видно, что там останки сидят. Не самое приятное зрелище, но на второй месяц там это воспринималось уже спокойно. За несколько дней нащелкали 20 единиц нашей техники. А ехать-то все равно надо. Страшно было максимально, я каждый раз собирался с силами, садился специально так, чтобы сразу выскочить. Ну, все хотят сесть так, чтобы выскочить.
Данила, штурмовик
По книжке нас должна техника довозить за четыреста метров до позиции противника. Но по факту там поля, степь и птурится все. Он там где-то лежит в кустах, у него ПТУР с лазерным наведением, нажал — и все, десять человек десанта плюс экипаж — двести. Поэтому мы спешиваемся и идем десять километров до места, где надо штурмовать.
Мне заводят новых парней без боевого опыта. Их учили — когда слышишь дрон, прячься под дерево. А мы идем по тропинке, это Запорожская область, там мина на мине. Только стежка, что протралили, — и вообще нельзя даже на полступни в сторону вставать. Идем — а дроны там летают, как голуби здесь, и невозможно выяснить, наш это дрон или их. Люди с тропинки начинают куда-то в траву прыгать, в кусты. Два парня себе стопы оторвали там. Один подорвался, второй испугался из-за этого, начал бежать, соскочил — тоже подорвался. За четыре месяца из десяти целым только я остался, остальные трехсотые разной степени. Там не важно, наш дрон — не наш. Не наш — тем более не надо на месте залипать, надо сваливать с этой точки. В принципе, как ни тренируйся, ни холостись — на поле боя это все не работает. Только опыт.
https://meduza.io/feature/2024/02/2
Штурмы
Поскольку подъехать на технике к фронту нельзя, позиции противника штурмуют маленькие группы, человек по 8–10. Сначала вражеские окопы обстреливают артиллерия и минометы — так, чтобы сидящая там пехота не могла поднять головы. В это время до них старается добежать штурмовая группа, чья цель — запрыгнуть в окоп и убить всех, кто там сидит. Задача обороняющейся пехоты — увидеть штурмовиков своими глазами или с помощью дронов, отбиться самим или навести на них артиллерию. Обе стороны пытаются глушить вражеские дроны, но не могут делать это все время, потому что своим тоже надо летать. Если штурм удался, штурмовиков сменяет пехота, которой предстоит удерживать отбитые позиции. Вскоре ее по той же схеме начинает штурмовать десант противника. В результате этой возни фронт уже много месяцев стоит почти на месте. Это возможно благодаря огромному количеству смертей, про которые не говорят в новостях.
Саша, боец добробата
На Бахмут — дорога жизни, дорога смерти — как ни говори. Я тогда в первый раз видел, как что-то подбитое горело, и видно, что там останки сидят. Не самое приятное зрелище, но на второй месяц там это воспринималось уже спокойно. За несколько дней нащелкали 20 единиц нашей техники. А ехать-то все равно надо. Страшно было максимально, я каждый раз собирался с силами, садился специально так, чтобы сразу выскочить. Ну, все хотят сесть так, чтобы выскочить.
Данила, штурмовик
По книжке нас должна техника довозить за четыреста метров до позиции противника. Но по факту там поля, степь и птурится все. Он там где-то лежит в кустах, у него ПТУР с лазерным наведением, нажал — и все, десять человек десанта плюс экипаж — двести. Поэтому мы спешиваемся и идем десять километров до места, где надо штурмовать.
Мне заводят новых парней без боевого опыта. Их учили — когда слышишь дрон, прячься под дерево. А мы идем по тропинке, это Запорожская область, там мина на мине. Только стежка, что протралили, — и вообще нельзя даже на полступни в сторону вставать. Идем — а дроны там летают, как голуби здесь, и невозможно выяснить, наш это дрон или их. Люди с тропинки начинают куда-то в траву прыгать, в кусты. Два парня себе стопы оторвали там. Один подорвался, второй испугался из-за этого, начал бежать, соскочил — тоже подорвался. За четыре месяца из десяти целым только я остался, остальные трехсотые разной степени. Там не важно, наш дрон — не наш. Не наш — тем более не надо на месте залипать, надо сваливать с этой точки. В принципе, как ни тренируйся, ни холостись — на поле боя это все не работает. Только опыт.
https://meduza.io/feature/2024/02/2
Добавить комментарий:
