как защищают прокуратуру в городе
Судить о том, кто есть кто в нашей истории, можно по статьям апологетов действий блестящего тандема Колодкина-Ефимова в местной прессе. Начну разбирать, пока еще есть немного времени перед поездкой на место.


..."В интернет-пространстве - паника, порой переходящая в истерику. Никогда, наверное, правоохранительные органы Новгорода не «полоскались» так активно, задиристо."

В этих двух предложениях содержится явное противоречие. Если паникуют те, кто против действий правоохранительных органов (а точнее - прокуратуры) г. Великий Новгород, то как же эта паникующая толпа может активно и задиристо полоскать их? Второе предложение вообще указывает на определенные успехи наших действий. Конечно, органы г. Великий Новгород давали много поводов для критики своих действий, но с такой информационной контрактивностью они не сталкивались никогда.

"Повод такой: в Новгороде арестовали 22-летнюю Антонину Фёдорову. Она подозревается в покушении на убийство своей дочери Алисы, чудного создания, которому не исполнилось ещё и 3 лет. Такого, считают интернет-аналитики, быть не может, потому что не может быть никогда."

Действительно, арест противоречит всем процессуальным нормам и является форменным беззаконием. Как и все остальное "дело", впрочем. Интернет-аналитики, в свою очередь, исходят из презумпции невиновности (в отличие от юридических контркультурщиков из прокуратуры), и указывают на очевидный факт - отсутствие мотива преступления. Дальнейшие рассуждения нашего антиколлеги Корякова, кстати, тоже указывают на это. Вообще, надо отметить, что город маленький и Корякову уже лично объясняли - версия прокуратуры является, мягко говоря, недостаточно обоснованной. Поэтому Коряков действует не по неведению, но по прямому заказу. И в этом наше с ним отличие: мы всего лишь хотим добиться правды.

"Общежитие. Утро 28 февраля."

С какой целью прекрасно осведомленный Коряков, легко находящий засекреченных следствием мальчиков, путает дату, мне не ясно. Может быть, эффект спешки - нешуточное дело воевать в одиночку против десятка электронных и печатных сми Москвы и Петербурга.

"Несмотря на сравнительно благополучный исход падения, девочку, разумеется, тотчас отвезли в больницу. И радовались чудесному «приземлению» - один случай на сто. Радовалась, казалось, и мать ребенка - та самая Антонина Фёдорова. Хотя и была потеряна, расстроена, опечалена, - как не понять, женщина пережила настоящий шок. И один раз она упала в обморок..."

Удивительно, но следователем Колодкиным это трактуется как неестественное поведение.

"Поверить в то, что мать умышленно сбросила дочь с 3-го этажа, понятно, было не просто. Родители детей убивают... Но это обычно случается с совершенно опустившимися, спившимися существами, не могущими свести концы с концами. Но Антонина Фёдорова - сугубо положительный человек, волонтёр даже, как выяснилось, какого-то благотворительного фонда, оказывающего помощь детям-сиротам. Последнее время большую часть жизни она проводила в Москве, где намеревалась создать новую ячейку общества с человеком, роль которого в этой истории станет понятна чуть позже."

Ага, действительно, неблагополучность шить поздно, поезд ушел. Можно подумать о чем-нибудь более изощренном. Внимаем Корякову.

"В больнице Алиса находилась около трёх недель."

Наглая ложь, смешанная с недоговоренностью. Ложь в том, что девочку официально выписали из больницы через пять дней, а фактически - через три. Недоговоренность - Тоня все это время лежала с дочкой в больнице, спала с ней на детской кроватке, благо габариты позволяли. Звонила мне и давала поговорить с Алисой - я радовался, что все для нас кончилось счастливо. Я еще не знал, что это только повод для настоящей трагедии.

"Слава Богу, поправилась. Девочку из больницы выписали. А 27 марта следователь городской прокуратуры Владимир Колодкин направил в органы опеки и попечительства письмо, в котором говорилось о необходимости «немедленного отобрания ребёнка в связи с непосредственной угрозой его жизни и здоровью». К этому времени в прокуратуре уже было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусматривающего ответственность за покушение на убийство."

Вот так все стремительно развивалось, да г-н Коряков? Удобные детали акцентируем, неудобные замалчиваем. Но даже так ерунда получается: Тоня с Алисой якобы лежали три недели в больнице, а потом выписались и тут же Колодкин решил защитить ребенка. Где ж вы были, орлы, раньше? А факты остаются в том, что к тому времени Тоня, Алиса и бабушка ребенка уже три недели жили в новой квартире, которую я для них снял специально, чтобы они могли ухаживать за ребенком до того времени, пока не смогут вернуться домой. И вот тут-то налетели стервятники.

А 19 апреля в отношении Антонины Федоровой была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей. Молодую женщину поместили в новгородский следственный изолятор - «в тюрьму».
Но большой «интернет-шум» начался ещё в марте.

Большой интернет шум в марте? А что же вы, Коряков, на него в марте и не отреагировали? А почему 13 апреля Тоне выдали подписку о невыезде и только 19 апреля арестовали. Не были уверенны в своих силах, господа? А потом осмелели, понимаю. Отчего бы не поломать жизни семье, если не договариваются, не так ли?

"Гражданский муж, Кирилл Мартынов, человек образованный и «продвинутый», разместил в широко популярном в «сети «Живом журнале» свой SOS."

Да, именно так все и было. В 22:12 19 апреля 2007 года спустя 10 часов после того, как мою жену бросили в камеру.

"Он не мог поверить, что любимая женщина способна на преступление, на такое преступление!"

В это никто не верит из знающих Тоню. Да и из не знающих лично тоже. И всем, у кого дети есть, понятно - почему. Вы, г-н Коряков, выше сами пишите, что благополучные семьи так не поступают. Особенно так нелепо. Тут же впору задаться вопросом: почему г-н Коряков обходит самую важную тему, мотив. Фантазии не хватает?

"Заметим только, что сам Кирилл Мартынов отнюдь не был непосредственным очевидцем драматических событий."

Естественно, ведь по словам прокурора Ефимова "не окажись мальчика в нужном месте и нужном времени все выглядело бы как несчастный случай". Я-то уже далеко не мальчик, г-н Коряков. Подумайте, кстати, о перспективах судебных исков по мотивам своих публикаций. Вы в моем лице и в лице моих коллег-журналистов наживаете врага на всю жизнь. Не потому, что вы выполняете заказ. Потому что вы поднимаете руку на мою семью. Это вам, надеюсь, должно быть как мужчине - понятно. Подумайте и об этом тоже.

"В «Живом журнале» появилась запись"

19 марта я написал об этом для своих друзей, прося совета. Кстати, появление этой записи в статье Корякова противоречит сюжету, изложенному им выше. О трехнедельной больнице и последующим за ней "немедленным отобранием ребенка".

Никогда, честно говоря, не думал, что, во-первых, у нас настолько не любят прокуратуру, а во-вторых, что с помощью Интернета можно поднять такой шум на всю страну и провести столь мощную кампанию.

Вас ждете еще не один сюрприз.

Широко уже известны, например, такие слова прокурора города Андрея Ефимова: «Уголовное дело на пустом месте не возбуждается. У следствия достаточно доказательств, что ребёнок не мог самостоятельно выбраться и перебраться через перила. Слава Богу, что после падения с третьего этажа девочка осталась жива. Заключение же обвиняемой под стражу в данном случае связано с тем, чтобы она не могла воспрепятствовать следствию - это обычная практика при расследовании подобных дел».

Тут важно отметить, что "обычная практика" прокурора Ефимова является противоправной, на что ему уже было указано нашим адвокатом.

И думается: а почему бы не рассказать всё, коль дело приняло такой оборот? Коль загодя предпринимаются очень неоднозначные попытки вывести дело на «социальный уровень», подменив им элементарный криминальный.

Наверное потому, что методы следствия неадекватны и противоправны, а цели слишком противоречат тому, какими они должны быть по закону.

"Так что в этом случае можно предположить (какой бы дикой эта догадка ни показалась теоретикам с интернет-форумов), что прокуратура возбудила дело только потому, что не могла этого не сделать."

Отчего же прокуратура сделала это лишь спустя месяц после несчастного случая, не пустив мать и ребенка домой в семью?

"За умозрительными интернет-рассуждениями о «прокурорском беспределе» блёклой тенью остался один человек. Тот самый Егор К., который все видел своими глазами. И разыскать его, оказалось, совсем несложно."

Ну да, и это классическое давление на свидетеля, чего мы в отличие от г-на Корякова позволить себе не можем. "Свои глаза" мальчика, с другой стороны, нами никак не замалчиваются. Другое дело - достаточно ли их для ареста?

Сегодня сама обвиняемая и ее гражданский муж выдвигают версию, согласно которой девочка самостоятельно вышла из комнаты (дверь которой была закрыта), прошла коридор (дверь в который тоже была закрыта), холл, лестничную клетку, после чего пролезла через прутья и...

Кто именно закрыл дверь - пока остается загадкой или этот вопрос уже "проработан"?

Могла ли она физически пролезть через прутья, это вопрос к экспертам, которые, думается, уже произвели соответствующие замеры.

Именно что - произвели.

"Известно мне, например, и другое. Что один из адвокатов, с которым намеревались заключить соглашение на ведение дела, отказался от этого. Свой отказ он объяснил в том числе и так: «Я принципиально не защищаю людей, могущих поднять руку на собственного ребёнка». Кроме того, по его словам, ему предлагалось «встретиться и отшлифовать версию», но делать он этого не стал, сославшись на закон «Об адвокатуре», одна из статей которого гласит, что адвокат не вправе принимать поручения, если они имеют заведомо незаконный характер. А это предложение показалось адвокату не то чтобы законным. «Какими-то закулисными играми повеяло», - добавил он."

А это просто шедевр. Когда дойдет время до обсуждения полетов по этой теме, я расскажу много интересного о человеке, которого так беззастенчиво подставляет Коряков. К счастью, сейчас с нами работает профессиональный адвокат.

Настоящая проблема сейчас в том, чтобы обезопасить свидетелей, в первую очередь -юных, от давления, которое может оказать не только обвиняемая.

Именно 19 апреля обвиняемая начала давить на юных свидетелей... гуляя с дочкой во дворе в другом районе города.

Чтобы в суде они подтвердили то, о чем говорили в милиции, в прокуратуре.

А что, г-н Коряков, тут уже возникают какие-то сомнения?!

источник-hvil@lj

читать полный текст со всеми комментариями