Но сейчас я бы хотел обратить внимание на то, каким же образом ещё недавно малоизвестная небольшая партия смогла придти к власти, по выражению Гитлера, «в условиях демократии побе­див демократию демократией» в Веймарской республике, которой изначально правили либера­лы-западники, в которой на политической арене задавали тон коммунисты, а на национальном фланге устойчивые позиции занимали националисты? НСДАП ещё была запрещена, когда в 1924 г. на выборах в рейхстаг националисты из Немецкой национальной народ­ной партии (ННПГ) получили более 6 млн. голосов и 103 депутатских места, став второй после социал-демократов фракцией в рейхстаге. Их поддерживал Альфред Гугенберг, владелец крупнейшей киностудии «УФА» и крупнейшего газетного концерна. Иными словами, в 20-е у националистов в Германии уже было всё, о чем только мечтают современные российские националисты — мощная поддержка прессы, отличное финансирование, «свои люди» среди бизнесменов, много депутатов в парламенте. Но, как выяснилось, к власти это не приближало.

Национал-социалисты «вчистую» переиграли всех, что показали последние многопартийные выборах в рейхстаг 5 марта 1933 г. За НСДАП прого­лосовало 17.277.180 (43,9%) избирателей, за социал-демократов — 7.181.629 (20,31%), за католиче­ский «Центр» — 4.422.900 (11,24%), за коммуни­стов — 4.848.058 (12,32%), за националистов, собран­ных ННПГ и «Стальным шлемом» в коали­цию «Чёрно-бело-красный боевой флаг», — 3.136.760 (7,97%). Далее националисты, ещё недавно пытав­шиеся дикто­вать Гитлеру свои условия, вынуждены были покорно подчиниться ему в рейхстаге (благодаря чему Гитлер получил 52% большинство), а затем войти в ряды НСДАП и СА на местах…

Вопрос этот отнюдь не риторический, потому что ситуация в Веймарской Германии начала 30-х годов и в современной России (и особенно, как мы увидим далее, на национальном фланге) очень похожа, и ставит вопрос о возможности прихода национал-социалистов к власти.

Выйдя 20 декабря 1924 г. из тюрьмы Ландсберг, Гитлер вынужден был по сути создавать НСДАП заново, так как к этому моменту во всё ещё запрещенной партии состояло лишь около 500 человек — тогда как к ноябрю 1923 г. в ней насчитывалось 55 тысяч человек! Большая часть партийцев пере­шла в Немецкую народную партию свобо­ды, выделившуюся в конце 1922 г. из правого крыла раско­ловшейся Немецкой национальной народной партии. Её возгла­вил ранее состоявший в руководстве НСДАП фельдмаршал фон Людендорф, туда перешли талантливые пропагандисты Грегор Штрас­сер и Альфред Розенберг. Эта партия, пытавшая­ся объединить националистов и национал-социали­стов, казалась наиболее перспектив­ной на национальном поле, на выборах в рейхстаг 4 мая 1924 г. она получила около 2 млн. (6,5%) поданных голосов (для сравнения — коммунисты полу­чили 3,6 млн.) и 32 места в рейхстаге. Но вследствие неизбежной борьбы между националистами и национал-социалиста­ми она раскололась, ослабела и стала быстро терять набранные ранее ре­зультаты — уже на выбо­рах 7 декабря 1924 г. она получила всего 3% голосов и 14 мест…

НСДАП была повторно основана 26 февраля 1925 г., и в тот же день вышел новый номер пар­тийной газеты «Фёлькишер беобахтер». После этого более трёх лет у Гитлера ушло, чтобы не про­сто собрать НСДАП из осколков, но построить её заново, привлечь новых сторонни­ков и открыть отделения в других частях страны, прежде всего в промышленной Северной Германии. На выборах в рейхстаг 20 мая 1928 г. НСДАП получила 810 тысяч (2,6%) голосов и 12 мест. Аналогичные в среднем результаты НСДАП показала на предыдущих региональных выборах — на выборах 9 ноября 1927 г. в городской совет Гамбурга она получила 1,5%, на выборах 27 ноября 1927 г. в ландтаг (земель­ный парламент) Брауншвейга — 3,7%.

По сути это был «нулевой рубеж» — до этого национал-социалисты восстанавливали и набирали силу. К 1929 г. был заложен фундамент грядущей победы, и её приближающиеся шаги, всё более и более громкие, вскоре зазвучали по всей Германии.

Результаты НСДАП на региональных выборах в 1929 г. быстро растут: 4,95% на выборах 12 мая 1929 г. в ландтаг Саксонии, 6,98% на выборах 27 октября 1929 г. в ландтаг Бадена, 8,1% на выборах 10 нояб­ря 1929 г. в городской совет Любека.

29 октября 1929 г. грянул мировой экономический кризис, и особенно больно он ударил по и так разорённой войной и репарациями Германии.

В 1930 г. НСДАП перешагнула 10% рубеж — на выборах в ландтаг Саксонии 22 июня 1930 г. она получает 14,4%. А затем грянул гром — на выборах в рейхстаг 14 сентяб­ря 1930 г. НСДАП получила 6,4 млн. (18,3%) голосов, увеличив свое представительство с 12 до 107 депутатов и став второй по­сле социал-демократов фракцией в парламенте!

Современник свидетельствует об обстановке тех дней среди либералов: «Партии центра были сокру­шены, демо­кра­тическая партия практически перестала существовать. Социали­сты поте­ряли 9 ман­да­тов. У коммунистов прирост голосов составил 40%, у на­цистов — 80%. Конец надви­гался. Развязка наступила спустя два с половиной года.

На следующий день после выборов я начал работать в огромном здании на Кохштрассе. Люди ещё не пришли в себя от потрясения. Я нанес визит вежли­во­сти ре­дакторам четырёх ежеднев­ных газет и дюжины еженедельников — их кабинеты распола­гались на втором и третьем этажах похожего на лабиринт офиса. Мне вяло пожимали руку, гляде­ли растерянно». (Кестлер А. Автобио­графия // Иностранная литература. 2002. № 9).

В то же время число голосов, поданных за националистов, сократилось вдвое — с 4 млн. в 1928 г. до 2 млн. в 1930 г.

В 1931 г. произошёл окончательный разрыв национал-социалистов с националистами: «11 ок­тяб­ря, [Гитлер] принял участие в массовом митинге «национальной оппозиции» правительствам Германии и Пруссии. Большинство собравшихся составляли не крайне правые, представлен­ные национал-социалистами, а более старые, консервативные силы реакции: немецкая нацио­нальная партия Гугенберга, правое крыло организации ветеранов под названием «Стальной шлем», так называемая «Молодежь Бисмарка», «Юнкерская аграрная лига» и разрозненные группы отстав­ных генералов. Но лидеру нацистов митинг не пришёлся по душе. Он презирал этих увешанных медалями «последышей старого режима» в сюртуках и шлемах, с которыми опасно связывать «революционное», то есть нацистское, движение. Он произнёс скороговоркой довольно невнят­ную речь и ушёл с митинга, не дождавшись парада отрядов «Стального шлема», численность которых, к его огорчению, превосходила численность отрядов СА. Таким образом, «гарцбургский фронт», который был создан в тот день и в который консерваторы — сторонники прежнего курса надеялись втянуть нацистов для совместного окончательного на­ступления на республику (он требовал немедленной отставки Брюнинга), оказался мертворож­дённым. Гитлера не устраи­вала роль второй скрипки, которую отводили ему эти господа; их помыслы были обраще­ны исключительно в прошлое, а он был уверен, что к прошлому возврата нет» (Ширер У. Взлёт и падение Третьего Рейха М., 1991. Т. 1).

На выборах президента Германии 13 марта 1932 г. действующий президент Гинденбург набрал 18.651.497 (49,6%) голосов, Гитлер — 11.339.446 (30,1%), другие кандидаты остались далеко позади. На следующих выборах: соответственно 19.359.983 (53,0%) и 13.418.547 (36,8%).

На выборах в рейхстаг 31 июля 1932 г. НСДАП получила 13,7 млн. (37,3%) голосов, вдвое больше чем в 1930 г., и 230 из 608 депутатских мест в парламенте, сформировав самую крупную фракцию. Представитель НСДАП — Герман Геринг — стал председателем рейхстага. На досрочных выборах после роспуска рейхстага 6 ноября 1932 г. истощённая финансово НСДАП теряет часть голосов, набрав 11,7 млн. (33,1%), но остаётся крупнейшей партией в рейхстаге…

В чем же были причины успеха национал-социалистов? Списать всё на внешние факторы — на ухудшение экономической ситуации или стихийный рост национализма — нельзя, потому что, во-первых, без сверхусилий национал-социалистов этим традиционно воспользовались бы коммунисты и националисты, во-вторых, как мы видели, НСДАП демонстрировала последовательный рост ре­зультатов на выборах с самого момента своего воссоздания.

Причин успеха Гитлера несколько.

Во-первых, в НСДАП собрались действительно новые, «креатив­ные», сказали бы сегодня, люди (не случайно особой поддержкой она пользовалась среди моло­дежи), зачастую отторгнутые обще­ством. Такие, как гениальный публицист и оратор Йозеф Геббельс, пришедший в 1924 г. в НСДАП после того как его пьесы и статьи отвергли все театры и издательства Германии (можно себе пред­ставить, как кусали себе позже локти редактора крупнейших газет), или не менее гениальный архи­тектор и оформитель Альфред Шпеер, после при­хода в НСДАП в 1931 г. (под влиянием речей Геб­бельса) вознесший оформление её партийных ми­тингов на невиданную высоту.

Во-вторых, все прочие партии привычно предлагали людям из года в год небольшой и изряд­но набивший оскомину набор пропагандистских штампов, ничего на самом деле не объяснявших в по­вседневной жизни. Либералы говорили о «непреложных экономических законах рынка, который всё сам организует» (но непонятно было, почему он никак не может «организовать» жизнь, которая и так ухудшается с каждым днем), коммунисты твердили о «интернациональном братстве трудя­щихся» и «классовой борьбе» (тогда как немцы хорошо помнили национальное единство 1914 года), националисты разводили красивые разговоры о том, что «на всё божья воля» и «нужно вернуть царя-батюшку» (кайзер Вильгельм, в отличие от Николая II, не был расстрелян, а благополучно жил в эмиграции в соседней Голландии на содержании германского правительства). А пропаганда национал-социалистов, творимая теми самыми «новыми людьми», была агрессивной и неожидан­ной, она «цепляла», и это обеспечивало победу даже на враждебной территории.

Так было в будущей «партийной столице» Нюрнберге, где ситуацию переломил выпускавший га­зету «Der Sturmer» Юлиус Штрейхер. Как вспоминал в 1942 г. Гитлер: «И ныне ему можно просто поставить в заслугу то, что он завоевал цитадель марксизма — Нюрнберг, население которого — в той степени, в какой оно интересовалось политикой, — состояло только из евреев и рабочих, организованных в СДПГ и КПГ.» (Пи­кер Г. Застольные разговоры Гитлера. Смоленск, 1998).

В Берлине аналогичную роль сыграл Йозеф Геббельс. «В конце октября 1926 года Гитлер на­значил Геббельса гауляйтером Берлина. Он поручил ему навести порядок в среде драчливых голо­ворезов в коричневых рубашках, которые отпугивали местное население от движения, и за­воевать столицу Германии для национал-социалистов. Берлин считался «красным», поскольку большинство избирателей в этом городе составляли социалисты и коммунисты» (Ширер У. Взлет и падение Третьего Рейха М., 1991. Т. 1).

В-третьих, НСДАП имела прочную структуру. «В конце 1925 года в партии насчитывалось всего 27 тысяч членов. Дело двигалось медленно, но с каждым годом организация росла: в 1926 году в ней уже насчитывалось 49 тысяч членов, в 1927 — 72 тысячи, в 1928 — 108 тысяч, в 1929 — 178 тысяч» (Там же), «в 1930 году она насчитывала уже 240.000 членов» (Випперман В. Европейский фашизм в сравнении 1922 — 1982. Новосибирск, 2000). Недостат­ком же всех националистических партий (как в Веймарской Германии, так и в современной России) всегда было отсутствие такой структуры, вместо этого — «вожди» из числа писателей или отставных военных с плохими организаторскими способностями, заметные лишь в столице, небольшая группа «активистов» с флагами и массы неорганизованных и колеблющихся «сочувствующих граждан».

Плюс региональные организации националистических партий быстро превращались в независи­мые организации с собственными «вождями», то и дело переходящих от одной раскрученной партии к другой и лишь меняющих названия. В НСДАП же был реализован принцип безусловного подчине­ния центральному руководству, поэтому мятеж Вальтера Стеннеса (создателя и лидера СА Северной Германии), дважды, в августе 1930 г. и в апреле 1931 г., пытавшегося взять под контроль берлинскую партийную организацию, был быстро устранён при личном участии Гитлера.

В-четвёртых, в отличие от националистических партий с их очень красивыми и грозными назва­ниями, эмблемами и униформой, на практике пасовавших перед коммунистами, НСДАП изначально исповедовала «товарищество, юность и подчёркнуто солдатское, агрессивное поведе­ние» (Випперман В. Указ. соч.).

К 1932 г. рабочие кварталы Германии чётко делились по политическим симпатиям. Вспоминает Альберт Шпеер: «Когда началась подготов­ка к выборам 1932 г., мы с женой поехали в Бер­лин, чтобы слегка окунуться в атмосферу выбо­ров». «Если речь шла о «красных» кварталах, мне не­редко станови­лось очень не по себе. В под­валь­ных помещениях, больше напоми­нающих норы, ютились всеми преследуемые национал-социа­листические отряды. Точно так же чувствовали себя коммунистические форпосты там, где господствовали национал-социа­листы» (Шпеер А. Воспоминания. Смоленск, М., 1997). Эту ситуацию нужно было переломить, отняв у левых их избира­телей.

С апреля 1932 г. национал-социалисты начали организовывать массовые, многотысячные марши по районам, жители которых голосовали за коммунистов и социал-демократов. Это была именно борьба на вытеснение противника. Опасаясь столкновений, 13 апреля 1932 г. правительство запре­тило СА (численность которой достигала уже 400.000 бой­цов) и ввело запрет на ношение униформы штурмовиков. Одновременно судам было дано указание на вынесение более жёстких приговоров участникам нападений на левых. Но штурмо­вики продолжали действовать, а бессмысленность за­прета на ношение униформы показали просто — пройдя тысячными колоннами… с голыми торсами. 28 июня новый рейсхканцлер фон Папен отме­нил запрет СА, после чего на улицах Германии нача­лись настоящие бои. Вспоминает член герман­ской компартии: «В то долгое, душное лето 1932 года мы то и дело затевали стычки с нациста­ми. В Берлине почти каждый день с той или дру­гой стороны кто-то погибал. Полем боя стали пивные, малень­кие прокурен­ные кабачки в рабо­чих районах» (Кестлер А. Указ. соч.). «Если в первой половине июня в ходе поли­ти­ческих столкно­вений в Пруссии погибло три человека, то уже в июле число жертв подско­чило до 86», пишет со­временное русское издание в ФРГ (Русская Герма­ния. 21 — 27.07.2003). Крупнейший бой произошел 17 июля в «красном» гамбургском пригороде Альтона, где была обстреляна марши­рую­щая колонна национал-социалистов, в начавшейся затем перестрелке погибло 18 и было ране­но 285 человек. Но «улица» и голоса избирателей были перехвачены у коммунистов. Без этого победа на выборах была бы невозможна.

И как итоге — 30 января 1933 года в ночной Берлин вошла 25-тысячная колонна штурмовиков, с факелами в руках. Эта колонна прошла через Бранденбургские ворота и отсалютовала новому канцлеру Германии Адольфу Гитлеру. Позднее Геббельс назвал всё это «Ночью великого чуда». Это было начало новой эры — эры Национал-социализма.

Влад Носков