В таких случаях дежурно советую сносить винду.

А то таких мистеров развелось уж слишком чересчур.

прошу прощения, но до жопы...

увы, сносить и осваивать новое уже не по моим мозгам:(

Там осваивать рядовому пользователю нечего. Включил и работай, проще винды.

Да? Я прочитала, даже у вас были сложности, а я так просяду по самую макушку...
Но возьму на заметку.
Противно: у меня все прилично работало - как часы. Нет, попала.
Знаете, что интересно: сначала выбило юэсбипорт, принтер, подчеркнуло некоторые пароли в папочке:), ну и слетело все к лешему...

Ну, юсб-порт, положим, выбило статикой. А остальное, конечно, подозрительно.

Очень. Звук, кстати, тоже выбило. Восстановление системы...

Ужас! А рукописи? Черновики? На CD или DVD дисках не сохраняла?

Сохраняла, что ты! Уже ученая:)

уффф :)
но как ты умудрилась так неосторожно чёрти чё открыть...

А я, Ася, всегда так и "влетаю" - с простА ума и по любопытству.
По рукам надо себя бить...

- Марфа Николаевна - Маша Магдачева выглядела смущенной -
- А Шизов с дерева свалился...
Марфа Николаевна чуть не поперхнулась котлетой - дело было на большой
перемене в столовой - "Началось" - подумала она, а вслух, поднимаясь
со стула, спросила:
- Как? Где? С какого дерева?
- Ну, тут у нас ... во дворе - Маша смотрела куда-то вниз и вбок.
- Что с ним? - от полной неожиданности Марфа Николаевна
совершенно растерялась. С этим Шизовым всегда было непросто. В группе
продленного дня (она стала ее вести, когда пошла на пенсию) он держался
отчужденно, с другими детьми почти не играл, и действительно имел
обыкновение забираться на деревья и подолгу на них сидеть.
До сих пор Марфа Николаевна с содроганием вспоминала,
как уговаривала его спуститься - тогда дул сильный ветер, и хилый тополь
угрожающе нагибался - а Шизов будто не замечал ее тщетных усилий,
безучастно раскачиваясь вместе с облетающей кроной.
Целую ночь затем в себя приходила ...
Дети Шизова не любили, одна Магдачева с ним разговаривала и становилась
в пару, когда группа куда-то шла. Марфа Николаевна его тоже не любила -
доводил он ее по временам. Однажды, когда у них было рисование,
он после часа откровенного безделья подал ей чистый лист и сказал, что
это белый квадрат. В другой раз они собирались на экскурсию -
она с ног сбилась, отыскивая, куда он пропал. А он преспокойно стоял
за углом и делал вид, что разговаривает по игрушечному телефону.
Так бы и хватила этим телефоном об стенку! И подобных случаев было
не счесть.
Но главным страхом, постоянным навязчивым кошмаром,
по сравнению с которым меркли прочие мелочи, оставалось, что Шизов
сорвется с дерева.
Все это, однако, происходило еще осенью, когда в хорошую погоду
группа после занятий гуляла на школьном дворе. Как такое могло
случиться теперь, посреди уроков?
- Так что с ним? - снова спросила она Машу. Они поспешно выходили
из столовой.
- Не знаю... - Маша замялась - понимаете, он...ну, как это ... давно упал.
Марфа Николаевна даже остановилась:
- Что значит "давно"?
- Ну, еще на той перемене ... сразу за ней ... У нас сегодня русского не было,
мы пошли на двор ("Кто их туда пустил" - пронеслось у Марфы Николаевны),
он полез на дерево, а мы стали в него снежками кидаться. - Маша заговорила
быстрее. - И вдруг он как свалится вниз, прямо в лужу и не встает!
У Марфы Николаевны похолодело внутри.
- Мы думали, он притворяется, вы же знаете, какой он. Подождали, подождали,
а он все валяется. Ну, мы и ушли. А я решила, что вам сказать надо,
потому что вы... Марфа Николаевна уже не слушала, у нее сперло
дыхание и потемнело в глазах. Потянув за собой Магдачеву, она бросилась
на улицу.
Яркое солнце чуть не ослепило, все разом смешалось и запрыгало вокруг:
рыхлый таящий снег на дворе, проступившая из-под него весенняя земля
и прошлогодний мусор, черные, мокрые деревья с воронами на них и собаками
под ними. Не было только того, чего она больше всего боялась увидеть,
но представляла страшно отчетливо - насмерть убившегося Шизова
в порозовевшей от крови луже.
Они спустились с крыльца по лестнице и завернули за угол в чахлый садик,
в котором гуляли осенью.
- Вот здесь он должен быть! - крикнула Маша, вырвавшись вперед.
Марфа Николаевна не поспевала, она задыхалась и не замечала, что идет
в домашних туфлях и уже несколько раз проваливалась ими в грязную
талую воду под снегом; она ощущала только нарастающий сковывающий
ужас и боль в груди.
В садике было пусто.
Маша казалась сконфуженной:
- Его, наверное, дворники унесли, которые убирают ...
- Какие дворники, что ты мелешь - простонала Марфа Николаевна - где же он?
Она оглянулась, ища кого-нибудь поблизости, чтобы спросить.
И тут увидела его.
Маленькая фигурка показалась на дорожке за кустами, росшими с краю сада.
Шизов медленно брел по асфальту, совсем очистившемуся от снега, с обычным
своим отчужденно-сосредоточенным выражением, засунув руки в карманы
и наклонив голову.
Одежда на нем была сухая.
Марфа Николаевна молча смотрела, как он подходит; ей так сдавило грудь
и горло, что трудно было говорить. Маша побежала навстречу.
- Ах, вот ты где! - она засмеялась и хлопнула его по спине - Зачем ушел-то?
- Не трогай меня! - Шизов оттолкнул ее, потом угрюмо снизу вверх глянул
на Марфу Николаевну и сказал:
- С первым апреля.

А.

Ааа! Бедный маленький Тезов!:)
Ну, надо же, как здорово у вас получилось:)
Спасибо.

Тезова перевели в другую группу - к сестре, и теперь он ходит спокойный и веселый:)

А первое апреля все равно не выношу:)
Юмора у меня на него не хватает.
(испарился куда-то:)

Я тоже первое апреля не "отмечаю". И против маленького Тезова
ничего не имею. Пусть себе растет в радости и спокойствии
(чего еще для жизни надо). Просто Вы знаете его в живую, а для меня он -
Ваш персонаж и не более. Кстати, по нынешним временам, думаю,
"Шизов" как персонаж куда более благодатен в смысле своей дальнейшей
разработки.
А.