Comments: |
под пристальным взглядом ученого все что угодно фактом своего существования противоречит формуле, в нем выраженной;главное хорошо владеть риторикой и научной/псевдонаучной терминологией
с этим я не согласен. есть казуистика, а есть наука. приведенное мнение в обоих исследованиях возникает не просто же парадокса ради, а в рамках тщательного анализа, причем производимого с разных позиций.
"Мне всегда казалось, что это любимое мною стихотворение произносится откуда-то со стороны, извне, что говорящий в нем берет на себя роль советчика из совершенно другого измерения, что это попытка представить совет, чуждый косности нашего человеческого языка".
Мне тоже так казалось. а насчет говорить... просто есть такие вещи, которые, действительно, невыразимы. а Silentium! правда замечательное стихотворение.
спасибо! статья неубедительная: такое впечатление, что автор реагирует на слово "другой" и радостно начинает писать о наличии Другого в лакановском смысле. хотя в стихотворении изначально присутствует говорящий и некто, к кому обращен его текст. третий - лишний. Другой, радикально не способный понять говорящего и не обладающей ни одной точкой соприкосновения с ним - для стихотворения Тютчева это какой-то инфернальный вымысел. Тютчев говорит о том, что любое сообщение будет ложным, потому что не вынесет наружу "невыразимого", творящегося внутри. Если, по постмодернистам, Себя можно найти только через Другого - то убегание от Другого и замыкание "в себе самом" равным образом не ведет к созданию Себя. А солипсизм, который, по мнению Хасина, Тютчев предлагает в качестве выхода, устраняет/прячет Другого - и в таком случае нечестен: Другой существует, но нужно сделать вид, что его нет. уже упоминание его в начале стихотворения, если принимать версию Хасина, говорит о том, что он есть. получается, что говорящий, пытаясь обратиться к истине, не возмутить ее, прибегает ко лжи. суровое признание сменяется малодушием, и уничтожение в любом случае неизбежно. эта концепция обессмысливает стихотворение, вы не находите? "Тютчев считает, что язык обнажает уязвимую личную истину для непонимающего и разрушительного воздействия мира", "полная потеря себя под воздействием мира" - из строк "их оглушит наружный шум, / дневные разгонят лучи" необязательно делать такой фатальный вывод; наружный шум (может быть, идентичный "коре", о которой говорит Хасин) просто не передает ("глушит" - очень точно) выраженную мысль. В стихотворении Тютчева есть оппозиция дня и ночи, и ночь - внутренняя истина. "Взрывая, возмутишь ключи" - не губительное отношение речи к самому говорящему, а намек на то, что пытаясь подойти к выражению истины ближе, только сам для себя затемнишь эту истину.
наиболее ценна в статье идея о том, что текст Тютчева - "обращение к самому себе". то есть это не "изреченная мысль", а фиксация внутренней мысли. но и эта версия разбивается, если мы вспоминаем, что текст опубликован. если принимать, что текст - фиксация внутренней мысли, то факт его публикации его обесценивает. не мог Тютчев не учитывать потенции императива.
нет у Тютчева никакого парадокса лжеца. Потому что Эпименид не критянин. Бессилие языка - это бессилие конкретного, предметного языка, а не общих фраз, которые раздражают обывателей и троллят преданных читателей литературы по практической психологии. Это как когда я отвечаю на простой и срочный вопрос "чего ты хочешь?" расплывчатым "как лучше".
А вот у Башлачёва есть малоизвестная песня "минута молчания" - там таки да, тщетное говорение в пространстве софизма.
так я и пишу, что парадокса лжеца нет.
нет, мне представляется, что, по-Вашему, он есть и снимается только рассуждением, описанным в том же философском словаре: если бы лжец говорил одну только ложь, его было бы нетрудно изобличить; данное суждение для Эпименида как бы "потустороннее"...
странно, что Вы лучше знаете, что я имею в виду
я пишу, что реплика, которой является это стихотворение, мне представляется будто бы моделью потустороннего совета, освобожденного от условности
н-да... поздновато ночью я ввязался в спор. извиняюсь | |