Опережая время |
[Sep. 11th, 2006|02:55 pm] |
...Преступлений, подобных тем, что случаются в наши дни, в то время уже не будет. Но все-таки кое-кому придется садиться на скамью подсудимых.
Вообразим для начала такую картину.
Зал суда. ... Слушается дело о грабеже. На скамье подсудимых тревожно ерзает толстый благообразный человек в модном, но помятом костюме. Выступает молодой симпатичный общественный обвинитель:
- Товарищи! Под давлением неопровержимых улик обвиняемый Жилин вынужден был сознаться в том, что речь о комнатном цветоводстве, произнесенная им на профсоюзном активе, принадлежит не ему, а трем отечественным цветоводам. Выяснилось, что речь Жилина целиком составлена из отрывков трех монографий, принадлежащих перу наших уважаемых естествоиспытателей. ... Честный ли человек перед вами? Нет, товарищи! Перед вами гнусный грабитель! Владимир Липко. Помечтаем о будущем. "Улыбки друзей", М., 1962
Домечтался, блин.
В той же книжке, кстати, в стихотворении про московское метро упоминается "Охотный ряд". В 1962-м? |
|
|
Comments: |
Станция называлась «Охотный ряд» с 35-го по 55-й год, потом до 65-го «Имени Кагановича», и только уже потом «Проспект Маркса».
Ух ты, про "Имени Кагановича" я и не знала.
Значит, те, кто сейчас говорит "Проспект Маркса" -- это люди не старше 40 и не моложе 16...
Нет, но, скорее всего, не старше 50 с небольшим. В совсем нежные годы названия станций могли не запоминаться.
пардон, что встрял. Но имени Кагановича назывался вообще московский метрополитен. А потом стал называться, естественно, имени В.И.Ленина. По-моему, до сих пор.
Вот официальная информация. (Хотя с датами я наврал, конечно: не 55-65, а всего лишь 55-57.) А вот картинка из какого-то тогдашнего издания:  .
Ну что ж, провал в памяти- признаю. Странно, что запомнилось мне, причем твердо, именно так. Но против докУмента не попрешь.
План метро, 1957 год. 
![[User Picture]](http://lj.rossia.org/userpic/5360/2147486152) | From: | smilga@lj |
Date: | September 11th, 2006 - 07:01 am |
---|
| | в пандан | (Link) |
|
Я тихо еду по набережной. Я позабываю грубоватую сцену. Мне рисуются прелестные сценки из недалекого будущего.
Вот я, предположим, еду на велосипеде с колесьями, похожими друг на друга как две капли воды.
Вот я сворачиваю на эту злосчастную аллейку. Чей-то смех раздается. Я вижу — сторож идет в мягкой шляпе. В руках у него цветочек — незабудка или там осенний тюльпан. Он вертит цветочком и, смеясь, говорит:
— Ну, куда ты заехал, дружочек? Чего это ты сдуру не туда сунулся? Экий ты, милочка, ротозей. А ну, валяй обратно, а то я тебя оштрафую — не дам цветка.
Увы, тов. Липко оказался ближе к суровой реальности XXI века, чем Зощенко. | |