Пятница
Последние три дня я через силу поднимался с постели ровно четыре раза: позавчера, чтобы послушать в БЗК Малера, совершенно напрасно, вчера, чтобы поехать в РГГУ, тоже напрасно, и вечером, когда ко мне приехала ученица заниматься немецким [-- Лиза! Ты в джинсах? У тебя что-то случилось? -- Да нет, просто мой начальник в отпуске], я по-прежнему ей завидую, она юна, красива, с роскошными Busen, братом-спортсменом и хорошей работой: на зарплату может содержать себя, мать, своего бойфренда и заниматься немецким. И сегодня: проснулся в шестнадцать, написал несколько имейлов, собрался поехать к родителям, я не был у них уже несколько дней, передумал и снова лег спать. Мне неприятно выходить на улицу, или просто не хочется выходить, когда я на улице, у меня какое-то странное состояние и еще меня пугают машины, особенно если они проносятся мимо на огромной скорости, правда, мне нравится ночной город. Но почти все время я провожу дома, то ли лень, то ли апатия, то ли еще что, иногда думаю: может, первая, а, может, уже и вторая стадия шизофрении, на следующей неделе собираюсь ко врачу, может, пропишут антидепрессанты, правда, сегодня прочитал в NYT, что антидепрессанты увеличивают риск самоубийств, еще после еды меня начинает тошнить, поэтому есть мне тоже не очень хочется. Недавно, когда надо было выйти из дома, у меня так свело правую ногу, что я даже закричал от боли, потом отпустило, но я уже никуда не пошел, нога до сих пор болит. И так называемые научные тексты, которые я сейчас время от времени вымучиваю, лежа или сидя в постели, начали отдавать дешевой депрессией.
...
На прошлой неделе я хотел купить мороженое за 63 рубля. Продавщица достала мороженое из холодильника, я протянул ей в окошко 500 рублей, а она вдруг закачала головой, сказала: нет-нет, и захлопнула окошко. Я постучал ей в окошко, она его открыла, еще раз сказала: нет-нет, и снова закрыла. Я так и не понял, почему она передумала продавать мне мороженое. Ночью спустился в супермаркет купить минеральной воды, ко мне в торговом зале пристали два алкоголика, им не хватало денег на водку, от них дурно пахло, а у одного рука была обмотана грязными бинтами.
...
8 мая, вечером, ходили с матерью на кладбище. Мы хотим купить, если будет возможность, себе место: из-за того, что бабушкина младшая сестра и ее сын умерли раньше бабушки, то место, на которое мы расчитывали, наше место, достанется их родственникам, у них все бумаги, мы с ними в ужасных отношениях, а наше кладбище очень хорошо расположено, до него удобно добираться, не на окраине, а почти в центре, в пятнадцати минутах ходьбы от Садового кольца, в пяти минутах от метро, недалеко бассейн с морской водой, единственный бассейн с морской водой в Москве! Мать показала мне могилу одного молодого человека, он погиб в 1973, ему было, кажется, 23 года, родители приходили к нему каждый день, так они его любили, и вся округа знала, что они приходят к нему каждый день; они, впрочем, тоже уже давно умерли, похоронены рядом. Рассматривали огромные могилы на краю кладбища, наверное, каких-нибудь бандитов, все умерли в расцвете лет, настоящие склепы, похожие на клетки для хищных животных, с дорогими надгробиями из черного мрамора и скамейками. Наше кладбище какое-то неряшливое, прозаичное, на могилах там и сям аляповатые искусственные цветы из вощеной бумаги, блеклые, они быстро теряют свои краски, и могилы расположены кое-как, никакого порядка, никакой возвышенной торжественности, как на немецких, швейцарских и даже французских кладбищах. По дорожке за нами бегала старая облезлая собака. Мать принесла старые крашеные яйца, оставшиеся с Пасхи, которые уже сама боялась есть, хотела положить их на могилы родственников, но все равно собака утащила бы, или бомжи утащили бы, поэтому мы очистили яйца и отдали их собаке. На могиле наших родственников ползали большие муравьи, я думаю, что у них там под надгробным камнем муравейник.
...
Очень многие вещи я делаю из вежливости, или это лицемерие, я не знаю как это называть: если я знаю, что человеку будет приятно, если я покажу, что он мне интересен, то я покажу ему, что он мне интересен, а на самом деле мне все равно, но, думаю, что так поступают почти все, правда, все это бессмысленно, потому что каждый все равно видит только то, то что хочет видеть.