Закончил читать
удивительную немецкую трагедию 1670 г. в финале которой парфянский царь, платонический влюбленный в царицу Мариамну, умирает от чрезвычайной боли при известии о ее смерти, а шесть девственниц пляшут печальные танцы вокруг отрубленной головы героини, белой, как снег, и с румянцем, словно рубины, лежащей, разумеется, на серебряном подносе, потому что при царе Ироде по другому было нельзя, отрубленые головы клали на серебряные подносы, а аллегорическая фигура Палестины при этом стенает: «Ах! Ах! Ах! Неужели мне суждено захлебнуться в собственной крови?»
Я, правда, не знаю, зачем я ее читал, но среди действующих лиц там указаны немые мавры, охраняющие царицу и говорящая гора Сион.