[Most Recent Entries] [Calendar View] [Friends View]
Monday, February 9th, 2009
| Time | Event | |
| 5:09p | Ближайшее будущее нашего двора | |
| 5:54p | Хорошо сказано! Oratio publicani Благодарю Тебя, Боже, что я не такой, как некоторые фарисеи и лицемеры: нормальный парень без православнутых задвигов, тружусь, работаю, забочусь о семье, имею ровные отношения с ближними, не изображаю из себя святошу, свою духовную жизнь и аскезу на показ не выставляю, спасаюсь себе тихо-спокойно. В общем, спасибо Тебе! http://argentarius.livejournal.com/87266.h | |
| 5:56p | Матушка Кассия жжот Теперь придет антихрист, разрежет ленточку и спросит: "Назарянин, как Ты подбирал Себе кадры?" | |
| 6:00p | Интересные мысли
На самом деле, проблема православия во многом связана с проблемой власти, вернее, её отсутствием и тем простым фактом, что место отсутствующей власти занимают всякие доброхотные "толкователи" правил и законов и никто не в силах просто подняться и сказать что король-то голый, что нет никакой правды в мифических постановлениях "Карфагенских соборов" или псевдо-"апостольских" правил пятого века разлива... С третьей стороны, я вполне понимаю, и даже сочувствую всякому православному сектантству, оно всегда было и есть, и теперь "истинно-православные" вполне могут занять те 30% религиозного рынка, что ранее принадлежали старообрядцам... | |
| 6:21p | Умное по понедельникам, №2 Педагогический манифест Как же добиться того, чтобы школа воспитывала детей в духе свободы, справедливости и солидарности? Для того чтобы ответить на этот вопрос, имеет смысл еще раз окинуть взглядом генезис существующей школьной системы. Советская школа, как я уже говорил, возникла как попытка создать систему всеобщего массового образования на базе дореволюционной средней школы. В ее основе лежал специфический «гибрид» старых гимназии и реального училища. Эти образовательные модели были, в свою очередь, заимствованы из прусской образовательной системы. А прусская гимназия, в конечном счете, восходит к школьной системе Яна Амоса Коменского. Школа Коменского была для своего времени прогрессивным социальным изобретением. Сегодня она явно устарела. Классно-урочная система, контроль учебного процесса при помощи отметок, монологическая форма обучения с ее «закреплением» знаний-умений-навыков являются базовыми механизмами, порождающими «социализацию» и «подготовку кадров». Помню, как в середине 80-х годов мне довелось поработать в Экранной комиссии Министерства просвещения СССР. Как-то раз комиссия принимала чудесный видовой учебный фильм по биологии. Фильм был посвящен бабочкам бассейна Амазонки. Фильм мне очень понравился. Он был живой, яркий и увлекательный. К моему удивлению, мою оценку фильма больше никто не поддержал. Пожилой коллега, ветеран-методист, многолетний сотрудник одного из НИИ Академии педагогических наук, разъяснил мои недоумения. «Вы не понимаете, - сказал он. – При помощи этого фильма невозможно контролировать учебный процесс. На основе этого фильма нельзя составить список вопросов, правильные ответы на которые подтвердят усвоение учащимися учебного материала». И в этом - вся методическая концепция советской школы. Обучение понимается, как приобретение умения давать правильные ответы на вопросы закрытого вопросника. То есть, по мнению советских методистов, учебный процесс, не являющийся в этом специфическом смысле управляемым, не является учебным процессом. На мои прямые вопросы, а как же с обучением искусствам, спорту и ремеслам, аксакалы так и отвечали: «А это вовсе и не обучение. Это что-то среднее между передачей социального опыта и чудом». Как мне кажется, советская педагогическая наука просто довела до крайности выводы, неявно содержащиеся еще у Коменского. Уже Коменский представлял себе учебный процесс как систему обработки учеников. Систему переработки необученных учеников в обученных. Когда необученный ученик является сырьем, а обученный – конечным продуктом учебного процесса. В основе системы Коменского лежала метафора «водяной мельницы», где из зерна получается мука. Прусскую гимназию можно уже представить как «педагогическую мануфактуру». А массовая советская школа – это уже индустриальная система. Таким образом, базовой метафорой учителя в этой «промышленной педагогике» является Гончар. Он не просто лепит из исходного материала желаемый образ, как скульптор, но пользуется гончарным кругом для того, чтобы получить из глины более-менее одинаковые горшки. Это, кстати, хорошо понимал классик советской психологии Алексей Леонтьев, когда представлял себе и первичную социализацию ребенка в семье, и школьное обучение, и формирование личности как процессы интериоризации изначально психологически и социально «голым» ребенком социального опыта взрослых при помощи слов, действий и орудий. Леонтьева я не любил давно. Но окончательная ясность наступила у меня в те же годы работы в «Акапедии», когда я ходил на Экранную комиссию и спорил со стариками-методистами. Просто однажды мне пришло в голову сопоставить основные идеи сценарного анализа Эрика Берна, с которыми я за пару лет до того познакомился в самиздате, с идеями «теории деятельности» Леонтьева. И я понял, что «программирование человеческой судьбы» у Берна и «интериоризация деятельности» у Леонтьева описывают практически одно и то же, только из разных ценностных перспектив. То, что Берн или, к примеру, Фромм, считают механизмом формирования неврозов и психопатий, способом, которым общество калечит людей при помощи родителей и школы, то Леонтьев считает нормальным и правильным механизмом социализации. И вскоре мне пришла альтернативная базовая метафора. Метафора Садовника как базовое противопоставление метафоре Гончара. Если представить, что ребенок не является ни «чистым листом бумаги», на котором нужно писать правильные слова, ни «послушным шматом глины», из которого нужно лепить правильные изделия, а предположить, что он обладает собственной душевной и духовной жизнью, то все становится на свои места. И задачей учителя становится «поливать, удобрять, прививать и подрезать» обладающий собственной жизнью цветок, способствуя тому, чтобы он принес плоды. И при таком взгляде целью обучения становится создание условий, обеспечивающих развитие ребенка, а не разнообразные методики и техники «формирования». Тогда становится понятным, что преподаваемые знания являются всего лишь «питательными веществами» для развития. А направления развития, «почки роста», определяются теми вопросами, которые учащиеся задают сами себе. А вопросы, до которых сам ученик еще не дошел, но способность к задаванию которых может быть у него «выращена» учителем, вопросы, находящиеся в «зоне ближайшего развития» ребенка, это типичный «привой» на «подвое» собственного развития ребенка. Ну, а свет, к которому тянется любое нормальное растение, это, конечно же, ценности. И, кстати, такая «метафорическая модель» вполне может быть научно построена на базе трудов «альтернативных советских классиков». Я имею в виду Узнадзе, Ухтомского и Рубинштейна, каждому из которых удалось по-своему синтезировать такие, казалось бы, несовместимые между собой философские школы, как марксизм и русская религиозная философия у первых двух и марксизм и экзистенциальная феноменология у третьего. Но это, конечно, тема отдельного большого разговора. Здесь важно сказать только одно, что базовая метафора этих теорий – метафора «выращивания функционального органа» очень хорошо ложится на базовую метафору «обучения как садоводства». Как же все это реализовать технически? Прежде всего, надо понимать, что в течение школьных лет переживаются три различных возраста – позднее детство, подростковый возраст и возраст раннего юношества. Каждому из этих возрастов соответствует своя педагогическая проблематика. В начальной школе базовый интерес ребенка – психологический. Основной вопрос, на который он ищет ответа, это «почему он так поступил». И на этой точке роста и надо строить учебный процесс. Базовым методом обучения здесь является, конечно, театрализация. Она позволяет вынести наружу, экстериоризировать то, что занимает ребенка более всего – социальные роли. И сделать их, таким образом, понятными и управляемыми. Центральными методиками при таком обучении оказываются, на мой взгляд, психодрама и фокус-группа. Кстати, при таких методах обучения удается осознавать не только социальные роли и личные истории, но и, что очень пригодится в дальнейшем обучении,- психофизиологические конституции. Более того, ученики младших классов способны и к более продвинутым и рефлексивным методикам, чем психодрама и фокус-группы,- например, к использованию техники супервизорства. Я, разумеется, вовсе не призываю к тому, чтобы не обучать детей в начальной школе чтению, письму и счету. Я просто говорю о том, что должно находится в центре учебного процесса в начальной школе. В собственно средней школе основной вопрос подростка уже другой, чем у ребенка. Это вопрос о приобретении умений и связанных с ними соревновательности и достижительности. И здесь тоже не надо изобретать велосипед. Методик в прогрессивной педагогике существует куча. И вопрос лишь в том, как их правильно сконфигурировать. Я полагаю, что в центре учебного процесса в средней школе должен находиться «проектный метод» Дьюи. То есть, подростки должны получать задание что-то создать и, сформировав теми или иными способами команды, осуществлять это созидание. Тут есть много тонкостей. Во-первых, возникает противопоставление Мастерской, Музея и Тренажерного зала. Возникают различные культурно-образовательные пространства, в которых осуществляются разные по смыслу действия. В Мастерской учащиеся обучаются деятельности по образцам деятельности Мастера, задают ему вопросы, а потом пытаются осуществлять деятельность самостоятельно. В Музее или, что приблизительно то же самое, в Библиотеке, ищут культурные образцы там, где не хватает непосредственных образцов деятельности. Задача Библиотекаря – просто помочь научиться ориентироваться в культурных образцах, научиться искусству их целенаправленного поиска. В Тренажерном зале оттачивают умения при помощи упражнений под руководством Тренера. Другие тонкости касаются организации процесса коммуникации. Тут и ланкастерская система, когда ученики старших классов помогают ученикам младших в работе. Тут и методы тьюторства, когда учитель обсуждает работу ученика вместе с еще одним учеником, как это принято в шеффилдской системе, или с десятком, как это принято в Кембридже. Но самая интересная методика была разработана в нашей российской педагогике искусств. После того, как ученик создал произведение, к примеру, рисунок, он выходит из класса, и его товарищи обсуждают, как они поняли смысл этого произведения. А потом автор возвращается и, выслушав точку зрения участников обсуждения, говорит, что он сам имел в виду. Ну, а в старших классах базовыми вопросами становятся вопросы теоретические и философские – вопросы о месте человека в мире, о познании, о предельных ценностях. И их и надо обсуждать. Именно здесь становятся уместными разнообразные «гуманитарные и научные истории». Причем, речь идет не только о рассказе учащимся об истории философских и научных мнений по той или иной тематике, но и о, так сказать, «исторических реконструкциях», которые коллективно производятся учащимися при правильной постановке учителем вопросов и задач. Базовыми методами здесь являются сократический диалог, групповая дискуссия, мозговые штурмы и многие другие способы работы с проблемами, вплоть до организационно-деятельностных игр. Что касается техник педагогического воздействия, то здесь, на мой взгляд, важнейшим является научить учителей избегать оценки поведения учеников, научив их вместо оценивания поведения демонстрировать его понимание. Здесь существует множество известных методик, таких как метод Джайнотта или метод Гиппенрейтер. Таким образом, практически стирается граница между обучением и воспитанием. Конечно, то, о чем я здесь говорил, весьма схематично и поверхностно. Но за всем этим стоит опыт десятков психологов и философов, опыт сотен педагогов, в том числе и наших, отечественных, развивающих эти идеи в своей школьной или внешкольной практике. Я думаю, уже приспело время собрать все эти достижения вместе. Для этого достаточно работы небольшого, но продвинутого междисциплинарного методического коллектива, с последующим запуском хотя бы одной работающей по созданным наработкам школы. Но эта одна скромная школа, вооруженная правильной педагогической идеологией, может оказаться в перспективе той самой «точкой опоры», с помощью которой можно будет, наконец, перевернуть земной шар. | |
| 7:11p | Анонс  Сегодня, с 23х до 23.30 смотрите меня на Любимом Канале (ТМ) у Тиграна Кеосаяна | |
| 7:33p | Вы будете смеяться, но про нас продолжают писать:)  №21 (25041) от 09.02.2009 Православная дружина выходит на улицы  В столице уже несколько лет существуют дружины, созданные по инициативе правительства Москвы“Да-а! Такому молодцу Форма новая к лицу”. Сергей Михалков. “Дядя Степа – милиционер” В СТОЛИЦЕ уже несколько лет существуют народные дружины, созданные по инициативе правительства Москвы. Они формируются в округах и доходят уже общей численностью до нескольких тысяч человек. А недавно (в конце прошлого года) появилась и вовсе необычная дружина – православная. Что это такое, попыталась выяснить корреспондент “ВМ”. “Девки, шейте повязки” Жильцов дома № 36 по улице Новаторов, что в ЮЗАО, объединил невзрачный домик во дворе. – Когда-то, еще до революции, там была церковь, – рассказывает основатель дружины, политолог Виктор Милитарев. – В советские годы дом занял НКВД, затем расположилась радиостанция, а в 80-е годы – музыкальная школа. Теперь же здание просто закрыто на ключ. И вот года два назад решили православные жильцы дома побороться за восстановление храма. На этой почве и познакомились, и подружились. Но дело с реставрацией церкви с мертвой точки никак не сдвигалось. Больше того – какие-то хулиганы повадились под двери домика дохлых кошек и голубей подкидывать, наводя на весь двор панический ужас. Тогда православные жители дома решили объединить усилия по охране своей территории. Купили бинокли, чтобы из окон видеть вандалов. По вечерам обходы окрестностей начали проводить да за кошками приглядывать – не пропала ли еще какая? А в конце прошлого года зампредседателя Отдела внешних церковных связей Московского патриархата протоиерей Всеволод Чаплин возьми и выскажи идею: “Надо нам создавать православные народные дружины”. – Я как услышал про это, собрал всех и говорю: “Все, девки, теперь мы с вами православная дружина, шейте повязки”, – вспоминает Виктор Милитарев. – До того как Чаплин это сказал, мы как бы нелегитимными считались. Не было за нами никакой силы, а тут появилась. Про повязки спорили долго. Какие шить: красные, голубые или поярче – желтые, к примеру? Спорили до тех пор, пока одна из дружинниц не сшила и не раздала всем уже готовые голубые ленточки. Так они и стали дружиной. Строгий бородач На вопрос, сколько же у него всего дружинников, Милитарев отвечает так: “В хорошую погоду – 20, а в мороз – 10 едва наберется”. Начинаем считать: две пенсионерки Инна Геннадиевна и Зинаида Сергеевна, хирург Дмитрий, инженер Александр, доцент университета Максим, поэт Иван, Кира, работающая в детском садике, учительница Наташа, работник банка Анна, соцработник Лена. А еще водитель, сантехник, сотрудница нефтяной компании – ну и пара безработных граждан. Вот ударная сила дружины… Когда они собираются все вместе и выходят строем на улицу Новаторов, у криминала просто не остается никаких шансов. К этой дружине ведь частенько примыкают еще братья из “Союза православных хоругвеносцев” во главе с Леонидом Симановичем-Никшичем. Так, все вместе, они чинно, с молитвой на устах и пускаются в рейд – в своих черных одеждах, с окладистыми бородами, с иконами в руках. Поди тронь кого-нибудь, когда мимо идет такая процессия! Правда, у мирных жителей тоже иногда сдают нервы. Завидев в темноте хоругвеносцев, они переходят на другую сторону улицы – на всякий случай. А кто знает Леонида Донатовича, уже не сторонится. “На самом деле этот строгий бородач – человек очень добрый, дети его так вообще обожают”, – защищают коллегу дружинники. Да и при ближайшем рассмотрении отряд сморится скорее как группа туристов. Целыми семьями патрулируют родной район, когда детей дома оставить не с кем. Молодая дружина уже показала себя в деле. Дважды разняла хулиганские драки, сделала не одно замечание грубым людям. И их планы на будущее более чем серьезные. – У нас тут лесок есть в районе РУДН. Там наркотой гости столицы приторговывают. Так мы их оттуда выкурим обязательно. Вот только мужиков бы нам побольше, – вздыхают православные. И вообще считают, что все столичные дружины надо бы объединить. – Создали бы единый штаб, казачество бы подтянулось, другие верующие люди, – мечтает Виктор Милитарев. Зачем это нужно Москвичи по-разному относятся к православным с голубыми повязками на руках. Многие сочувственно.Например, один тренер по боевым искусствам предложил подучить дружинников некоторым приемчикам. Те были не против, да только кого учить – мужиков-то в отряде наперечет, одни бабы. Другие недоумевают: “А зачем вам это нужно? Сидели бы дома, телевизор смотрели. Что вы можете-то?” – Можем вызвать участкового, отвести правонарушителя в отделение милиции, пресечь какой-то конфликт, – хором отвечают они. – Как зачем? – удивляется дружинница Татьяна. – Тут недавно девушку одну убили, а у нас-то у самих дети растут. Вот и думаем разбиться на группы и организовать встречу ребят из школы, чтоб разводить всех по квартирам. Вот и будет от нас большая польза. Справка “ВМ” Работа городских народных дружин регламентируется Законом города Москвы № 36 от 26 июня 2002 г. “О московской городской народной дружине” и Постановлением столичного правительства № 14 ПП от 14 января 2003 г. Руководство отрядами добровольцев осуществляют префекты округов. Дружинники обеспечиваются бесплатным проездом в общественном городском транспорте сроком на один год. ЧИТАЕМ ВМЕСТЕ Есть ли польза от народных дружин? Иван НОВИЦКИЙ, депутат Мосгордумы: – Конечно. Если есть активные люди, готовые участвовать в охране правопорядка, значит, жить становится безопаснее. Существуют же общественные пункты охраны порядка, которые могут объединить усилия дружинников и связать тех с участковыми. Именно при сильном общественном надзоре можно уменьшить количество неприятных инцидентов, хулиганства. При перепечатке данной статьи или ее цитировании ссылка: «Газета «Вечерняя Москва» - московские новости.» на первоисточник обязательна. </index>№21 (25041) от 09.02.2009 Автор: Дарья ДОБРИНА | |
| 10:26p | Хорошая шутка
о патриаршем остроумии помнится покойный Святейший посещал какую-то выставку, там был софринский стенд с "продукцией", в том числе и патриарший куколь, сопровождавшему его Пархаеву Патриарх задал вопрос, указывая на оный - "ну и как, покупают?" http://community.livejournal.com/ustav/3 | |
| 11:35p | С воскресного молебна Неделя о мытаре и фарисее, Собор Новомучеников Российских, 8 февраля   Наш новый прихожанин :))   о. Виктор, клирик Ивановской епархии и о.Александр ( Read more... ) |
![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo-lj.gif)
| << Previous Day |
2009/02/09 [Calendar] |
Next Day >> |