http://www.ctvr.ru/lentad/2005/11/12/1.htm
Нобелевские лауреаты за уничтожение духа науки
Несколько месяцев назад 38 нобелевских лауреатов, включая Алексея Абрикосова, подписали письмо, в котором требуют от образовательных учреждений штата Канзас признать дарвинизм единственной научной теорией происхождения видов и называют своё выступление защитой науки. Этих людей нельзя считать наивными и искренне верящими в научные идеалы. Им для этого слишком много лет. Они откровенные манипуляторы, пытающиеся своим авторитетом закрепить навсегда одну политическую линию в соответствующей мировоззренческой области и задавить все остальные. Нам в России очень хорошо известен подобный подход, проявившийся в собственно политической пропаганде, когда захватившая медийное пространство политическая группа пыталась и до сих пор пытается убедить население в том, что демократия – это власть «демократов», то есть этой самой группы.

Как известно, дарвиновская «теория» не может быть проверена экспериментально или посредством наблюдения – по крайней мере, пока у людей нет «наблюдательной» машины времени. Поэтому дарвинизм по-честному скорее всего никогда не сможет претендовать на статус научной теории. Однако он не только претендует на это, но и захватил почти все кафедры, на которых преподается происхождение видов. При этом нужно учитывать, что дарвинизм – чрезвычайно бедная концепция, которая медленно обогащается только за счёт присвоения идей своих оппонентов, и что другие теории происхождения видов учитывают всю совокупность палеонтологических данных. Поэтому уподобление недарвинистских теорий происхождения видов фоменковскому подходу к истории было бы простым обманом. Точно так же дарвинисты не могут требовать от своих оппонентов предъявления развитой теории, потому что таковой нет и у самих дарвинистов. Авторы же письма вообще не входят ни в какие «тонкости» и нагло именуют оппонентов дарвинизма креационистами и насаждателями религии в образование.

Апелляция авторов письма к генетике, якобы подкрепляющей теорию Дарвина, насквозь лжива, потому что генетика и селекция обнаружили нечто противоположное спонтанному возникновению новых видов – они обнаружили огромную устойчивость существующих видов: все усилия селекционеров приводят лишь к созданию новых пород и сортов, а вот новые виды у них не получаются. Когда же речь заходит о генетическом конструировании новых видов вирусов, то, как это ни комично, но такое конструирование подкрепляет не теорию Дарвина, а «теорию разумного дизайна».

То, что попытка предложить людям в их образовании альтернативу в виде теории разумного дизайна вызывает такую сплоченную бандитскую реакцию, свидетельствует о том, что честную борьбу идей эти нобелевские лауреаты согласны вести только тогда, когда их к этому вынудят. Во всех же остальных случаях они беззастенчиво будут добиваться собственной монополии. Нужно также понимать, что это не религиозная война, потому что ученому невозможно верить в научную концепцию так же искренне и «монопольно», как верит в своё вероучение религиозный фундаменталист.

В манерах этих нобелевских лауреатов мы легко можем увидеть типичные методы либеральной пропаганды, применяющейся в России.

Когда оппоненты либерализма выдвигают свои концепции, то либералы немедленно возглашают: этим концепциям верить нельзя, на самом деле вы хотите совсем другого, вы хотите всеобщего рабства. Когда русский националист говорит, что права своего народа и своей страны должны быть приоритетны, либеральная пресса хором кричит: нацисты хотят установить в России гитлеризм. Грубость методов либеральной пропаганды может удивлять, но тем не менее они практически не меняются. Сопоставьте, например, либеральную «библию», написанную Хайеком, и реакцию либеральных СМИ на «Правый марш», прошедший 4 ноября в Москве.

Точно так же пропагандистский посыл «письма тридцати восьми» имеет в виду, что любая концепция происхождения видов, оппонирующая дарвинизму, не есть концепция «для себя», а есть лишь инструмент для замены науки на религию.

<?xml:namespace prefix = o ns = "urn:schemas-microsoft-com:office:office" /> 

Так что же нам показывает «письмо тридцати восьми»? К сожалению, приходится констатировать, что современные ученые в своем большинстве намного хуже политиков и, пожалуй, хуже католических инквизиторов. И, наверное, еще никогда в науке не было столько мракобесов, как сейчас.

Михаил Денисов