|
|
Пишет v_murza (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} v_murza)@ 2014-11-08 21:15:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Палаш Великого князя Михаила Александровича
ПРОЩАЛЬНЫЙ ПОДАРОК ЛЕЙБ-ГВАРДИИ КИРАСИРСКОГО
ЕЁ ВЕЛИЧЕСТВА ПОЛКА
В Гатчинском дворце-музее проходит интереснейшая выставка одного экспоната. Это дарственный палаш Вел. князя Михаила Александровича с автографами его сослуживцев, который был преподнесен офицерами Лейб-гвардии Кирасирского Ея Величества полка (Синими кирасирами) в 1909 г.
120 лет назад, 2 ноября 1894 г. этот полк, одна из самых элитных частей Русской императорской армии, был назван Лейб-Гвардии Кирасирским Е.И.В. Государыни Императрицы Марии Феодоровны. Вдовствующая императрица любила полк, сотворив немало добрых дел для офицеров и нижних чинов. В полку боготворили ту, чье имя носили. Но название мистическим образом отразилось на судьбах младших детей Марии Феодоровны, об этом пост автора «Два гатчинских романа» .
Младший брат Императора Николая II Вел. князь Михаил Александрович (1878-1918) поступил на службу в полк в 1902 г.
Выбор был закономерен: гатчинские кирасиры имели славную боевую историю, именно они слыли лучшими кавалеристами-спортсменами, одержав немало побед в конных состязаниях в России и за рубежом, да и казармы полка находились через дорогу почти напротив дворца.
Ансамбль казарм (арх. В. Бренна и А. Захаров) дошел до наших дней в обезображенном виде.
Вел. кн. Михаил Александрович достойно нес свою службу, регулярно получал повышение в званиях, будучи сам заядлым спортсменом, принимал участие в соревнованиях. Так продолжалось до 1907 г.
В тот год на балу в Офицерском собрании полка произошла встреча с женщиной, изменившей всю его жизнь.
Это была Наталья Сергеевна Вульферт (1880-1952), супруга поручика Владимира Вульферта, сослуживца Вел. князя.
Великому князю, конечно, тотчас же пришлось покинуть наш полк и на злополучную жену его полились при дворе потоки грязи. Ее обвиняли в умышленном завлечении и совращении скромного, неопытного и нравственного великого князя. В угоду старой императрице бедную даму наградили кличками интриганки и развратницы, хотя вся ее вина заключалась в том, что она полюбила великого князя. Все общество отвернулось от нее».
Приказом Николая II от 2 августа 1909 г. Вел. князь Михаил Александрович исключался из гвардейских кирасир и направлялся полковником в скромный 17-й армейский Черниговский гусарский полк, квартировавший в г. Орле.
Синие кирасиры поднесли августейшему однополчанину прощальный подарок — палаш образца 1826-1909 гг. На обеих сторонах его клинка находятся автографы офицеров, как числившихся в Лейб-гвардии Кирасирском Ея Величества полку в 1909 г., так и имевших к нему отношение по долгу службы (за исключением поручика Вульферта). Палаш был изготовлен мастерами знаменитой оружейной фирмы «Шаф и сыновья».
О ЧЕМ РАССКАЗЫВАЮТ АВТОГРАФЫ КИРАСИР
Автографы (всего 41 фамилия) и дарственная надпись выполнены на клинке из дамасской стали в технике врезной таушировки (инкрустации) золотой проволокой. Каждый автограф исполнен своим оригинальным почерком.
О многих из тех, кто оставил свою подпись на клинке, сохранились упоминания не только в официальных документах, но и в литературе. Будет небезынтересным остановиться на нескольких ярких фигурах из сослуживцев Вел. князя на основании «Записок кирасира» и других доступных источников. Тем более, что мир, как известно, очень тесен.
Начнем с правой стороны клинка:
Сразу за эфесом находится клеймо «Шаф и сыновья», за ним подпись № 1: К.Арапов.
Дарственная надпись «АВГУСТѢЙШЕМУ ОДНОПОЛЧАНИНУ ТОВАРИЩИ КИРАСИРЫ ЕЯ ВЕЛИЧЕСТВА», за ней подписи №2: М.Лазарев и №3: Е.Бернов.
Араповы были одной из самых многочисленных фамилий в российской гвардии.
Тот же Маннергейм, служа в Кавалергардском полку, быстро сдружился с Петром Ивановичем Араповым (1871-1930), и свой первый отпуск кавалергарды провели вместе в Московской губернии в имении родителей нового товарища.
Остается добавить, что П.И.Арапов был сыном кавалергарда ген.-лейт. Ивана Андреевича Арапова (1844-1913) и урожденной Ланской Александры Петровны (1845-1919), старшей дочери Натальи Николаевны Гончаровой-Пушкиной, рожденной во втором браке.
На левой стороне клинка есть подпись (№ 21) еще одного Арапова – Николая Петровича, ротмистра (1871 - ?). О нем известно немногое: участник мировой войны в чине полковника, остался в России, в 1922 г. осужден на 3 года ссылки в Печорском крае.
Бернов Евгений Иванович (1855-1917), ген.-майор, командир Л-гв. Кирасирского Ея В-ва полка с 1907 по 1912 гг.
Перечень следующих подписей правой стороны (№№ 4 – 16) указан далее.
Сразу замечу, что фотосъемка через стекло витрины и с запретом вспышки дает снимки посредственного качества. Поэтому воспользуюсь фрагментами музейных стендов с пояснениями.
№ 4: А.Н.Зернец, корнет; № 5: Х.П.Дерфельден, Свиты Е.И.В ген.-майор; № 6: И.Л.Афанасьев.
№ 7: М.Я.Толстой, корнет; № 8: бар. Л.Ф.Жерар де Сукантон (1855-1918), командир Л-гв. Кирасирского Ея В-ва полка (1905-1907); № 9: Н.Н.Турбин, штаб-ротмистр.
№ 10 К.С.Гулькевич, ротмистр; № 11 кн.П.С.Урусов, корнет; № 12 А.И.Дрозд-Бонячевский, флигель-адъютант, полковник; № 13 Н.К.Авенариус, поручик.
№ 14 Н.А.Куликовский, корнет; № 15 М.Ф.Данилов, штаб-ротмистр; № 16 бар. Д.П.Черкасов, корнет.
Куликовский Николай Александрович (1881-1958) – после долгих лет ожидания стал 4 ноября 1916 г. мужем Вел. княгини Ольги Александровны (1882-1960) и ее другом до конца дней.
Вдовствующая императрица Мария Феодоровна, Вел. княгиня Ольга Александровна, полковник Николай Куликовский
Он скончался в Куксквилле близ Торонто, Канада.
Под этим крестом на кладбище Северного Йорка в Торонто захоронены Вел. княгиня Ольга Александровна, Николай Александрович Куликовский и их сын Тихон Николаевич Куликовский (снимок утащен у![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo-lj.gif)
andanton@lj).
Левая сторона клинка:
№ 17: В.В.Граве, штаб-ротмистр; № 18: В.Р.Клевезаль, полковник, состоял в распоряжении Вел. кн. Михаила Александровича; № 19: М.М.Соколов, корнет; № 20: П.А.Мордвинов, полковник;
№ 21: Н.П.Арапов; № 22: Н.Н.Абаканович, корнет; № 23: Э.И.Линдгрен, поручик.
«Штаб-ротмистр Эдвин Иоганнович Линдгрен - финн по национальности. <...> Это был службист в полном смысле слова, педант до мозга костей и к тому же сухарь, не понимавший ни доброй шутки, ни крепкого русского юмора. Он был обидчив, по-русски говорил плохо, с сильным иностранным акцентом.
<...>
Практичный, хозяйственный, всегда добросовестный и трезвый, он был, в сущности, очень неплохим эскадронным командиром и весьма полезным полковым тружеником. Был он большим патриотом Финляндии, выписывал финляндскую газету, которую всегда и всюду с собой таскал. Любил говорить о прошлом Финляндии и ставить всем в пример своих соотечественников и их обычаи. <...>
Удивительно, почему этот странный человек избрал для своей службы именно Российскую гвардию, к которой, казалось бы, должен был относиться скорее враждебно, ведь служба в гвардии не давала ему никаких материальных благ, а между тем, служил он не только вполне честно, но и в высшей степени добросовестно, и как-то незаметно и скромно погиб во главе своего эскадрона еще в начале империалистической войны от меткой германской пули».
№ 24: В.М.Палицын, корнет; № 25: К.И.Збышевский, штаб-ротмистр.
«Всего тяжелее была езда в манеже, под командой поручика Палицына, который с первых же дней задал нам невероятного перца и внушил к себе прямо панический ужас всех вольноперов.
Как сейчас вижу его перед собой с бичом в руке, в офицерском пальто пепельного цвета с золотыми погонами и синими петлицами и в безукоризненно белой кирасирской фуражке с бирюзовым околышем.... <...>. Это был глубоко ненавидящий и презирающий все «штатское», до мозга костей строевой офицер. Бывший юнкер знаменитого кавалерийского училища, где цук был доведен до степени культа, Палицын просто органически не переваривал вольноопределяющихся, усматривая в них людей изнеженных, избалованных и случайно пришедших в полк из штатского мира. И зверствовал же он с нами, несчастными семерыми вольноперами во время сменной езды!..»
№ 26: К. Хан Эриванский, поручик; № 27: Г.П.Апрелев, корнет; № 28: В.А.Шангин, корнет; № 29: А.Н.Искандер (? - 1920), ротмистр, сын. Вел. кн. Николая Константиновича.
Керим Хан Эриванский (1885 — 1937) был отчислен из полка в 1912 г. (?) за появление в театральной ложе в компании с Натальей Вульферт.
«Но больше всего, пожалуй, поразило меня первое общее собрание господ офицеров, которое было созвано через несколько дней после моего производства. Дело касалось полковой чести. <...>
Первым долгом фон Шведер сообщил нам о постыдном поступке нашего корнета Z**. Этот корнет вел жизнь выше своих средств и залез в долги.<...>
Благодарю вас, - холодно поклонился полковник и перешел ко второму вопросу, изумившему меня своей необыкновенностью:
- Господа, - снова начал полковник, еще более понизив голос, - до нашего сведения дошло, что на этих днях один наш офицер, а именно, поручик Хан-Эриванский, находясь в Петербурге, позволил себе показаться в ложе театра в небольшой компании, среди которой находилась некая известная вам дама. Дама, которая своими поступками в свое время бросила тень на наш полк, и которая (как всем хорошо известно) навлекла на полк неудовольствие нашего августейшего шефа - обожаемой нами императрицы. Казалось бы, этого уже само по себе совершенно достаточно для того, чтобы наши офицеры раз и навсегда порвали всякие отношения с этой особой, очернившей полк. К глубокому моему сожалению, у нас нашелся все же офицер, не пожелавший этого понять! Появление Хана-Эриванского рядом с этой дамой в общественном месте может быть рассматриваемо как возмутительная демонстрация, как своего рода протест перед двором - поступок, отнюдь не достойный кирасира! Господа, есть вещи, которые мы не имеем права прощать и старшие офицеры полка считают, что отныне поручику Хану-Эриванскому нет более места в кирасирском полку. Поручику предложено в двадцать четыре часа подать рапорт об увольнении в запас.
<...>
- Никто не возражает, надеюсь? - спросил Эдуард Николаевич, обводя присутствующих злыми глазами. Молчание.
- Благодарю вас! - поклонился полковник и, сделав выдержку, продолжал:
- Случай с поручиком Ханом-Эриванским вынуждает меня еще раз предупредить, что если кто-либо из вас паче чаяния до сего времени все еще не порвал знакомства с этой особой, - то чтобы он не-за-мед-лил это сде-лать. Если до моего сведения дойдет, что кто-либо из наших офицеров продолжает кланяться этой даме при встрече, предупреждаю: этого офицера мгновенно постигнет участь поручика Хана-Эриванского. Вы не имеете права ни общаться с ней, ни здороваться, ни даже произносить в обществе ее имя. Итак, господа, общее собрание считаю оконченным».
Остается добавить, что в годы Первой мировой войны Вел. кн. Михаил Александрович возглавил Кавказскую туземную конную дивизию, сформированную из добровольцев-мусульман, уроженцев Кавказа и Закавказья.
Вел.кн. Михаил Александрович в форме Кавказской дивизии с супругой Натальей
С собою он привел несколько офицеров, составлявших его близкий круг со времен службы в Лейб-гвардии.
Среди них был поручик Керим Хан Эриванский, который в первых же боях он был награждён орденом Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость». За отличие в ночном бою 17 февраля 1915 г. в Карпатах он был представлен к Георгиевскому оружию.
№ 30: А.К.Прежбяно, корнет; № 31: В.В.Чебышев, корнет; № 32: М.М.Плешков, поручик; № 33: С.Г.Балицкий, корнет.
№ 34: Э.Н.фон Шведер, ротмистр; № 35: Г.В.фон Брюммер, штаб-ротмистр.
«При Бернове полковым адъютантом был некий поручик Плешков - умный и выдающийся молодой человек, имевший большое влияние на толстую «тетю Вотю», а следовательно, и на все полковые дела. Помощником командира по строевой части был полковник фон-Шведер - гроза полка. Это был заядлый спортсмен-кавалерист и умопомрачительно требовательный офицер, нагонявший ужас на нижних чинов и страх на господ офицеров. Вот эти-то лица и ворочали всей полковой машиной».
Штандартный взвод кирасир Ея Величества. Командир взвода поручик М.Плешков, знаменосец В.Баздырев,
ассистенты: поручик Н. Кордашевский (слева) и корнет Н.Абаканович (справа)
Плешков Михаил Михайлович (? - 1956). Сын генерала М.М.Плешкова. Неоднократный победитель конных скачек. Участник Первой мировой войны и Белого движения на востоке России. Последний начальник учебно-инструкторской школы на о. Русском близ Владивостока (до октября 1922 г.). Эмигрант. Член объединения Л-гв. Кирасирского Ея В-ва полка. Издал книгу «Мои воспоминания» в Мюнхене в 1959 г.
№ 36: А.А.Мордвинов, адьютант Вел.кн. Михаила Александровича; № 37: Ф.Ф. фон Таубе, поручик; № 38: Н.В.Кордашевский, штаб-ротмистр.
№ 39: М.П.Перевощиков, полковник; № 40: Н.Ю.фон Таубе (?); № 41: А.В.Гроссман, корнет.
Закончить повествование хочется вот этим снимком (источник):
Празднование 200-летнего юбилея полка в Гатчине 26 июля 1904 г.
В центре - вдовствующая императрица Мария Федоровна с сыном императором Николаем II и дочерью Великой княгиней Ольгой
ПРОЩАЛЬНЫЙ ПОДАРОК ЛЕЙБ-ГВАРДИИ КИРАСИРСКОГО
ЕЁ ВЕЛИЧЕСТВА ПОЛКА
В Гатчинском дворце-музее проходит интереснейшая выставка одного экспоната. Это дарственный палаш Вел. князя Михаила Александровича с автографами его сослуживцев, который был преподнесен офицерами Лейб-гвардии Кирасирского Ея Величества полка (Синими кирасирами) в 1909 г.
120 лет назад, 2 ноября 1894 г. этот полк, одна из самых элитных частей Русской императорской армии, был назван Лейб-Гвардии Кирасирским Е.И.В. Государыни Императрицы Марии Феодоровны. Вдовствующая императрица любила полк, сотворив немало добрых дел для офицеров и нижних чинов. В полку боготворили ту, чье имя носили. Но название мистическим образом отразилось на судьбах младших детей Марии Феодоровны, об этом пост автора «Два гатчинских романа» .
Младший брат Императора Николая II Вел. князь Михаил Александрович (1878-1918) поступил на службу в полк в 1902 г.
Выбор был закономерен: гатчинские кирасиры имели славную боевую историю, именно они слыли лучшими кавалеристами-спортсменами, одержав немало побед в конных состязаниях в России и за рубежом, да и казармы полка находились через дорогу почти напротив дворца.
Ансамбль казарм (арх. В. Бренна и А. Захаров) дошел до наших дней в обезображенном виде.
Вел. кн. Михаил Александрович достойно нес свою службу, регулярно получал повышение в званиях, будучи сам заядлым спортсменом, принимал участие в соревнованиях. Так продолжалось до 1907 г.
В тот год на балу в Офицерском собрании полка произошла встреча с женщиной, изменившей всю его жизнь.
Это была Наталья Сергеевна Вульферт (1880-1952), супруга поручика Владимира Вульферта, сослуживца Вел. князя.
 В.Вульферт, Н.С.Вульферт и Вел.кн. Михаил Александрович |
Мимолетное знакомство перешло в длительный роман, закончившийся морганатическим браком. Вот как рассказывает об этой истории однополчанин Михаила Александровича кн. Владимир Трубецкой («Записки кирасира» ): «Принцип товарищества настолько культивировался в полку, что считалось крайне предосудительным для всякого гвардейца отбить у полкового товарища жену. Такие дела, если не кончались дуэлью, то во всяком случае влекли за собой неминуемый выход из полка офицера, посягнувшего на жену товарища. Тем временем слух об отношениях Михаила Александровича к мадам В. дошел до самой императрицы. Верная семейным заветам покойного Александра III, державшегося в личной жизни самых строгих и незыблемых семейных устоев, императрица потребовала от сына немедленного разрыва с мадам В. Однако великий князь настолько был увлечен своей дамой сердца, что пошел против воли матери. Ввиду того, что муж мадам В. относился ко всей этой истории довольно-таки пассивно и к жене своей, как видно, особых чувств не питал, великому князю быстро удалось добиться развода мадам В. и вступить с ней в морганатический брак, узаконив последний церковным обрядом. Поручику В. в виде компенсации великий князь предложил видное место во дворцовом ведомстве, каковое место поручик и не замедлил принять, тотчас же убравшись из кирасирского полка.<...> |
Великому князю, конечно, тотчас же пришлось покинуть наш полк и на злополучную жену его полились при дворе потоки грязи. Ее обвиняли в умышленном завлечении и совращении скромного, неопытного и нравственного великого князя. В угоду старой императрице бедную даму наградили кличками интриганки и развратницы, хотя вся ее вина заключалась в том, что она полюбила великого князя. Все общество отвернулось от нее».
Приказом Николая II от 2 августа 1909 г. Вел. князь Михаил Александрович исключался из гвардейских кирасир и направлялся полковником в скромный 17-й армейский Черниговский гусарский полк, квартировавший в г. Орле.
Синие кирасиры поднесли августейшему однополчанину прощальный подарок — палаш образца 1826-1909 гг. На обеих сторонах его клинка находятся автографы офицеров, как числившихся в Лейб-гвардии Кирасирском Ея Величества полку в 1909 г., так и имевших к нему отношение по долгу службы (за исключением поручика Вульферта). Палаш был изготовлен мастерами знаменитой оружейной фирмы «Шаф и сыновья».
О ЧЕМ РАССКАЗЫВАЮТ АВТОГРАФЫ КИРАСИР
Автографы (всего 41 фамилия) и дарственная надпись выполнены на клинке из дамасской стали в технике врезной таушировки (инкрустации) золотой проволокой. Каждый автограф исполнен своим оригинальным почерком.
О многих из тех, кто оставил свою подпись на клинке, сохранились упоминания не только в официальных документах, но и в литературе. Будет небезынтересным остановиться на нескольких ярких фигурах из сослуживцев Вел. князя на основании «Записок кирасира» и других доступных источников. Тем более, что мир, как известно, очень тесен.
Начнем с правой стороны клинка:
Сразу за эфесом находится клеймо «Шаф и сыновья», за ним подпись № 1: К.Арапов.
Дарственная надпись «АВГУСТѢЙШЕМУ ОДНОПОЛЧАНИНУ ТОВАРИЩИ КИРАСИРЫ ЕЯ ВЕЛИЧЕСТВА», за ней подписи №2: М.Лазарев и №3: Е.Бернов.
Арапов Константин Устинович (1831-1916), Свиты Е.И.В. генерал-адъютант, генерал от кавалерии, был командиром Л-гв. Кирасирского Ея В-ва полка с 1874 по 1881 гг., являлся управляющим всеми дворцами Петергофа, к моменту поднесения палаша ему исполнилось 78 лет. Безупречная служба, исключительная порядочность и возраст снискали Константину Арапову незыблемый авторитет при дворе и среди всех, кто сталкивался с ним в жизни. Он был холост, в быту очень скромен и свою нерастраченную любовь тратил на осиротевших дочерей брата Николая – Анастасию и Софью. Для Анастасии он лично организовал свадебное торжество и вместо отца вел её под венец. Напомню, что ее мужем стал Густав Маннергейм, будущий маршал и президент Финляндии. |
 К.У.Арапов |
Араповы были одной из самых многочисленных фамилий в российской гвардии.
Тот же Маннергейм, служа в Кавалергардском полку, быстро сдружился с Петром Ивановичем Араповым (1871-1930), и свой первый отпуск кавалергарды провели вместе в Московской губернии в имении родителей нового товарища.
Петр Иванович Арапов тоже получит под командование Л-гв. Кирасирского Ея В-ва полк, но то произойдет в 1912 г. Его подписи на клинке нет. «Командиром полка в то время был только что назначен вместо анекдотического Бернова новый бравый свитский генерал Петр Иванович Арапов - хороший и понимающий свое дело начальник, большой барин, отличный кавалерист, страстный любитель и тонкий знаток лошадей. На потрясающей огненной кобыле галопом подъезжал он к полку, встречавшему своего командира бряцанием обнажаемого оружия и звуками полкового марша, играть который полагалось при встречах больших начальников. Барским голосом здоровался Арапов поочередно с каждым эскадроном, бросая на ходу короткие начальнические замечания, вроде: "Корнет такой-то, возьмите свою лошадь в шенкеля!", или "Ротмистр такой-то, как у вас выровнен четвертый взвод?!" <…> Для каждого эскадрона у него были особые интонации голоса: "Здорово молодцы эскадрона Ея Величества!", бросал он грубым баритоном. "Здорово, второй!" - выкрикивал он особенно отрывисто и небрежно. "Здорово молодцы штандартного!" - чеканил он уже совсем иным макаром, как бы тенорком, и, наконец: "Здор-р-р-рово чет-вер-р-р-тый!" - рявкал он раскатисто и громоподобно, видимо, находя в этом разнообразии приветствий особый, чисто строевой шик и, несомненно, удовольствие. Генерал был мужчина плотный, круглолицый, имел изломанный короткий нос - результат давнишнего падения с коня. Он носил коротко подстриженные седеющие усики и имел привычку осанисто подбочениваться. Генерал был великолепен и, по-видимому, это сознавал». |
 П.И.Арапов |
Остается добавить, что П.И.Арапов был сыном кавалергарда ген.-лейт. Ивана Андреевича Арапова (1844-1913) и урожденной Ланской Александры Петровны (1845-1919), старшей дочери Натальи Николаевны Гончаровой-Пушкиной, рожденной во втором браке.
На левой стороне клинка есть подпись (№ 21) еще одного Арапова – Николая Петровича, ротмистра (1871 - ?). О нем известно немногое: участник мировой войны в чине полковника, остался в России, в 1922 г. осужден на 3 года ссылки в Печорском крае.
Бернов Евгений Иванович (1855-1917), ген.-майор, командир Л-гв. Кирасирского Ея В-ва полка с 1907 по 1912 гг.
«В наружности Бернова было что-то утрированно генеральское. Он был прямо-таки карикатурен. Небольшой, круглый и необыкновенно пузатый с густыми жирными русыми усами, совсем как у моржа, он имел очень важный, надутый и подчеркнуто строгий вид, однако в его маленьких и слегка выпученных синих глазах, помаргивающих сквозь пенсне, сквозила добродушная глупость и безобидность. Несмотря на поразительные усы, розовая физиономия генерала напоминала собой что-то бабье или даже детское. Впоследствии мы узнали, что ни один генерал не имел в гвардии столько шутовских кличек и прозвищ, какие присваивались гвардейской молодежью пузатому Бернову за его необыкновенную наружность и умственные качества: «Морж», «Тетя Вотя», «Бревнов» и наконец «Хэпэ-э»... Последняя кличка была дана генералу в силу его привычки в официальных случаях после каждой сказанной фразы с важностью прибавлять звук «хэпэ-э». <…> Ни один гвардейский полк не имел подобного командира. Просто непонятно было, почему высшее гвардейское начальство, и прежде всего строгий и требовательный вел. князь Николай Николаевич, терпели во главе такого видного полка, как Синие кирасиры, подобную карикатуру. <…> Бернова, несомненно, выручало то обстоятельство, что сам по себе кирасирский полк был прежде всего прекрасным строевым полком и сдавал все смотры на «отлично «, благодаря прекрасным старшим офицерам и весьма удачно подобранным вахмистрам». |
 Е.И.Бернов в костюме русского боярина |
Перечень следующих подписей правой стороны (№№ 4 – 16) указан далее.
Сразу замечу, что фотосъемка через стекло витрины и с запретом вспышки дает снимки посредственного качества. Поэтому воспользуюсь фрагментами музейных стендов с пояснениями.
№ 4: А.Н.Зернец, корнет; № 5: Х.П.Дерфельден, Свиты Е.И.В ген.-майор; № 6: И.Л.Афанасьев.
№ 7: М.Я.Толстой, корнет; № 8: бар. Л.Ф.Жерар де Сукантон (1855-1918), командир Л-гв. Кирасирского Ея В-ва полка (1905-1907); № 9: Н.Н.Турбин, штаб-ротмистр.
№ 10 К.С.Гулькевич, ротмистр; № 11 кн.П.С.Урусов, корнет; № 12 А.И.Дрозд-Бонячевский, флигель-адъютант, полковник; № 13 Н.К.Авенариус, поручик.
 |
 |
№ 14 Н.А.Куликовский, корнет; № 15 М.Ф.Данилов, штаб-ротмистр; № 16 бар. Д.П.Черкасов, корнет.
Куликовский Николай Александрович (1881-1958) – после долгих лет ожидания стал 4 ноября 1916 г. мужем Вел. княгини Ольги Александровны (1882-1960) и ее другом до конца дней.
Вдовствующая императрица Мария Феодоровна, Вел. княгиня Ольга Александровна, полковник Николай Куликовский
Он скончался в Куксквилле близ Торонто, Канада.
Под этим крестом на кладбище Северного Йорка в Торонто захоронены Вел. княгиня Ольга Александровна, Николай Александрович Куликовский и их сын Тихон Николаевич Куликовский (снимок утащен у
andanton@lj).Левая сторона клинка:
№ 17: В.В.Граве, штаб-ротмистр; № 18: В.Р.Клевезаль, полковник, состоял в распоряжении Вел. кн. Михаила Александровича; № 19: М.М.Соколов, корнет; № 20: П.А.Мордвинов, полковник;
 |
 |
№ 21: Н.П.Арапов; № 22: Н.Н.Абаканович, корнет; № 23: Э.И.Линдгрен, поручик.
«Штаб-ротмистр Эдвин Иоганнович Линдгрен - финн по национальности. <...> Это был службист в полном смысле слова, педант до мозга костей и к тому же сухарь, не понимавший ни доброй шутки, ни крепкого русского юмора. Он был обидчив, по-русски говорил плохо, с сильным иностранным акцентом.
<...>
Практичный, хозяйственный, всегда добросовестный и трезвый, он был, в сущности, очень неплохим эскадронным командиром и весьма полезным полковым тружеником. Был он большим патриотом Финляндии, выписывал финляндскую газету, которую всегда и всюду с собой таскал. Любил говорить о прошлом Финляндии и ставить всем в пример своих соотечественников и их обычаи. <...>
Удивительно, почему этот странный человек избрал для своей службы именно Российскую гвардию, к которой, казалось бы, должен был относиться скорее враждебно, ведь служба в гвардии не давала ему никаких материальных благ, а между тем, служил он не только вполне честно, но и в высшей степени добросовестно, и как-то незаметно и скромно погиб во главе своего эскадрона еще в начале империалистической войны от меткой германской пули».
№ 24: В.М.Палицын, корнет; № 25: К.И.Збышевский, штаб-ротмистр.
«Всего тяжелее была езда в манеже, под командой поручика Палицына, который с первых же дней задал нам невероятного перца и внушил к себе прямо панический ужас всех вольноперов.
Как сейчас вижу его перед собой с бичом в руке, в офицерском пальто пепельного цвета с золотыми погонами и синими петлицами и в безукоризненно белой кирасирской фуражке с бирюзовым околышем.... <...>. Это был глубоко ненавидящий и презирающий все «штатское», до мозга костей строевой офицер. Бывший юнкер знаменитого кавалерийского училища, где цук был доведен до степени культа, Палицын просто органически не переваривал вольноопределяющихся, усматривая в них людей изнеженных, избалованных и случайно пришедших в полк из штатского мира. И зверствовал же он с нами, несчастными семерыми вольноперами во время сменной езды!..»
№ 26: К. Хан Эриванский, поручик; № 27: Г.П.Апрелев, корнет; № 28: В.А.Шангин, корнет; № 29: А.Н.Искандер (? - 1920), ротмистр, сын. Вел. кн. Николая Константиновича.
Керим Хан Эриванский (1885 — 1937) был отчислен из полка в 1912 г. (?) за появление в театральной ложе в компании с Натальей Вульферт.
«Но больше всего, пожалуй, поразило меня первое общее собрание господ офицеров, которое было созвано через несколько дней после моего производства. Дело касалось полковой чести. <...>
Первым долгом фон Шведер сообщил нам о постыдном поступке нашего корнета Z**. Этот корнет вел жизнь выше своих средств и залез в долги.<...>
Благодарю вас, - холодно поклонился полковник и перешел ко второму вопросу, изумившему меня своей необыкновенностью:
- Господа, - снова начал полковник, еще более понизив голос, - до нашего сведения дошло, что на этих днях один наш офицер, а именно, поручик Хан-Эриванский, находясь в Петербурге, позволил себе показаться в ложе театра в небольшой компании, среди которой находилась некая известная вам дама. Дама, которая своими поступками в свое время бросила тень на наш полк, и которая (как всем хорошо известно) навлекла на полк неудовольствие нашего августейшего шефа - обожаемой нами императрицы. Казалось бы, этого уже само по себе совершенно достаточно для того, чтобы наши офицеры раз и навсегда порвали всякие отношения с этой особой, очернившей полк. К глубокому моему сожалению, у нас нашелся все же офицер, не пожелавший этого понять! Появление Хана-Эриванского рядом с этой дамой в общественном месте может быть рассматриваемо как возмутительная демонстрация, как своего рода протест перед двором - поступок, отнюдь не достойный кирасира! Господа, есть вещи, которые мы не имеем права прощать и старшие офицеры полка считают, что отныне поручику Хану-Эриванскому нет более места в кирасирском полку. Поручику предложено в двадцать четыре часа подать рапорт об увольнении в запас.
<...>
- Никто не возражает, надеюсь? - спросил Эдуард Николаевич, обводя присутствующих злыми глазами. Молчание.
- Благодарю вас! - поклонился полковник и, сделав выдержку, продолжал:
- Случай с поручиком Ханом-Эриванским вынуждает меня еще раз предупредить, что если кто-либо из вас паче чаяния до сего времени все еще не порвал знакомства с этой особой, - то чтобы он не-за-мед-лил это сде-лать. Если до моего сведения дойдет, что кто-либо из наших офицеров продолжает кланяться этой даме при встрече, предупреждаю: этого офицера мгновенно постигнет участь поручика Хана-Эриванского. Вы не имеете права ни общаться с ней, ни здороваться, ни даже произносить в обществе ее имя. Итак, господа, общее собрание считаю оконченным».
Остается добавить, что в годы Первой мировой войны Вел. кн. Михаил Александрович возглавил Кавказскую туземную конную дивизию, сформированную из добровольцев-мусульман, уроженцев Кавказа и Закавказья.
Вел.кн. Михаил Александрович в форме Кавказской дивизии с супругой Натальей
С собою он привел несколько офицеров, составлявших его близкий круг со времен службы в Лейб-гвардии.
Среди них был поручик Керим Хан Эриванский, который в первых же боях он был награждён орденом Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость». За отличие в ночном бою 17 февраля 1915 г. в Карпатах он был представлен к Георгиевскому оружию.
№ 30: А.К.Прежбяно, корнет; № 31: В.В.Чебышев, корнет; № 32: М.М.Плешков, поручик; № 33: С.Г.Балицкий, корнет.
№ 34: Э.Н.фон Шведер, ротмистр; № 35: Г.В.фон Брюммер, штаб-ротмистр.
«При Бернове полковым адъютантом был некий поручик Плешков - умный и выдающийся молодой человек, имевший большое влияние на толстую «тетю Вотю», а следовательно, и на все полковые дела. Помощником командира по строевой части был полковник фон-Шведер - гроза полка. Это был заядлый спортсмен-кавалерист и умопомрачительно требовательный офицер, нагонявший ужас на нижних чинов и страх на господ офицеров. Вот эти-то лица и ворочали всей полковой машиной».
Штандартный взвод кирасир Ея Величества. Командир взвода поручик М.Плешков, знаменосец В.Баздырев,
ассистенты: поручик Н. Кордашевский (слева) и корнет Н.Абаканович (справа)
Плешков Михаил Михайлович (? - 1956). Сын генерала М.М.Плешкова. Неоднократный победитель конных скачек. Участник Первой мировой войны и Белого движения на востоке России. Последний начальник учебно-инструкторской школы на о. Русском близ Владивостока (до октября 1922 г.). Эмигрант. Член объединения Л-гв. Кирасирского Ея В-ва полка. Издал книгу «Мои воспоминания» в Мюнхене в 1959 г.
№ 36: А.А.Мордвинов, адьютант Вел.кн. Михаила Александровича; № 37: Ф.Ф. фон Таубе, поручик; № 38: Н.В.Кордашевский, штаб-ротмистр.
№ 39: М.П.Перевощиков, полковник; № 40: Н.Ю.фон Таубе (?); № 41: А.В.Гроссман, корнет.
Закончить повествование хочется вот этим снимком (источник):
Празднование 200-летнего юбилея полка в Гатчине 26 июля 1904 г.
В центре - вдовствующая императрица Мария Федоровна с сыном императором Николаем II и дочерью Великой княгиней Ольгой
