Столетье, лучшее для историка
 
 [Most Recent Entries] [Calendar View] [Friends View]

Sunday, April 8th, 2007

    Time Event
    12:14a
    Происхождение поговорки

    Начал за здравие, а кончил за упокой... Только священнослужитель, т.е. человек, которому приходится возглашать то “многая лета”, то “вечную память”, может вполне оценить прямую актуальность этой поговорки. Ошибиться здесь очень просто, и вот почему. “Многолетие” и “вечная память” — это как бы две самостоятельные дороги, но в одном месте они сходятся — в момент, когда называется какое-то конкретное лицо. Вот для наглядности нечто вроде схемы.

    “Благоденственное житие

    		и сохрани его на многая лета”
    подаждь, Господи, рабу Твоему (имярек)

    “Вечный покой

    и сотвори ему вечную память”.

    Тут важно, что называется, не проскочить развилку — после того, как произнес имя, не ошибиться, какое слово дальше — “сохрани” или “сотвори”...

    Протоиерей Михаил Ардов. Мелочи архи..., прото... и просто иерейской жизни.

    9:39a
    Школьные сочинения

    Грибоедов описывает бунт Родиона Раскольникова в его поэме «Горе от ума». Комедия происходит в наши дни. Чацкий приезжает в Московский дом Фамусова, чья дочь провела ночь с Молчалиным в своей комнате за роялем. Софья, не понимая того, что Молчалин обманывает ее (лезет обниматься и целоваться к Лизе) всецело отдается ему. Она даже видит признаки его любви: он постоянно молчит и вздыхает, берет ее за руки и не отпускает до самого утра. Теперь не то, что у Грибоедова. Теперь не принято целовать ручки и ножки. Все решается проще.

    Автор коллажей - [info]miklukho_maklay@lj


    Upd См. также
    http://miklukho-maklay.livejournal.com/31525.html
    http://miklukho-maklay.livejournal.com/30436.html
    2:04p
    В эту минуту за моим окном

    Пасхальный снег

    (продолжение см. здесь)

    6:15p
    Знатокам Ильфа и Петрова
    Где в "Золотом теленке" упоминаются hardware и software?
    Комменты пока скринятся.

    Upd Всё раскрыто!

    8:14p
    Сядем рядком, поговорим ладком
    8:22p
    Хроника пасхального снега
    14.1814.1814.18
    14.3714.4815.14
    15.1416.0016.00

    (время минское)

    8:35p
    Пасха 111 лет назад

    В страстную субботу читаю в приказе по полку: «Завтра по случаю пасхальной заутрени в залах Зимнего дворца от эскадрона ея величества назначается почетный караул в составе тридцати нижних чинов, при унтер-офицере и трубаче под командой корнета гр. Игнатьева. Форма одежды парадная: в белых мундирах, в супервестах, в касках с орлами, в лосинах, ботфортах и перчатках с крагами».
    Величественные и ярко освещенные залы дворца постепенно наполняются придворными в раззолоченных мундирах, сенаторами в красных мундирах с расшитой золотом грудью, высшими чиновниками в черных мундирах, генералами и офицерами гвардии. Все рассматривают с любопытством наш караул, стоящий в середине большого Николаевского зала. Ничто не напоминает о том, что поводом для этого собрания явился религиозный праздник. Все пышно и церемонно, как всегда.
    Стук палочки церемониймейстера и гробовая тишина, среди которой раздается только моя команда: «Палаши вон! Слушай на караул!»
    Царь идет под руку с царицей и, взглянув на караул, холодно произносит:
    — Христос воскресе, кавалергарды!
    — Воистину воскресе, ваше императорское величество! — по разделениям отвечают кавалергарды, вкладывая в эти слова не больше чувства, чем в обычные, предусмотренные уставом, ответы начальству.
    И снова гробовая тишина.
    На следующий день веду опять свой караул во дворец для христосования с царем. Там уже собраны по традиции все караулы, несшие службу в пасхальную ночь.
    Я хорошо не знаю, в чем будет состоять церемония.
    Царь подходит ко мне и христосуется, как со старым знакомым. Императрица подает мне руку, целую ее и получаю фарфоровое яйцо, которое боюсь уронить, так как руки заняты и палашом, и каской, и крагами.
    Но мой сосед, унтер-офицер красавец Муравьев, не смущается и проделывает точно ту же церемонию. И правофланговый, латыш Михельсон, и украинец Яценко — все следуют его примеру, и все оказываются настоящими придворными кавалерами.
    Изумляюсь, но при выходе из зала Муравьев мне объясняет, что вахмистр Николай Павлович весь великий пост «репертили и давали целовать ручку».

    Граф Игнатьев Алексей Алексеевич. Пятьдесят лет в строю. Глава шестая. Кавалергарды.

    << Previous Day 2007/04/08
    [Calendar]     		Next Day >>

My Website   About LJ.Rossia.org