Friday, August 27th, 2010

Time	Event
4:51p	Что-то слышится родное... В России, как известно, много партий, и даже в Госдуме целых четыре фракции. Тем не менее, корреспондент Борис Титов, задавая вопрос Николаю Валуеву, формулирует его так: Несколько лет назад в интервью "Известиям" вы сказали, что не видите себя в политике. Но нынче вступили в партию и готовитесь идти в Законодательное собрание Санкт-Петербурга. В партию. Так сказать, в партию по умолчанию... (18 Comments | Comment on this)
7:05p	85 лет Юрию Трифонову Андрей Колесников: Так вот всё это упорно называлось словом «быт». Что, с одной стороны, было охранной грамотой Трифонова, с другой — его раздражало. В интервью Льву Аннинскому он говорил: «Я пишу о смерти («Обмен») — мне говорят, что я пишу о быте; я пишу о любви («Долгое прощание») — говорят, что тоже о быте; я пишу о распаде семьи («Предварительные итоги») — опять слышу про быт…» Бытом оказывалось всё то, что не являлось идеологически насыщенной или, скажем, производственной прозой. Вроде и не диссидентство никакое, но подлинно советской литературой, в «секретарском» смысле слова, это всё не назовёшь. «Какие-то вечные темы!» — бросил Трифонову редактор в одном из «толстых» журналов. Вот именно что вечные, как мы теперь понимаем. Любовь, ненависть, предательство, распад под псевдонимом «быт». (via avvas@lj) Дмитрий Быков: Нужен ли сегодня Трифонов? Безусловно. Читают ли его? Да, но вряд ли считывают подтекст: радуются точности, плотности, словечкам, - но революционный пласт пропускают. Это не леность ума, это эпоха окончательно отошла в прошлое и стала непонятной, как древняя рукопись. <---> Утешает, однако, то, что следующему поколению достанется осваивать и осмысливать тему "оттепели" и увлекательнейшего советского шестидесятничества. И тогда трифоновский метод пригодится - ибо ТАКОЙ историей поверять современность уже можно. Тогда мы перечитаем Трифонова новыми глазами и дождемся тех его последователей, которые снова заставят мир говорить о великом русском романе. (4 Comments | Comment on this)
7:15p	Алексей Герман о Стругацких и: У вас есть любимые книги Стругацких? герман: Да я их все люблю, но больше всего "Трудно быть богом". И "Обитаемый остров". Правда, первую половину - там, где Земля с нашими проблемами, с нашим идиотом Максимом. Вторая мне не нравится абсолютно, потому что там появилась фантастика - то, что Стругацким несвойственно, и то, что я у них не приемлю. И еще люблю "Гадкие лебеди" - замечательное произведение. Очень простое, практически без фантазии. Но "Гадкие лебеди" я бы снимать не стал. и: Почему? Вот Константин Лопушанский взялся... герман: Лопушанский снял хорошую картину. Он как-то эту историю так подмял, упростил - и получилось хорошее кино. А я люблю наоборот... <---> Я никогда не занимался борьбой с правительствами - мне всегда это было неинтересно. Мне интересно про людей рассказывать. И сейчас я рассказываю про людей - плохих, хороших, трусливых. Ведь "Трудно быть богом" - не про фантастику, а про главную заповедь: не убий. А Румата убил сотни людей. Вырезал весь Черный орден, за что и был провозглашен богом. и: У вас есть любимая цитата из "Трудно быть богом"? герман: "Умные нам не надобны - надобны верные". Полный текст Upd Провозглашенный богом Румата - это он не про книгу, а про свой фильм. (13 Comments | Comment on this)
11:07p	Злободневное Ах этот желтый желтый, желтый цвет измен, А может не измен, а изменений Ведь я, удрав из плена старых стен, Спешу на поиск новых приключений. Брызги света где-то разгонят ночь, Чья-то сказка станет волшебной былью, Надо верить желтому автомобилю, Если не он, то кто же сможет тебе помочь. Полный текст здесь   (13 Comments | Comment on this)

<< Previous Day

2010/08/27 [Calendar]

Next Day >>