.

      А над удолбанной Москвою в небо лезут леса,

      Турки строят муляжи Святой Руси за полчаса

                      ( Борис Гребенщиков. "Древнерусская тоска")

.

.

.

"Не размениваясь на мелочи, обращу внимание зрителя прежде всего на вероучительные несуразицы и нелепости.

Митрополит Московский Филипп (в первой части фильма - соловецкий игумен) не умеет правильно накладывать на себя крестное знамение (эпизоды с въездом «соловецкого» обоза в стольный град, а также с «вызовом» молнии). Консультанты, не разъяснившие этот вопрос актеру Олегу Янковскому, по всей видимости, сами не знают, что православным подобает креститься «Христовым» крестом, а не «петровским», то есть «вверх ногами» - когда нижняя часть креста меньше верхней. Напомню, что так называемые апостольские кресты - «петровский» и «андреевский» - в отличие от Креста Спасителя, не являются, выражаясь церковным языком, победным оружием на силу диаволю.

[...]

Самое поразительное, что «мирские» персонажи фильма (царь, опричники и простолюдины) на протяжении всей киноленты крестятся в целом правильно. И этим они отличаются от «духовных» героев киноленты в лучшую сторону, то есть в сторону достоверности.

[...]

Царь практически всегда молится на коленях. В те времена его за такие «манеры» сочли бы за «латынника».

И царь, и народ на богослужениях делают поясные поклоны. В реалиях XVI в. такого быть не могло: клались лишь земные поклоны.

Церковно-славянские молитвы в фильме звучат по-никониански, то есть по чинам, принятым со 2-й половины XVII в.

«Выносной» деревянный трон государя (какой-то, кстати, странной символики - явно не право славной) увенчан четырехконечным крестом. Однако такие кресты до никоновских времен за православные не признавались.

[...]

Наконец, в фильме - множество сцен, абсолютно невероятных с церковно-исторической точки зрения.

Одна из них - телесное наказание низвергнутого с кафедры митрополита кнутом. Другая - провоз владыки по городским улицам в клетке. Всего

этого не могло быть до решения церковного собора о лишении Филиппа священного сана. Никак не могло. Несмотря ни на какое желание режиссера.

Одна из сцен особо выделяется своей нелепостью, несуразностью. Это - «моление» царя к предшественнику владыки Филиппа, то есть к митрополиту Афанасию, удалившемуся в Чудов монастырь на покой. С одной стороны, зрители видят, как Иоанн Грозный, встав принародно на колени и воздев руки, обратив свой взор ввысь, взывает к ушедшему на покой митрополиту, как к Богу: «Отец! Услыши скорбь мою! На кого оставил нас? Осиротели! Отец! Вернись, отец! Всем народом молим! Отец! Молим всем народом! Отец! Вернись! Митрополит! Не оставляй раба твоего! Митрополит! Не оставь меня, раба твоего! Митрополит! Кто за меня помолится?» Словосочетание «раба твоего» столь же уместно здесь, как и слово «товарища».

В самом начале фильма текстом на экране, а также сопровождающим голосом приводится общий контекст событий. В нем, среди прочего, звучит: «От Рождества Христова год 1565... От ужаса опричных злодейств слагает с себя сан [Курсив мой. - М.Б.] митрополит Афанасий. Православная церковь обезглавлена».

Это уже не несуразицы - элементарная безграмотность.

Летосчисление в России до 1 января 1700 г. велось не «от Рождества Христова», а «от сотворения мира». Причем дата «1565» отражает не год «от Рождества Христова», но год от совершенно абстрактной «нашей эры» (последний же, как известно, на 8 лет позднее первого). И митрополит Афанасий оставил кафедру не в 1565 г., а в мае 1566 г. Достоверно причина оставления им кафедры не известна. Доживал владыка свои дни в Чудовом монастыре Московского Кремля, скончавшись где-то между 1568 и 1575 гг.

Внимательные зрители легко могут увидеть, что создатели фильма, судя по всему, не знают, в чем состоит разница между «сложением сана» и «оставлением кафедры»... И что значит «Православная церковь обезглавлена»? Ее глава, как известно, - Иисус Христос. И то обстоятельство, что на Московской митрополии всего лишь три месяца не было митрополита, не дает никаких оснований говорить, что «Православная церковь обезглавлена».

В общем, фильм «Царь», сделанный под патронажем и при помощи консультантов от Московского патриархата представляет собой сгусток историко-богословских несуразиц и нелепостей. Тщанием и попечением этих церковных «специалистов» у российских и зарубежных зрителей формируется мифологизированное, искаженное представление об истории Московской Руси."

( М.А. Бабкин

ФИЛЬМ «ЦАРЬ»:

НЕЛЕПОСТИ ЦЕРКОВНЫХ ОБРАЗОВ

.