Ага, я тоже был под впечатлением этого стихотворения, когда читал "Бисер".

А я проникся только сейчас, перечитывая его года через двадцать три после первого раза

Дурное занятие - чтение.

Да нет, иногда приятно:))

Да. чтение по отношению к жизни - это что-то вроде онанизма. иногда приятно.

Иногда. А иногда что-то вроде просмотра фотовидеопродукции перед актом. Способствует, говорят:))

Но в глубине души у нас тоска
По крови, ночи, дикости горит.

Да, это сильно.

Чей перевод, кстати?

Апта. Но, каюсь, я поправил несколько слов ( не эти- они удались вполне)

Ох, Скит.
Только Г.Г. на мою - нынче больную - голову для полноты бытия и не хватало. Не издеваюсь - благодарю в извращенной форме.

Вопрос в другом: как у Вас рука поднимается не-свои слова править? а почему бы тогда Лермонтова получше не переписать? (ах, да, Вы и его правили - "На севере диком...")

Рар, во-первых, не Лермонтова я правил, а Гейне вольным штилем перевродил:)). А во-вторых, когда перевод явно сделан не поэтом, а профи, переводившим и сам роман- отчего бы и не поправить? Не оригинал же все-так правлю..

Вы будете утверждать, что взяли оригинал - и позволили себе в отношении его некоторые вольности? Велик соблазн подразниться, мол, отдельные медведи полагают, что стиши М.Ю. - недурственный подстрочник для их развлечений...

Что же до автора перевода, то у переводчиков, извините, тоже самолюбие есть, и если уж человек берётся за стихи, а не отдаёт их на откуп другу-стихотворцу, значит полагает, что все его слова - на своём месте.

И еще, Пти- вспомните, как Владим Владимыч сплошь и рядом, читая вслух, поправлял то Пушкина, то Блока ( причем, на мой слух, явно улучшая оригинал- например "Я знаю- жребий мой измерен" вместо пушкинского "век уж мой измерен"). Тут, правда, пример не очень уместен- аптовский перевод откровенно ремесленен( гляньте, тут же в треде есть аверинцевский- вот его я, пожалуй, поправлять не стал бы). Но я всегда опускаю четвертый катрен в "В сердце дунет ветер тонкий" Арсения Александровича, и у Симонова произвольно меняю пару слов- с наилучшими намерениями и без совестных угрызений

Ладно, допустим "эльфический" в современном мире не говорят. Но жизнью-нежною-живём я бы на правах аллитерации оставила (кстати, эльфической-мечте). И вообще, мне перевод Аверинцева менее симпатичен: что "подспудная глубина", что "насущности закон"...
Осмыслен, высветлен весь мир в уме
- лично у меня язык запинается, невкусно.

Не говоря уж, что у Апта гораздо сильнее "ударные" 8-ая и 12-ая строчки. Во-первых, "горит" и "спит" - принципиально различные категории. Во-вторых, крови-ночи-дикости - это "ломать коням тяжелые крестцы" и весь остальной скифовский контекст (поскольку это перевод на русский, пренебрегать такой сильной ассоциацией не следует); а по крови-судьбе-тьме - куда слабее, что-то мрачно-достоевское, да и где там у героя тоска по тьме? - не было такого в оригинале!

Сорри, аверинцевский перевод вот тут.
Что же до Лермонтова- да, Михаил Юрьич сделал неплохой подстрочник, но уж очень исказил оригинал:)))

Вы дурно обо мне думаете, Скит, - я во все Ваши комменты гляжу, а пальцем показывать - неприлично!..

А я не пальцем, Рар, я указкой!

А указкою - неэтично. Вот.

Кнехт - он он и есть. Пойду перечту на сон грядущий:)

Не выношу Гессе :(
И разных других высокопарных немцев. Пошляки они...

Осмелюсь напомнить ответ Раневской по поводу Сикстинской Мадонны :))

Я бы не стал сравнивать :)

А вот тут напомню надпись на воротах Аушвица:))

На каждого мудреца довольно цитат :)

Рильке куда глубже и нетривиальнее о игре и жизни писал. Надо поискать перевод...

Нет хорошего...
Вот такой (Летучего):

ОПЫТ СМЕРТИ

Мы ничего не знаем про уход:
он неисповедим. Что за нужда
смерть ненавидеть и, наоборот,
влюбляться в смерть, чью маску навсегда

наш трагедийный ужас исказил.
Мы все играем - и слепой и зрячий, -
пока мы озабочены удачей,
и смерть играет тоже - в меру сил.

Когда же ты ушла, из леденящей
щели на сцену лег и не исчез
знак истины: свет солнца настоящий,
луг настоящий, настоящий лес.

А мы играем дальше. Каждый раз
твердим, жестикулируя, свое:
и лишь когда, сокрытое от нас,
изъятое из пьесы бытие

на нас нахлынет страшным откровеньем,
что там, внизу, действительность иная,
тогда мы жизнь играем с упоеньем,
о шумных похвалах не помышляя.

Надо Микушевича поискать. Тот как-то лучше это дело чувствует...

Все мы, Володь, об игре и жизни пописывали, даже твой слуга покорный ( помнишь тот сонетик из Поднебесья?). НО тут у Гессе чуть об ином- там герой все-таки играет в чистом виде это противопоставление не жизни- игры и Жизни- в высшем смысле, а чистой касталийской игры смыслами и Жизни вне смыслов, включая жизнь- игру

Да, ты прав, но мне кажется - это просто разведение полюсов до предела, утрирование практически. Возможно поэтому мне и подача у Гессе видится простоватой.