| 2:44p |
Справедливость
У Олега мать болела раком. Про запущенную степень узнали внезапно, от смущенного врача. Тот развел руками:
- Если бы вы пришли раньше…
- Раньше было сложно, - вздохнул Олег.
- Что же вы делали?
- Сначала жили в Сухуме. Потом бежали оттуда. Потом обустраивались в России. Потом прописывались. Потом мать говорила, что потерпит. Привести ее к вам стоило мне очень большого скандала. Да и не одного…
В онкодиспанцерах, как мне кажется, какой-то особый запах. Не больницы, хотя и больницы тоже… Когда узнал, что собаки могут нюхом определять раковые опухоли, понял в чем дело. Олег не любил бывать в диспанцере. Идя оттуда, заходил в разливуху. Или, если визит затягивался, заезжал ко мне, живущему неподалеку, с бутылкой.
Вскоре назначили операцию. Олег сидел в палате, стараясь не вдыхать ароматы больницы, и держал мать за руку. Зашел какой-то врач. Подошел к койке, глянул. Оценивающе осмотрели Олега:
- Вы кто?
- Сын.
- Ну пойдемте в коридор.
Вышли. Доктор оглянулся по сторонам.
- Значит так. Операцию делаю я, и стоит она 1000 долларов.
Олег растерялся:
- Как? Больница же бесплатная…
Причем, понятно, что про бесплатную медицину Олег знал абсолютно все: сколько надо дать санитарке, чтобы вынесла утку, сколько медсестре, чтобы лишний раз зашла в палату… Но эта сумма была для него слишком велика.
- МОИ услуги платные, - жестким голосом сказал доктор. – Хочешь, чтобы мать была жива?
- Да, естественно…
- Ну, значит, с тебя штука…
- У меня таких денег с собой нет…
- Гляди: операция начнется через полчаса. Идти будет часа два. Ну, получается, время у тебя, чтобы их найти, есть.
Олег кивнул:
- Понял. Деньги будут. Но тебе вот что скажу: мать моя должна остаться жива. Усекаешь?
Я очень хорошо представляю эту сцену. Громадный Олег служил в спецназе. В Афганистане. Внешность обманичива: когда надо, он становился очень жестким. В обычной жизни казался мягким, как плюшевая игрушка. Борода, тертые джинсы, ироничный взгляд. Книжка, заложенная пальцем. Тут, думаю, вместо иронии в его глазах зажглись как и 15 лет назад, волчьи огоньки.
Доктор кивнул. Уж не знаю, пожалел он или нет.
К окончанию операции, к 18.00, деньги Олег привез, одолжив их у троих знакомых. Доктор взял, кивнув:
- Ты по честному, и я по-честному.
В 19.20 мать умерла. Когда Олег забирал тело, то доктор к нему подбежал, запыхавшийся, предупрежденный о визите, видимо, сестричками с проходной.
- Слышь, так вышло. Вот твои деньги.
Олег покачал головой:
- Ты не понял. Это уже твои деньги. Ты их взял за жизнь моей матери.
Через три месяца Олег приехал ко мне с литром водки, кругом сулугуни и копченой бараньей ногой.
- Праздник какой? – пошутил я. В глазах Олега сверкнули афганские звезды:
- Почти. Хочу доктора помянуть.
Я всмотрелся в эти звезды:
- Скончался?!
- Да нет, ты что… Так… Шел, споткнулся, упал…
Мы сели за стол. Брынза была волшебна, а баранья нога божественна.
- Вот только жаль, ребят не повидал… По Грузии еще приятели. В Москву мне надо было срочно. Они вот мне гостинцы привезли. Ну, хоть так… Потому что долгов у меня сейчас уже столько…
Помянули мать, выпили за дружбу. После пятого, наверное, тоста, я сказал:
- Хорошо, хоть доктор не помер.
- Саша. Ты не понял. Умирать доктору было не за что: моя мать была тяжело больна. – между каждым словом Олег делал большую паузу. – Доктор всего лишь будет болеть. Потому что справедливо только так. А не по иному. И я поступил с ним, запомни, справедливо. |