Гексакаптер без ЛСД был
Плацебо. В последнюю минуту гексакаптеры над Болотной перезарядили и вместо трех килограммов ЛСД распылялся прион колымской клаустрофобянки, белок, полученный из легендарной лагерной пыли, собранной из слизи ноздрей хоботов мамонта.

Не тритон, не котлован, а кошка лаванда и прион, вот что на самом деле добывали в ГУЛАГ, квинтессенцию нервного заболевания, поражающего человека так, что пространство становится для него похожим на замкнутое - тюрьму, даже при том, что отыскиваемое препятствие "стена" это лишь несколько гвоздей распятия.




Обратите внимание на то как двигаются отравленные особи. Первыми признаками отравления будут лишь кариез и насморк, это изучено в докладе о первых поражениях в концлагерях, тюрьмах, зубы разрушаются очень быстро и нос постоянно заложен, в сущности это эффект от поражения в носоглотке, где клетки получили свои порции приона и переродились, становясь гнездом заразы.
Вот образец клона биоробота-альфа после первых полугода развития заболевания:

Слюна не токсична, железы не поражены, но остатки зубов могут оставаться в жертве при укусе и прион в них изобилует.
Кадаверин начинает вырабатываться уже в первые дни болезни и вместе с другими ядами попадает в почву, откуда его стремятся добыть ученые горьким опытом стохановцы.
Выделения стохановцев попадают в воду и испаряясь образуют если не млечный путь, то сумерки, а северный олень, промежуточный хозяин паразита, срет.
Ощущения лихорадки, озноба, специальных отверстий в озоновом слое, и рахит, это все то что сопутствует инкубационному периоду болезни, но в отличие от кадаверянки, колымкая клаустрофобянка сопровождается еще и визитами в представительства ООН в Киеве, попытками начертить мелом круг и там тоже, так создать иллюзию замкнутого пространства, сказать "Чур я в домике", это не помогает.



Распыляемые вещества оказались совершенно безвредны, но участники собраний на Болотной все куда-то подевались.