| |
[Oct. 12th, 2021|04:44 am] |
Пашка, закусив огурцом, вытер под губой и сказал:
-- Если есть Бог, то только Создатель. Кто играл, тот
поймет.
-- А по мне, -- возразил Мараха, -- гностицизм
убедительней. Ты поди сюда, -- продолжал он, обращаясь
к дворняжке, похожей на больного сеттера, выкрашенного
серой заборной краской, -- цып-цып-цып!
Собака поглядела на него мутным глазом и нехотя поджала
хвост, как будто из вежливости. Потом отвернулась.
Пашка молчал.
-- Что так? -- спросил Тыхуй. На самом деле ему было
все равно, но Мараха хотел говорить, а Тыхуй жалел
его спьяну. Да и весь окружающий мир ему было жаль --
правда, в его глазах все расплывалось, и дальше нескольких
метров в этом тумане он ничего различить не мог.
Понял это Мараха или не понял, но ответил охотно:
-- Зла в мире много. Куда ни плюнь, везде зло. Кто
отвечает за это? Гностики говорят -- а, мол, ерунда.
Просто злой демиург держит тут в плену Софию -- а что,
баба же -- причем, ясное дело, самую нижнюю ее половину.
Можно сказать, сама виновата. Вот у нас тут все
и накрылось.
Тыхуй одобрительно кивнул: туман накрывал почти все.
Впрочем, он и не слушал. Пашка жевал хлеб. Он сказал:
-- Если не чинить, все само разваливается. Чтобы что-то
чем-то накрылось, не нужно других причин, -- разобрать
его слова было трудно, но можно. Например, из "если"
получалось "ешли", потому что хлеб лип к зубам. Но Пашка
доел хлеб, прополоскал рот водкой и продолжил:
-- Мир собрать трудно. Мир построен на правилах, на
условностях. Это значит, части, прилаженные друг к другу,
на одном честном слове держатся.
-- Ну? -- не слушая и его, подбодрил Тыхуй.
-- Ну а чужой Бог, если придет, он не знает этого слова.
Начнет пользоваться. Что плохо лежит, то его. Чужой
Бог баг найдет, -- Пашка сплюнул сквозь зубы.
Взъерошенная голова дворняги выглянула из тумана,
понюхала плевок и не нашла его содержательным.
-- Для чужого Бога весь смысл в багах, -- неожиданно
согласился Тыхуй, как будто посмотрев на все глазами
собачьей головы, уже совершенно неясно, где и каким
манером прикреплявшейся к телу, затерянному в тумане.
-- Вот, -- кивнул Пашка.
-- А что, -- оживился Мараха и сунул руку в карман своего
рабочего передника, заляпанного белой краской. -- Я вот
одну историю расскажу, от братана слышал. Братан у меня
в органах.
Пашка, Тыхуй и собачья голова кивнули несколько раз:
эта подробность про органы была им известна.
-- Вот бабу привел наряд, а у парней на нее, значит,
наводки, ждут следователя. Она белым баловалась, черным
барыжила и еще грибы, что ли, нашли при ней чайный гриб.
-- Мамка моя тоже чайный гриб разводила, -- оживился
Тыхуй. -- Мокрый, как плесень.
-- Это другой, -- сказал Мараха. -- Короче. Значит,
баба.
-- Баба, -- согласился Тыхуй.
-- Парни и решили попользоваться, -- Мараха облизнулся
похабно, более для порядку.
-- Что ж, -- неопределенно сказал Тыхуй. Пашка молчал.
-- Так ее, эдак, ну, разошлись. Она ничего. Хнычет.
В клетку ее потом к хулиганам. Ну что. Ясно. А потом...
такой неловкий момент...
-- В жопу, что ли? -- безразлично подсказал Пашка.
-- Да это уж было, -- вспоминая что-то, отмахнулся
Мараха. -- А там уж потом -- да как будто и ни с того
ни с сего. Вдруг раз, и у одного в клетке взорвался
живот. Потекло все. Потом у другого лопнула мошонка.
И потом уже сами парни... короче, у всех что-то
пошло не так.
-- А баба? -- уточнил Пашка.
-- Да что баба, -- осерчал вдруг Мараха, -- когда все
так, тут, знаешь, уж не до баб!
-- Ламер, -- резюмировал Пашка.
Мараха совсем обиделся. Помолчал. Послушал, как Пашка
вприсоску пьет из бутыли. Потом бросил резко:
-- Как умел, так и рассказал, -- и зыркнул глазом.
-- Да не в этом дело, -- Пашка поморщился. -- Я про бабу.
Про нее. Она и была Бог. Но -- ламер.
-- Богиня, что ли? -- забыв обиду, удивился Мараха.
-- Да пускай, -- Пашка взмахнул бутылью, -- я не про то.
А только, она почему сперва терпела? Думала, сдюжит
по нашим правилам. Но где ей. Не под силу оно Богам.
-- Не под силу, -- эхом отозвались Мараха, Тыхуй
и собакина голова. В глотки им лез туман, но ведь
что такое туман? Соединение взвешенных в воздухе капель
воды с отходами ядовитого производства в виде беспокойных
химических соединений, ищущих, кого бы еще себе взять
в компанию. Местным не привыкать. Но все они знали,
точнее, чувствовали нутром, что еще немного, и кто-то
из них не выдержит. |
|
|