Истоки педофилии в России: глава ЧК Берия и семиклассница Дроздова
Из допроса Лаврентия Берии от 14.06.53г.:
http://mozohin.ru/article/a-197-8.html
ВОПРОС: До сих пор шла речь о ваших многочисленных нечистоплотных связях. Теперь дайте правдивый ответ. Насиловали ли вы женщин?
ОТВЕТ: Нет, я никого никогда не насиловал.
ВОПРОС: Вы лжете, фамилия Дроздовой вам известна? Хорошо известна?
ОТВЕТ: Да, хорошо известна.
ВОПРОС: Установлено, что вы изнасиловали Дроздову в то время, когда она не достигла совершеннолетия. Признаете, что вы насильник?
ОТВЕТ: Нет, не признаю.
ВОПРОС: Вам оглашаются показания Дроздовой B. C. от 13 июля 1953 года:
«В 1949 году я училась в 7 классе 92-й школы г. Москвы. Мне было шестнадцать лет. В том же году 29 марта внезапно умерла моя бабушка. В связи с ее смертью тяжело заболела моя мать и была отправлена в больницу на Соколиную гору. Я осталась одна. Жили мы тогда на ул. Герцена, д. 52, кв. 20. Почти напротив нашего дома находился особняк, где жил Берия, но я тогда этого не знала.
Примерно 6 мая 1949 года я шла в магазин за хлебом. В это время остановилась машина, из которой вышел старик в пенсне и шляпе. С ним был полковник в форме МГБ. Старик остановился и стал очень внимательно меня рассматривать. Я испугалась и убежала, но заметила, что за мной пошел следом какой-то мужчина в штатском и следовал до дома.
На следующий день к нам в квартиру несколько раз, как говорила мне соседка, приехавшая из Львова к Чашниковым, приходил неизвестный мужчина, который спрашивал меня по имени.
Примерно около трех часов дня, когда я пришла из школы, в квартиру постучался этот неизвестный мужчина, который впоследствии, как я узнала, оказался Золотошвили. Он вызвал меня на минутку во двор, где был уже полковник, который оказался впоследствии Саркисовым. Его ждала машина «Победа».
Саркисов оказался в курсе всех наших семейных дел, знал, что моя мать лежит в больнице, что она лежит в коридоре, что она очень в тяжелом состоянии, говорил, что надо ехать за профессором, помочь ей и перевести в отдельную палату. Все это он хотел устроить. Я поверила ему, вернулась домой, закрыла дверь и поехала с ним в машине. Я не могла ему не поверить, так как он все рассказал верно о нашей семье и о матери, которая действительно в то время находилась в очень тяжелом состоянии. На этой машине он сразу отвез меня в особняк, который, как я после узнала, принадлежал Берия.
Там он мне сказал, что мне поможет его товарищ — очень ответственный работник, который всем помогает, который узнал о тяжелом положении нашей семьи и тоже решил нам помочь.
Примерно часов в 5–6 вечера пришел в комнату, где я сидела с Саркисовым, тот старик, который накануне видел меня на улице. Он очень ласково со мной поздоровался, сказал, что не надо плакать, что маму вылечат и все будет хорошо. Потом он предложил с ним пообедать и, несмотря на мои отказы, все же посадили за стол. Он был очень любезен и угощал меня вином, но я не пила. За обедом присутствовал и Саркисов. Потом Берия предложил мне пойти посмотреть комнаты, но я отказалась и просила скорее ехать к профессору, чтобы его привезти к маме.
Тогда Берия схватил меня, несмотря на то что в комнате был Саркисов, и потащил меня в спальню. Несмотря на мои крики и сопротивление, Берия изнасиловал меня. На мои крики в спальню к нему никто не пришел. Потом меня не выпускали из дома три дня. У меня было очень тяжелое состояние, и я все время плакала. Берия мне говорил: «Подумаешь, ничего не случилось, а то досталась бы какому-нибудь сопляку, который не оценил бы».
Перед тем как выпустить меня из дома и до этого, Берия и Саркисов говорили мне, чтобы я никому ни слова об этом не говорила, так как и я, и моя мать погибнем. Он запретил говорить даже матери, а то она умрет. Я видела, что это очень большой человек, так как вся обстановка, охрана около него и во дворе говорили об этом. Кроме того, Саркисов, не говоривший мне, что это Берия, намекал на то, что это очень большой человек, который все может со мной и матерью сделать, если я расскажу о случившемся.
Я вернулась домой, но никому из соседей первое время не говорила ничего. Я заболела тоже и не ходила даже в школу.
Через несколько дней ко мне явился Саркисов и под угрозой оружия, а также под угрозами, что они сошлют мать и меня, привел меня опять в особняк.
Вот тогда-то я и узнала, что меня изнасиловал Берия, так как я видела надписи на подарках, адресованных ему (на лампе).
В этот раз Берия только меня уговаривал и требовал, чтобы я молчала, иначе говорил: «Тут же сотру с лица земли».
Когда мать вернулась из больницы, то я ей все рассказала, причем Саркисов приехал за ней на машине в больницу.
Только я ей все рассказала и мать сказала, что мы напишем т. Сталину, пришел Саркисов и сразу велел матери и мне идти к Берия, сказав, что он нас вызывает. Мать моя сначала сомневалась, чтобы такое преступление надо мной мог совершить Берия. Когда она встретилась с ним и убедилась, что меня изнасиловал Берия, то так разнервничалась, что дала ему пощечину. Берия тут же и мне, и матери сказал, что если обо всем этом будет кто знать, то вы живы не будете. На слова матери, что не может быть, чтобы т. Сталин на обратил на это внимания, Берия ответил, «что все заявления все равно попадут ко мне».
Некоторое время меня не беспокоили. Куда-либо писать о случившемся мы боялись. Потом Саркисов стал приходить за мной, но мы скрывались, тушили свет, запирались, все же под угрозой оружия Саркисов заставлял меня приходить к Берия, с которым мне и пришлось жить.
В 1950 году я от него забеременела. Берия требовал, чтобы я сделала аборт. Саркисов требовал этого у моей матери, но она дала ему пощечину. Давал денег на аборт, но я аборт делать не стала, а мать моя сказала, что если к этому будут понуждать силой, то она напишет т. Сталину, выйдет на улицу и будет кричать, — пусть тогда делают с ней, что хотят.
После Берия требовал, чтобы я ребенка отдала куда-то в деревню на воспитание, но я отказалась.
Совершив надо мной насилие, Берия искалечил всю мою жизнь».
Этот старик в пенсне были вы?
ОТВЕТ: Да, это был я.
ВОПРОС: Вы признаете, что изнасиловали несовершеннолетнюю Дроздову?
ОТВЕТ: Нет, не признаю. С Дроздовой у меня были самые лучшие отношения. В момент, когда ее доставили ко мне первый раз, — я не могу утверждать, достигла ли она совершеннолетия или нет, но мне было известно, что она была ученица 7 класса, но она имела пропуск по учебе один или два года.
То, что она описывает в своих показаниях, как ее доставили ко мне, как ее уговаривал Саркисов — я этого не знаю, но допускаю, что она говорит правду. Я не помню, был ли разговор о том, что я окажу помощь в лечении ее матери, но допускаю, что об этом могла идти речь, но Дроздова Валентина не плакала.
ВОПРОС: Вам сейчас оглашается выписка из показаний матери Дроздовой Валентины — Акопян Александры Ивановны от 14 июля 1953 года:
«По вопросу злодейства, которое было учинено Берия с моей дочерью Дроздовой Валентиной, могу показать следующее:
...По приезде из больницы, кажется на второй или третий день, мне дочь рассказала о чудовищном преступлении, которое совершил над ней Берия.
Она сказала, что числа 6 мая 1949 года она шла за хлебом днем, когда вернулась из школы. Шла она мимо особняка Берия. В это время остановилась машина, из нее вышли полковник и старик в пенсне. Старик показал на нее полковнику и стал ее внимательно рассматривать. Дочь говорила, что ей стало как-то не по себе, она испугалась и быстро пошла домой. Она заметила, что за ней тоже пошел какой-то мужчина в штатском.
На следующий день, когда она пришла домой, ей соседи рассказали, что ее кто-то спрашивал. Действительно, вскоре пришел неизвестный и вызвал ее. Где-то ее ждал Саркисов (фамилию его и она, и я узнали после), который обманул ее, сказав, что мне плохо, он может помочь ей и мне, что надо пригласить профессора и т. д. В общем, он обманным путем завез ее в особняк Берия.
Так как рассказала мне дочь, Саркисов стал ей говорить, что у него есть большой человек — товарищ, который помогает всем и больным, и детям, которых очень любит и т. д. Он сказал, что этого товарища надо подождать, он скоро приедет. Вскоре приехал тот же старик в пенсне, которого она накануне видела на улице. Он оказался в курсе всех наших семейных дел, утешал дочь, которая плакала, и сказал, что поможет, вылечит меня.
Потом он усадил ее обедать, хотел напоить ее вином, но она не стала пить. Тут же за столом обедал и Саркисов. Дочке моей было тогда всего 16 лет, училась она в 7 классе 92 школы. Училась она очень хорошо, была отличного поведения, хорошая общественница.
После обеда он дочке хотел сначала показать комнаты, а когда она отказалась, то схватил ее и, утащив в спальню, изнасиловал ее. Она кричала, но безрезультатно. Саркисов присутствовал, когда Берия схватил и потащил мою дочь в спальню.
После этого, как мне рассказала дочь, ее держали в особняке три дня, не выпуская на улицу. Оно говорит, что у нее было страшное состояние, и она все время плакала. Берия ей говорил, что ничего особенного не случилось, о то досталась бы какому-нибудь сопляку, который ничего не понимает. Он и Саркисов угрожали ей всячески, чтобы она молчала и об этом никому не говорила, иначе будет плохо и мне, и ей, что мы будем уничтожены.
Когда мне дочь рассказала об этом, то я сначала не поверила, что такую подлость мог совершить Берия. Я думала, что это сделал кто-нибудь из его подчиненных, но дочь сказала, что сделал это насилие он.
Я поехала с Саркисовым и дочкой на машине. В особняке нас встретил Берия, который сам представился. Он сказал, что не волнуйтесь, все будет хорошо, стал приглашать к столу, который был накрыт — стояли кушанья и вино. Я отказалась и заявила ему: «Так это, значит, вы изнасиловали мою дочь?» Тогда он обернулся к дочке и сказал: «Разве что случилось, Ляля? (так звали мою дочь). Я тебе говорил, что маму нельзя расстраивать, ты, очевидно, ее не любишь?» Говорил он это вроде ласковым тоном, но глаза его засверкали злостью. Дочь в это время плакала. Потом он стал говорить мне, что он ее любит, и что он не смог совладать с собой. Когда же я его спросила: «Что же, вы меня пригласили за тем, чтобы сказать, что женитесь на ней?» Он ответил, что хотя формально и женат, но с женой не живет с 1935 года, но что жениться ему нельзя, т. к. у него много завистников, и этот брак его может скомпрометировать. Я, конечно, и в мыслях не имела отдавать ее даже при таком положении за него — насильника, старика-развратника, но я хотела до конца узнать его намерения. Потом, когда я стала уже кричать на него, то он заявил мне, чтобы я не забывалась и помнила — с кем и где я разговариваю. Тогда я, не сдержавшись, стала всячески его ругать и ударила его по щеке. Он побледнел, в бешенстве вскочил и что-то стал мне кричать, задыхаясь. Я тогда крикнула ему: «Убейте нас обоих, здесь, у себя в особняке, и пусть от вас вынесут два трупа, это будет самое лучшее, что вы теперь можете для нас сделать».
Тогда он сел и стал каяться, говоря, что вы правы, я чувствую себя злодеем, преступником и т. д. В это время у меня начался сердечный приступ. Когда он прошел, то мы с дочкой вышли. Когда мы уходили, то Берия сказал, чтобы мы никому о случившемся не рассказывали, что он еще с нами поговорит, а иначе нам будет очень плохо.
Во время нашего разговора в квартире Берия также угрожал нам уничтожить нас, если кому-нибудь скажем о случившемся.
Я написала Берия письмо, где его всячески ругала и писала, что напишу обо всем товарищу Сталину. Тут же ночью меня вызвал к Берия Саркисов. Берия стал мне говорить, что я поступаю опрометчиво, что мне не стоит дальше травмировать дочь, раз так случилось, и что я тогда окончательно ее погублю. Предлагал мне лучше подумать о судьбе дочери, так как, во-первых, это письмо мое до Сталина не дойдет, потому что оно попадет Поскребышеву, а тот сейчас же передаст ему и скажет, что какая-то сумасшедшая женщина пишет. Тогда вас или вышлют или посадят, а может, и расстреляют за оскорбление.
Он сказал, что куда бы я ни писала, все заявления будут у него.
Так моя дочка и превратилась в рабу-наложницу его гарема, ибо, насколько мне известно, у него было много женщин…»
Признаетесь вы в совершении насилия над Дроздовой Валентиной?
ОТВЕТ: Это абсолютная неправда. Я хочу добавить, что это все надумано матерью Дроздовой.
ВОПРОС: Вам оглашается постановление от 14.VII.1953 г. о дополнительном вам обвинении в том, что в мае 1949 года завлек обманным путем к себе в особняк несовершеннолетнюю ученицу 7 класса Дроздову Валентину, воспользовавшись ее тяжелым моральным состоянием в связи со смертью бабушки и тяжелой болезнью матери, а также ее беспомощностью, изнасиловали ее, т. е. в преступлении, предусмотренном 2-й частью Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 января 1949 года «Об усилении уголовной ответственности за изнасилование».
Признаете себя виновным?
ОТВЕТ: Нет, не признаю. Все, что связано с изнасилованием, — это надуманно. У меня с Дроздовой сложились настолько хорошие отношения, что я думал на ней жениться.


Комент.
Обещал жениться на семикласснице, старый козел с педофильскими наклонностями!
Это при живой жене то Нине и сынишке Серго, которого быпришлось оставить,но который в наше время по заказу Министерства Правды тиснул книжонку «Мой отец Лаврентий Берия» (которую во все библиотеки заботливо распространили!), восхваляя и главчекиста Берию и вообще период деспотического сталинизма в России.

Диаволизм чекизма в том, что они обещают младым благое, развращают их, а обещанное – НЕ ИСПОЛНЯЮТ.