Дневник читателя "Беседы о русской культуре" Ю. Лотмана

Книгу о дворянской жизнии [подзаголовок: "Быт и традиции русского дворянства (XVIII - начало XIX века)", "Искусство 0 СПб", 1994] сделали по материалам телевизионного цикла (совсем как в случае «Подстрочника»), однако, первичный текст серьёзно переработали – в предуведомлении объяснено, что Лотман расширял главы, делая новые их варианты.

Тут же перечислены люди, ему помогавшие (среди них приятно видеть добрых своих знакомых) до последнего – подписав «в набор» Лотман умер и стихия устной речи (особенно на фоне Лотмана письменного, концентрированного, когда ни слова мимо), имеющая совершенно иную, разреженную природу ловко рифмуется со старческой немощью закатного периода – то, что даже сам джентельментистый Юрий Михайлович не счёт возможным скрыть, дав в конце введения респекты врачам мюнхенской больницы.

«Предлагаемая вниманию читателей книга была написана в трудных для автора условиях», из-за чего есть здесь и повторы и следы монтажных склеек, не лишённые, впрочем, авангардного задора; не до конца выверен синтаксический ритм, крайне важный в такого рода штудиях.

С другой стороны, конечно, это не «беседы», но «лекции», едва ли не автоматически переносящие нас в университетскую аудиторию; сохраняющие неповторимое лотмановское обаяние, его интонацию – тоже, ведь, необходимые составляющие читательского интереса, коему не всегда нужны плотность и насыщенность концептуальной базы.

Закатная книга Лотмана, в которой, как бы между прочим, проговариваются в предельно разжёванном виде (без терминологии и называния, в проброс) основы семиотической науки, берёт, в первую очередь, обилием фактуры, превосходно отобранных и откомментированных цитат (в первую очередь, пушкинских).

Усилия рассказчика ты оцениваешь постфактум, когда понимаешь почему у тебя на столе обнаруживаются книги писателей и деятелей, о которых он говорит – Радищева, Крылова, Чаадаева…



Несмотря на внешнюю простоту, «Беседы о русской культуре», как это водится у Лотмана, заряжают ростками собственных мыслей, помогает сформироваться своей собственной (на том уровне, на каком ты способен к обобщениям) концептуальной базе – именно для этого текст и не должен тянуть одеяло на себя, но предлагает мнимым своим отсутствием вышивать поверх его собственные арабески.

И ты, вслед за ведущим тебя по истории автором, сочиняешь (то есть, проживаешь) одну историю за другой – придумывая то «жзл» про Крылова, то прикидывая как можно использовать в своих, нарративных, нуждах некоторые события чаадаевской биографии, связанной с мотивами шиллеровских пьес.

Книга делится на две почти равные части – в первой главы по очереди рассматривают разные стороны дворянской жизни (бал, сватовство, брак, развод, дендизм, карты, дуэли, смерть и отношение к ней), во второй все эти темы «прогоняются» сквозь судьбы конкретных мужчин и женщин («птенцы гнезда Петрова», «жёны декабристов», «офицеры 12 года»); здесь же опубликован известный лотмановский текст «Декабрист в повседневной жизни».

Про структуру захотелось сказать особо, так как пока идёшь по первой части, ждёшь какого-то драматургического нарастания, но его не происходит – разные стороны жизни рассказываются одним и тем же спокойным тоном, поэтому, ближе к середине, внимание успокаивается и даже убаюкивается; после чего начинается вторая часть, не приносящая эмоционального разрешения.

Ну, да, остаётся ощущение прослушанного курса, на основе которого….и тд и тп.