Тоже выход
"Самой сложной проблемой для университетов вновь стал вопрос о кадрах, ибо были разогнаны лучшие профессора. В Петербурге шли разговоры о преобразовании университета в педагогический институт, чтобы готовить преподавателей гимназий и профессоров. Академик Г.Ф. Паррот предложил провести коренное преобразование российских университетов, так как в настоящем виде они ничтожны и бесполезны из-за отсутствия хороших профессоров. Поэтому надо всех старых профессоров удалить и заменить новыми из русских. С этой целью следовало оставить в России только 3 университета: Московский, Казанский, Харьковский, в каждом из них отобрать по 32 лучших студента (по числу кафедр) и отправить их на 5 лет учиться в Дерпт, не пострадавший от погромов, а затем еще на 2 года в Германию. После их возвращения заменить всех старых профессоров. Идеи Паррота попали на подготовленную почву, и в 1828 г. в Дерптском университете был открыт профессорский институт, готовивший кадры для российских университетов, но в меньшем масштабе, чем предлагал Паррот. Кроме того, в октябре 1827 г. Николай I повелел отправить за границу 20 лучших студентов Петербургского университета для подготовки к профессорскому званию. Те из них, кто изучал философию и право, направлялись в Берлин, естественные науки — в Париж. Одновременно в Петербурге был вновь открыт Главный педагогический институт.

Достаточно высокий уровень преподавателей сохранился лишь в Московском университете, но и здесь, судя по воспоминаниям выпускников, на 3-5 хороших приходилось 15-20 слабых профессоров. И только в середине 30-х гг., когда в Россию возвратились посланные на учебу в Дерпт, Берлин, Париж, уровень преподавания и университетской науки значительно возрос. "
А.И. Аврус. ИСТОРИЯ РОССИЙСКИХ УНИВЕРСИТЕТОВ. Москва 2001
http://window.edu.ru/window_catalog/redir?id=46980&file=mion-ino-center03.pdf

"Очень интересные воспоминания об этом курсе оставил П. Ф. Вистенгоф, который, проучившись в МУ один год, как и Лермонтов, заканчивал через несколько лет Казанский университет и мог сравнить их порядки. В МУ лекции читались с 10 до 14 часов, они отличались монотонностью и бессодержательностью. Поэтому многие студенты их не посещали, вели светскую жизнь, проваливались на экзаменах, так как профессора требовали ответов дословно по тексту лекций. В университет надо было являться в форменных сюртуках (двубортный с металлическими желтыми пуговицами) и темно-зеленой фуражке с малиновым околышем. Кроме того, имелась парадная форма: однобортный темно-зеленый суконный мундир с фалдами, малиновым стоячим воротником и двумя золотыми петлицами, треугольная шляпа и гражданская шпага без темляка.

20-30 % студентов составляли казеннокоштные, которые жили в общежитии на всем готовом, но по окончании должны были несколько лет провести на государственной службе. Университетская полиция строго следила за формой студентов, их внешним видом и поведением. Основным видом наказания было помещение в карцер, но применялись и другие: так, помощник попечителя граф Панин приказал обрить наголо 2 студентов, отрастивших бороды.

В Казанском университете, вспоминал Вистенгоф, все было миниатюрнее, чем в Москве, но порядки более строгие, за всем следил сам попечитель М. Н. Мусин-Пушкин, имевший солдафонские замашки. Студентов обязали носить форму и вне университета, по субботам и перед праздниками посещать университетскую церковь и вели учет их проступкам. Беспощадно преследовали бороды, усы, баки, длинные волосы. Сам попечитель ходил на все экзамены и задавал студентам вопросы.

...На первый курс в 1833 г. было принято 62 студента, а к 1838 г. их число возросло до 267. Необычайно высок был % дворян среди студентов Киевского университета — около 90. Основную массу студентов и преподавателей составляли поляки, среди которых возникали конспиративные общества, имевшие часто антирусскую направленность. Борьба польских и русских элементов в Киевском университете продолжалась долгие годы, принимала нередко острые формы, что послужило причиной временного закрытия университета в 1839 г. и чистки его состава. Первым ректором Киевского университета был профессор МУ М. А. Максимович, который способствовал проникновению русского влияния, сохраняя при этом наилучшие отношения с польскими профессорами.

...Устав предусматривал, чтобы университет имел свою цензуру, свободно и беспошлинно выписывал из-за границы учебные пособия, зарубежная литература для университетов не подвергалась цензуре. Университеты получили право учреждать особые ученые общества для совместного изучения какой-либо науки, уставы которых утверждались министром. Оценивая в целом устав 1835 г., можно отметить, что он уже сильно отошел от уставов западноевропейских университетов, что в нем запечатлены многие черты собственно российской системы. Он сыграл большую роль в успехах российского просвещения в последующее десятилетие.

...Обучавшиеся в 30-40-х гг. в Московском университете отмечали, что студенты много внимания уделяли занятиям, стремились получить знания. Недельная нагрузка составляла от 18 часов на 1-м курсе юридического факультета до 45 часов на 5 курсе медицинского. Лекции читались с 9 до 14 часов в больших аудиториях, где собиралось по 200 и более человек. Как только аудитория открывалась, в нее врывались студенты, чтобы захватить место поближе к кафедре. Некоторые оставляли на занятом месте фуражку, и тогда оно было неприкосновенно, оставленную же тетрадку могли смахнуть. Большинство профессоров читали самостоятельные курсы, их приходилось записывать дословно, ибо литографированных лекций еще не было.

...Санкт-Петербургский университет в 30-40-е гг. не блистал кадрами профессоров, среди его выпускников тех лет немногие прославили себя на ниве науки и культуры. К тому же в университете сильно возросло число студентов из аристократических семей, которым университетский диплом нужен был для престижа или карьеры. Не случайно, что именно в СПУ в 30-е гг. сложились единственные в истории российских университетов студенческие корпорации, по примеру немецких и Дерптского университетов. Таких корпораций было две:Рутения — для русских и Балтика — для прибалтийских немцев. На основе традиций Дерпта были разработаны уставы корпораций, отличавшихся друг от друга цветом и фуражками. Основное внимание корпорации уделяли дружеским пирушкам, дуэлям, строгому соблюдению корпоративных правил, находясь вдали от учебной и общественной жизни. Один из студентов СПУ, входивший в корпорацию Рутения, вспоминал, что по утрам корпоранты занимались уроками фехтования и научились хорошо владеть оружием.

... В связи с нехваткой преподавателей возникали совершенно неожиданные курсы: так, юристам
прочитали лекции о строительном искусстве. Бывший в те годы попечителем СПУ Мусин-Пушкин имел ограниченное образование, пришел в университет с военной службы и стремился ввести в университете аракчеевскую дисциплину путем наказаний. Он ежедневно бывал на лекциях, проверял их посещаемость, пересчитывал число пуговиц на студенческих сюртуках, следил за длиной стрижки и т.п.
В связи с Крымской войной в российских университетах была введена военная подготовка, желавшим студентам предлагали поступать на военную службу, где их через 3 месяца производили в офицеры. После 6 часов лекций еще 3 часа уделялось военным занятиям: лекциям по артиллерии, фортификации, маршировке.

...В связи с временным закрытием СПУ студенты и преподаватели организовали “вольный университет”, доступный всем желавшим учиться и управляемый студенческими депутатами. Это был первый опыт создания подобного вуза в России. Открылся “вольный университет” 30 января 1862 г. в помещениях Городской думы и училища св. Петра. 27 лекторов безвозмездно читали в этом университете публичные лекции и целые курсы, в среднем в неделю получалось 36 лекций, за которые была установлена плата: одна лекция 25 коп., полный курс — 1-2 рубля, неимущие студенты от платы освобождались. Многие лекции, особенно историков Костомарова и Стасюлевича, отличались либерализмом. Поэтому за “вольным университетом” постоянно наблюдало III-е отделение, а после ареста и высылки проф. Павлова за лекцию о 1000-летии России в марте 1862 г. университет прикрыли.

...Гиляровский В. в одном из своих очерков описал жизнь студентов МУ 60-70-х гг. Большинство их происходило из провинциальной бедноты, ютилось в “Латинском квартале” между двумя Бронными и Палашевским переулком, где находилось два больших заброшенных дома дворян Чебышевых, в которых студенты снимали комнаты, в большинстве случаев одну на 4. Один из этих домов именовался “Чебышевская крепость” или Чебыши, другой — кратко, но выразительно “Ад”.

...В Записке графа Н. П. Игнатьева министру внутренних дел М.Т. Лорис-Меликову в марте 1881 г.
отмечалось, что три четверти государственных преступников и почти все цареубийцы побывали в университетах, хотя и не кончили курс в них, или в других вузах. Объясняя причины этого, Игнатьев указывал, что у нас количество студентов весьма значительно при слабом развитии среднего и высшего образования, что многие стремятся к высшему образованию для поступления на казенное содержание, что в университете молодой человек чувствует наличие прав и отсутствие обязанностей, полную бесконтрольность. В связи с этим Игнатьев предлагал установить такой контроль за студентами, чтобы им нельзя было не работать, высшие учебные заведения перевести из столиц в провинциальные города, где легче надзирать за студентами, часть средств, ассигнуемых на стипендии, передать для средних и низших школ.

...Устав был неодобрительно встречен общественностью, постоянно подвергался критике. Так, Д. И. Менделеев писал в “Вестнике Европы”: “Профессура, с тех пор как действует нынешний университетский устав, требует не преданности науке, не самобытности, а только ученой степени, так как назначение профессора ведется путем чисто канцелярским, не спрашивая суждения людей, посвятивших себя научной работе”.

...Несколько слов о материальном положении студентов. В конце XIX в. общая плата за обучение доходила в Московском университете до 50 руб. за полугодие (при 30-40 руб. в месяц зарплаты квалифицированного рабочего). Средняя стипендия студента составляла 25 руб. в месяц. Обычно студенты снимали на двоих комнату в 20 кв. аршин, что обходилось по 11 руб. каждому. Обед в кухмистерской стоил 7,5 руб. в месяц, остальные расходы: чай — 50 коп., сахар — 80 коп., хлеб — 3 руб., освещение — 50 коп., прачка — 1 руб., мелкие расходы — еще 50 коп. Всего уходило в месяц на самую скромную жизнь 24 руб. 80 коп. Государственную стипендию получало 15% студентов, и они должны были 6 лет отработать учителями в гимназии. Чтобы отделаться от этой обязанности, добивались характеристики о политической неблагонадежности, что помогало избежать казенной службы. Кроме того, имелись ведомственные стипендии (земств, МНП, учебных округов) и частные, на историко-филологическом факультете МУ присуждались стипендии К. Аксакова (325 руб. в год), С. Соловьева (600 руб.), А. Хомякова (321 руб.). В целом стипендии были в диапазоне от 8 до 50 руб. в месяц.