|
|
Пишет obsrvr (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} obsrvr)@ 2008-02-05 14:26:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Продолжение темы о культуре
и БС
Почему Россия всегда терпела неудачи на Ближнем Востоке
http://inosmi.ru/translation/239339.htm
http://palmira.livejournal.com/558844.ht
Краткая выжимка:
Если под Ближним Востоком подразумевать все пространство от азиатского 'ядра' на юге до Черного моря и Кавказа на севере, от иранской периферии на востоке до приморских государств Северо-восточной Африки (начиная от Гибралтара и заканчивая Африканским Рогом), итоги советского/российского присутствия в этом регионе можно подвести следующим образом - внешняя политика России на Большом Ближнем Востоке характеризовалась такими чертами, как:
- Непоследовательность
- Нестабильность
- Эфемерность приобретений и окончательность утрат
- Отсутствие общего видения
- Отсутствие основополагающего подхода и 'пилотной' концепции
- Неспособность превратить налаживание межгосударственных отношений на первоначальном этапе в прочные союзы
- Неспособность выявить среди народов и этнических меньшинств региона потенциальных долгосрочных союзников, и наладить с ними сотрудничество
- Неумение распространять русскую или православную культуру
- Неспособность превратиться в притягательный в политическом смысле объект для местных государств и народов, этнолингвистических и религиозных групп
- Полное равнодушие к подлинному развитию региона (в контексте межгосударственных отношений всегда должна существовать ситуация, при которой выигрывают обе стороны)
В чем могут состоять причины провала политики России на Ближнем Востоке?
Причины неудач России, на наш взгляд, связаны со следующими основными факторами:
- Ошибочной контекстуализацией реальных возможностей для российской экспансии на Ближнем Востоке;
- Неточным истолкованием исторических событий;
- Неспособностью концептуализировать информацию культурно-политического характера.
Тип экспансии, традиционный для России - это масштабное расширение территории за счет прилегающих земель; в отличие от великих колониальных держав нового времени - Испании, Португалии, Франции, Голландии, Англии, и, в меньшей степени, Германии и Бельгии - она никогда не практиковала заморских завоеваний.
Российский экспансионизм относится к традиционному имперскому 'приращению земель', известному нам еще со времен шумерских, вавилонских, хеттских, ассирийских правителей, египетских фараонов, персидских царей, Александра и его Epigonoi (преемников), римских императоров, византийских василевсов и мусульманских калифов.
Тот же тезис, однако, можно сформулировать и по-другому: российский экспансионизм - единственный пример подобного имперского территориального расширения, увенчавшегося успехом и оказавшегося устойчивым. За последние 500 лет очень немногие из подобных предприятий завершались долгосрочным результатом. Да, османское владычество в Африке продержалось от 300 до 400 лет. Но завоевание Северной Индии персами во главе с Надир-шахом оказалось эфемерным. Наполеон и Гитлер пытались захватить практически всю Европу, однако их действия быстро завершились крахом и заслужили негативную оценку в истории. Японское вторжение в Китай мы в данном случае не рассматриваем, поскольку для островитян-японцев это, несомненно было 'заморское' предприятие. Все остальные примеры из той же серии были либо кратковременны, либо невелики по масштабу.
Однако российская имперская экспансия представляла собой в основном покорение обширных и почти незаселенных регионов Азии; русские - стопроцентные европейцы по происхождению и склонностям - пришли в азиатское Зауралье лишь в 17 веке. Следует также помнить, что российская экспансия на восток не захватывала гигантской территории Центральной Азии - населенного исключительно мусульманами региона, сохранявшего независимость от Российской империи вплоть до середины 19 века. Россия, будучи северной страной, расширялась на восток за счет самых северных регионов Азии (Сибири); ее экспансия в южном направлении - в Центральной Азии и на Кавказе - началась гораздо позже (в основном в 1860-х гг.).
Таким образом, российский экспансионизм был связан в основном с покорением слабозаселенных земель, чьи немногочисленные коренные народы не создали ни великих государств, ни сложных культурных и политических структур.
Однако покорение и аннексия слаборазвитых территорий - предприятие, полностью отличающееся от подчинения народов и земель, где сформировались великие государства и утонченные культуры. Во втором случае колониальная модель предусматривает иные подходы, позиции, и политику. Присоединение Сибири - совсем не то, что оккупация Индии Англией, подчинение Египта, Алжира, Туниса, Марокко и Камбоджи Францией или захват Сомали и Абиссинии Италией. В ранний период европейских колониальных завоеваний и заморских экспедиций уже можно отметить эти две категории покорения земель. Так, испанцы в Мексике и Перу встретили ожесточенное сопротивление, а португальцы захватили территорию современной Бразилии с куда меньшими затруднениями.
России, знакомой по своей истории с совершенно иным типом экспансии, было трудно выработать новый подход в ходе своего постепенного продвижения на Кавказ и в Центральную Азию. В результате в этих регионах ее экспансия сопровождалась массовым исходом местного населения, бежавшего из Самарканда, Бухары, Хивы и других земель Центральной Азии в Иран, Османскую империю, Афганистан и колониальную Индию.
В результате русские так и не разработали тех дипломатических и культурных методов, которые французы и англичане использовали во многих своих колониях, в частности в Индии, Египте, Марокко, Ливане, Абиссинии и др. Для русских экспансия всегда была синонимом аннексии территорий и тоталитарного управления; им удалось осуществить эту политику в Центральной Азии и части Закавказья, которую они отторгли у Османской империи и Ирана. Однако подобный подход не позволял России выработать эффективную линию в отношении Ближнего Востока.
Без правильного понимания контекста, - реалий культурной, языковой, религиозной и политической среды, в которую они пытались проникнуть - русские не смогли разработать и нужных методов, позволяющих обеспечить им долгосрочное присутствие в этом регионе.
Как уже отмечалось, в российских университетах и исследовательских центрах, академиях, военных и дипломатических ВУЗах хватает специалистов по любым вопросам, связанным с политикой, экономикой, обществом, культурой, религиями, языками, литературой, и историей (включая историю искусств) стран Ближнего Востока. Но достаточно ли этого?
Как выясняется, большое значение в этом плане имеет содержание востоковедческих дисциплин, изучаемых в России. Необходимо помнить, что, за исключением культур и цивилизаций, возникших на территории самой России, востоковеды из этой страны никогда не были лидерами и первопроходцами ни в египтологии, ни в ассирологии, ни в иранистике.
Приход к власти советского режима, естественно, привел к появлению целой прослойки ученых - марксистов-ленинцев, методично утверждавших прерогативы диалектического и исторического материализма. Он представлял собой совершенно особое идейное течение и методологию, но отказ от инструментария 'буржуазной' науки не расчистил путь для правильного истолкования античной эпохи: напротив, на изучаемые исторические периоды несоразмерно и искусственно переносились современные концепции и постулаты. Это привело к серьезнейшим искажениям и неверному истолкованию предмета.
Вот один пример: если подсчитать, сколько публикаций в год 'выдавали на гора' советские египтологи, само количество и объем статей, лекций, докладов, книги производит внушительное впечатление. Но если по 'производительности труда' они догнали, а возможно и перегнали своих французских или немецких коллег, то разнообразие затрагивавшихся советскими египтологами тем было крайне невелико. Более 95% публикаций касались социально-экономических и политических вопросов. Очень редко советские востоковеды обращались к таким темам, как религия, мифология, ритуалы, верования, культы и духовные потребности народов древности.
Советская школа востоковедения оказала некоторое влияние на развитие французской историографии (прежде всего появление 'школы 'Анналов''), но с точки зрения ближневосточного социально-политического ландшафта этот аспект имеет второстепенное значение. Таким образом, несмотря на революционную теоретико-философскую основу (диалектический материализм), материализм исторический не сыграл по-настоящему революционной роли в изучении азиатских цивилизаций Ближнего Востока.
Схемы, разработанные колониальными державами, и навязанные ими же процессы в плане
1. государственного строительства на территориях, чье население ложно осуществлялось с несуществующими ближневосточными 'нациями',
2. создания контролируемых государством систем образования в ближневосточных королевствах и государствах,
3. деформации и изменения культуры и поведенческих систем коренных народов, а также
4. создания и распространения политических и идеологических теорий жителями региона, получившими образование в английских и французских университетах,
так и не стали объектом тщательного изучения советскими востоковедами, которые, из-за используемых принципов и методов, не могли обеспечить научную критику востоковедения колониальных держав.
На практике же советское востоковедение даже не затронуло целый пласт колониальной политики, осуществлявшейся на Ближнем Востоке с наполеоновских времен за счет перманентной реализации соответствующих англо-французских планов и махинаций. И пока Россия не исправит этого упущения, ей не выработать реалистических представлений о Ближнем Востоке, не говоря уже о точном определении объекта противодействия - англо-французской колониальной политики, и разработке плана, позволяющего добиться преимущества и в конечном итоге сорвать схемы и махинации колонизаторов.
На Ближнем Востоке до сих пор существуют реальные, исторически сложившиеся народы - и только с ними возможно заключение взаимовыгодных альянсов. Все эти народы подвергаются чудовищному угнетению и находятся под угрозой уничтожения в лингвистическом, религиозном, культурном, а следовательно и национальном плане.
Слишком долго русские проецировали на ближневосточные реалии концепции, актуальные для территории самой России/СССР; подобный подход неэффективен, поскольку он лишь наносит ущерб российским интересам на всем пространстве от Мавритании до Омана и от Сирии до Сомали.
Чтобы способствовать распространению свободы, прав человека, демократии, культурной идентичности и национального строительства в регионе, российская ближневосточная политика должна развиваться по следующим направлениям:
- Альянс с берберскими политическими группировками в Алжире, формирование берберских элит и содействие созданию берберского государства на части территории Алжира.
- Альянс с политическими группировками беджа в Судане, формирование беджийских элит и содействие созданию государства беджа в провинциях Судана на побережье Красного моря.
- Активное участие в установлении мира в Сомали и объединении этой страны.
- Альянс с политическими группировками кушитского народа оромо, сотрудничество с элитами оромо и содействие созданию государства оромо (Кушитской Эфиопии) со столицей в Финфинне (неправомерно переименованной в Аддис-Абебу завоевателями-абиссинцами).
- Альянс с политическими группировками мехра и сокотрийцев в Йемене, формирование мехранских и сокотрийских элит и содействие созданию государства Мехра в юго-восточной части Йемена.
- Альянс с йеменскими элитами в провинции Саада, поддержка их героической борьбы за независимость от жестокого тоталитарного панарабистского режима в Сане, содействие созданию Сабейского государства в северо-восточной части Йемена с последующим поощрением сепаратистского движения в провинции Наджран на юго-западе Саудовской Аравии.
- Альянс с политическими группировками белуджей, формирование белуджийских элит и содействие созданию государства белуджей на части территории Ирана и Пакистана.
- Альянс с политическими группировками дофарцев, формирование дофарских элит и содействие созданию берберского дофарского государства на части территории Омана.
- Альянс с арамейскими политическими группировками в Турции, Сирии, Ираке, Иране, Ливане и с арамейской диаспорой, формирование арамейских национальных элит и содействие созданию восточно-христианского арамейского государства на части территории Сирии, Ливана и Ирака.
P.S. Правда сама статья уж очень явно антиарабская.
Но мысли интересные.
и БС
Почему Россия всегда терпела неудачи на Ближнем Востоке
http://inosmi.ru/translation/239339.htm
http://palmira.livejournal.com/558844.ht
Краткая выжимка:
Если под Ближним Востоком подразумевать все пространство от азиатского 'ядра' на юге до Черного моря и Кавказа на севере, от иранской периферии на востоке до приморских государств Северо-восточной Африки (начиная от Гибралтара и заканчивая Африканским Рогом), итоги советского/российского присутствия в этом регионе можно подвести следующим образом - внешняя политика России на Большом Ближнем Востоке характеризовалась такими чертами, как:
- Непоследовательность
- Нестабильность
- Эфемерность приобретений и окончательность утрат
- Отсутствие общего видения
- Отсутствие основополагающего подхода и 'пилотной' концепции
- Неспособность превратить налаживание межгосударственных отношений на первоначальном этапе в прочные союзы
- Неспособность выявить среди народов и этнических меньшинств региона потенциальных долгосрочных союзников, и наладить с ними сотрудничество
- Неумение распространять русскую или православную культуру
- Неспособность превратиться в притягательный в политическом смысле объект для местных государств и народов, этнолингвистических и религиозных групп
- Полное равнодушие к подлинному развитию региона (в контексте межгосударственных отношений всегда должна существовать ситуация, при которой выигрывают обе стороны)
В чем могут состоять причины провала политики России на Ближнем Востоке?
Причины неудач России, на наш взгляд, связаны со следующими основными факторами:
- Ошибочной контекстуализацией реальных возможностей для российской экспансии на Ближнем Востоке;
- Неточным истолкованием исторических событий;
- Неспособностью концептуализировать информацию культурно-политического характера.
Тип экспансии, традиционный для России - это масштабное расширение территории за счет прилегающих земель; в отличие от великих колониальных держав нового времени - Испании, Португалии, Франции, Голландии, Англии, и, в меньшей степени, Германии и Бельгии - она никогда не практиковала заморских завоеваний.
Российский экспансионизм относится к традиционному имперскому 'приращению земель', известному нам еще со времен шумерских, вавилонских, хеттских, ассирийских правителей, египетских фараонов, персидских царей, Александра и его Epigonoi (преемников), римских императоров, византийских василевсов и мусульманских калифов.
Тот же тезис, однако, можно сформулировать и по-другому: российский экспансионизм - единственный пример подобного имперского территориального расширения, увенчавшегося успехом и оказавшегося устойчивым. За последние 500 лет очень немногие из подобных предприятий завершались долгосрочным результатом. Да, османское владычество в Африке продержалось от 300 до 400 лет. Но завоевание Северной Индии персами во главе с Надир-шахом оказалось эфемерным. Наполеон и Гитлер пытались захватить практически всю Европу, однако их действия быстро завершились крахом и заслужили негативную оценку в истории. Японское вторжение в Китай мы в данном случае не рассматриваем, поскольку для островитян-японцев это, несомненно было 'заморское' предприятие. Все остальные примеры из той же серии были либо кратковременны, либо невелики по масштабу.
Однако российская имперская экспансия представляла собой в основном покорение обширных и почти незаселенных регионов Азии; русские - стопроцентные европейцы по происхождению и склонностям - пришли в азиатское Зауралье лишь в 17 веке. Следует также помнить, что российская экспансия на восток не захватывала гигантской территории Центральной Азии - населенного исключительно мусульманами региона, сохранявшего независимость от Российской империи вплоть до середины 19 века. Россия, будучи северной страной, расширялась на восток за счет самых северных регионов Азии (Сибири); ее экспансия в южном направлении - в Центральной Азии и на Кавказе - началась гораздо позже (в основном в 1860-х гг.).
Таким образом, российский экспансионизм был связан в основном с покорением слабозаселенных земель, чьи немногочисленные коренные народы не создали ни великих государств, ни сложных культурных и политических структур.
Однако покорение и аннексия слаборазвитых территорий - предприятие, полностью отличающееся от подчинения народов и земель, где сформировались великие государства и утонченные культуры. Во втором случае колониальная модель предусматривает иные подходы, позиции, и политику. Присоединение Сибири - совсем не то, что оккупация Индии Англией, подчинение Египта, Алжира, Туниса, Марокко и Камбоджи Францией или захват Сомали и Абиссинии Италией. В ранний период европейских колониальных завоеваний и заморских экспедиций уже можно отметить эти две категории покорения земель. Так, испанцы в Мексике и Перу встретили ожесточенное сопротивление, а португальцы захватили территорию современной Бразилии с куда меньшими затруднениями.
России, знакомой по своей истории с совершенно иным типом экспансии, было трудно выработать новый подход в ходе своего постепенного продвижения на Кавказ и в Центральную Азию. В результате в этих регионах ее экспансия сопровождалась массовым исходом местного населения, бежавшего из Самарканда, Бухары, Хивы и других земель Центральной Азии в Иран, Османскую империю, Афганистан и колониальную Индию.
В результате русские так и не разработали тех дипломатических и культурных методов, которые французы и англичане использовали во многих своих колониях, в частности в Индии, Египте, Марокко, Ливане, Абиссинии и др. Для русских экспансия всегда была синонимом аннексии территорий и тоталитарного управления; им удалось осуществить эту политику в Центральной Азии и части Закавказья, которую они отторгли у Османской империи и Ирана. Однако подобный подход не позволял России выработать эффективную линию в отношении Ближнего Востока.
Без правильного понимания контекста, - реалий культурной, языковой, религиозной и политической среды, в которую они пытались проникнуть - русские не смогли разработать и нужных методов, позволяющих обеспечить им долгосрочное присутствие в этом регионе.
Как уже отмечалось, в российских университетах и исследовательских центрах, академиях, военных и дипломатических ВУЗах хватает специалистов по любым вопросам, связанным с политикой, экономикой, обществом, культурой, религиями, языками, литературой, и историей (включая историю искусств) стран Ближнего Востока. Но достаточно ли этого?
Как выясняется, большое значение в этом плане имеет содержание востоковедческих дисциплин, изучаемых в России. Необходимо помнить, что, за исключением культур и цивилизаций, возникших на территории самой России, востоковеды из этой страны никогда не были лидерами и первопроходцами ни в египтологии, ни в ассирологии, ни в иранистике.
Приход к власти советского режима, естественно, привел к появлению целой прослойки ученых - марксистов-ленинцев, методично утверждавших прерогативы диалектического и исторического материализма. Он представлял собой совершенно особое идейное течение и методологию, но отказ от инструментария 'буржуазной' науки не расчистил путь для правильного истолкования античной эпохи: напротив, на изучаемые исторические периоды несоразмерно и искусственно переносились современные концепции и постулаты. Это привело к серьезнейшим искажениям и неверному истолкованию предмета.
Вот один пример: если подсчитать, сколько публикаций в год 'выдавали на гора' советские египтологи, само количество и объем статей, лекций, докладов, книги производит внушительное впечатление. Но если по 'производительности труда' они догнали, а возможно и перегнали своих французских или немецких коллег, то разнообразие затрагивавшихся советскими египтологами тем было крайне невелико. Более 95% публикаций касались социально-экономических и политических вопросов. Очень редко советские востоковеды обращались к таким темам, как религия, мифология, ритуалы, верования, культы и духовные потребности народов древности.
Советская школа востоковедения оказала некоторое влияние на развитие французской историографии (прежде всего появление 'школы 'Анналов''), но с точки зрения ближневосточного социально-политического ландшафта этот аспект имеет второстепенное значение. Таким образом, несмотря на революционную теоретико-философскую основу (диалектический материализм), материализм исторический не сыграл по-настоящему революционной роли в изучении азиатских цивилизаций Ближнего Востока.
Схемы, разработанные колониальными державами, и навязанные ими же процессы в плане
1. государственного строительства на территориях, чье население ложно осуществлялось с несуществующими ближневосточными 'нациями',
2. создания контролируемых государством систем образования в ближневосточных королевствах и государствах,
3. деформации и изменения культуры и поведенческих систем коренных народов, а также
4. создания и распространения политических и идеологических теорий жителями региона, получившими образование в английских и французских университетах,
так и не стали объектом тщательного изучения советскими востоковедами, которые, из-за используемых принципов и методов, не могли обеспечить научную критику востоковедения колониальных держав.
На практике же советское востоковедение даже не затронуло целый пласт колониальной политики, осуществлявшейся на Ближнем Востоке с наполеоновских времен за счет перманентной реализации соответствующих англо-французских планов и махинаций. И пока Россия не исправит этого упущения, ей не выработать реалистических представлений о Ближнем Востоке, не говоря уже о точном определении объекта противодействия - англо-французской колониальной политики, и разработке плана, позволяющего добиться преимущества и в конечном итоге сорвать схемы и махинации колонизаторов.
На Ближнем Востоке до сих пор существуют реальные, исторически сложившиеся народы - и только с ними возможно заключение взаимовыгодных альянсов. Все эти народы подвергаются чудовищному угнетению и находятся под угрозой уничтожения в лингвистическом, религиозном, культурном, а следовательно и национальном плане.
Слишком долго русские проецировали на ближневосточные реалии концепции, актуальные для территории самой России/СССР; подобный подход неэффективен, поскольку он лишь наносит ущерб российским интересам на всем пространстве от Мавритании до Омана и от Сирии до Сомали.
Чтобы способствовать распространению свободы, прав человека, демократии, культурной идентичности и национального строительства в регионе, российская ближневосточная политика должна развиваться по следующим направлениям:
- Альянс с берберскими политическими группировками в Алжире, формирование берберских элит и содействие созданию берберского государства на части территории Алжира.
- Альянс с политическими группировками беджа в Судане, формирование беджийских элит и содействие созданию государства беджа в провинциях Судана на побережье Красного моря.
- Активное участие в установлении мира в Сомали и объединении этой страны.
- Альянс с политическими группировками кушитского народа оромо, сотрудничество с элитами оромо и содействие созданию государства оромо (Кушитской Эфиопии) со столицей в Финфинне (неправомерно переименованной в Аддис-Абебу завоевателями-абиссинцами).
- Альянс с политическими группировками мехра и сокотрийцев в Йемене, формирование мехранских и сокотрийских элит и содействие созданию государства Мехра в юго-восточной части Йемена.
- Альянс с йеменскими элитами в провинции Саада, поддержка их героической борьбы за независимость от жестокого тоталитарного панарабистского режима в Сане, содействие созданию Сабейского государства в северо-восточной части Йемена с последующим поощрением сепаратистского движения в провинции Наджран на юго-западе Саудовской Аравии.
- Альянс с политическими группировками белуджей, формирование белуджийских элит и содействие созданию государства белуджей на части территории Ирана и Пакистана.
- Альянс с политическими группировками дофарцев, формирование дофарских элит и содействие созданию берберского дофарского государства на части территории Омана.
- Альянс с арамейскими политическими группировками в Турции, Сирии, Ираке, Иране, Ливане и с арамейской диаспорой, формирование арамейских национальных элит и содействие созданию восточно-христианского арамейского государства на части территории Сирии, Ливана и Ирака.
P.S. Правда сама статья уж очень явно антиарабская.
Но мысли интересные.
