Северная Европа в течение нескольких столетий, предшествовавших началу походов викингов на Запад, прошла длительный и чрезвычайно интересный путь развития. Будучи прародиной нескольких этнических общностей, кардинально изменивших историческую судьбу европейского континента, – в частности, кельтов и германцев, – она на рубеже старой и новой эры послужила отправной точкой большинства импульсов, сформировавших в результате новую средневековую Европу. Великое переселение народов, осуществлявшееся, прежде всего, германскими племенами, стало мощнейшим культурогенетическим импульсом. Но в результате импульс этот, отраженный и несколько измененный, вернулся на Север, инициировав формирование чрезвычайно самобытной и яркой культуры вендельского времени (VI-VIII вв.). Вендельская эпоха не только стала одной из вершин североевропейского культурного пространства, но и послужила базой окончательного формирования "цивилизации северных морей", расцвет которой пришелся на эпоху викингов. Это единство явилось своеобразной альтернативой почти угасшему в тот момент очагу средиземноморской цивилизации. Характерно, что именно скандинавская версия "героического века" стала эталонной на весьма обширных пространствах от Британских островов до Урала.

...Вендельское время воистину было коконом, в котором окончательно сложился и вызрел весь тот набор ценностей и характерных особенностей северной цивилизации, который и был выплеснут в окружающий мир с началом экспансии викингов. Именно этот набор, своеобразный "экспортный вариант" северной культуры, определил самобытность и саму потенциальную возможность внешней культурной экспансии. Одновременно необходимо помнить, что сам стереотип образа жизни общества, в котором важнейшее место играла составляющая грабительских, торговых и колонизационных походов, всецело сформировался уже в вендельскую эпоху. На просторах Балтийского моря скандинавами были опробованы и доведены до совершенства все те формы экспансии и культурного экспорта, которые были обращены на Западную Европу после 793 г. В этом смысле эпоха викингов началась по меньшей мере за три столетия до ее "официального" начала и имела вдвое большую хронологическую протяженность.

...Главным динамическим импульсом представляется постепенное замещение (шедшее с рубежа эр до вендельского времени) в германской мифологии общеиндоевропейской версии, связанной с верховенством в пантеоне громовника Тора, на собственно германо-скандинавскую, "одиническую" придавшую неповторимый колорит скандинавскому мировосприятию и симметричную возрастанию роли военных вождей и дружин.

..Руническая письменность служит примером творческой переработки и синкретизма собственных и заимствованных традиций, имеющего своим результатом генезис оригинальной системы письма, по своим культурным функциям не совпадающей с функциями аналогичных знаковых систем в культурах-донорах. Изначальное игнорирование нарративной составляющей искусства рунического письма в пользу его магическо-сакральной и мемориальной сущности наложило отпечаток на стилистику, форму и содержание эпиграфических памятников Севера всех эпох.

...культура – совокупность традиционных способов человеческого существования.

...Норвежцы и англосаксы, сошедшиеся на поле брани под Стэмфордским мостом неподалеку от Йорка в Северо-Восточной Англии, были в этническом смысле чрезвычайно схожи и родственны. История этих народов напоминает историю братьев-близнецов, разлученных в достаточно раннем возрасте, жизнь и судьба которых сложилась оттого по-разному. Англы и саксы, выбив столетия назад кельтов из Британии в Уэльс и Корнуолл, переняли от них достаточно много, чтобы стать, по существу, новым этносом. Христианизация, заставшая их на очень ранней стадии развития, превратила эти племена в весьма своеобразное общество, где наряду с глубокими христианскими основами мирно продолжали существовать многочисленные языческие пережитки – погребение в Саттон-Ху, относящееся примерно к 625 году, дает чрезвычайно рельефный пример совершенно нордического, неотличимого от синхронных скандинавских, обряда, по которому был захоронен король, живший в христианскому окружении и, возможно, сам склонявшейся к этой вере. В дни Стэмфордбриджа Англия была сугубо христианской страной, население которой слагало и записывало языческие эпические поэмы ("Беовульф") на вполне северном языке, продолжало порой употреблять руническую (по сути своей языческую с магической основой) письменность и воспринимало северных скандинавских пришельцев-завоевателей как непосредственную угрозу не только независимости, но и собственной идеологической самобытности.

...Воины двух армий говорили по сути на диалектах одного языка. Символом этого служит то, что оба короля носили одно и то же имя, и хотя традиционная письменная историография упорно именует обладателя английского трона Гарольдом (в оригинале Harold), а его скандинавского коллегу Харальдом (в действительности Harald), нет сомнения, что из глоток сражавшихся воинов эти имена вылетали в одинаковой огласовке. И это лишь краткая вводная экспозиция, почти этнографического свойства, за которой разворачивается грандиозная картина битвы во всем ее многоцветии.

...Сам конунг норвежцев Харальд Хардраде, Харальд Суровый Правитель, испытал на себе столько культурных воздействий, что с полным основанием мог называться космополитической личностью, и уж наверняка – самым "космополитичным" государем своего времени. Проведя юность и молодость при дворах Ярослава Мудрого на Руси, императора Византии, проявляя героизм и доблесть в бесчисленных сражениях с арабами и другими врагами Империи на всем Средиземном море, участвуя в интригах византийского двора, отсылая в Киев скальдические строки, посвященные будущей жене Елизавете Ярославне, он пропустил через себя, пожалуй, почти все основные культурные импульсы, которые мог испытать человек Средневековья. А сколько дружинников, прошедших с ним все трудности его жизненного пути, испытали тот же набор воздействия до того, как выйти на поле Стэмфордбриджа?

...Как чувствовали себя англичане, защищавшие свою землю и своего короля? Забыли ли они вовсе свое языческое прошлое, не отличавшееся от прошлого (и почти что настоящего, заметим) их визави? Мог ли кто-то из них предполагать, что, выжив и победив в этом сражении, через три недели падет в нескольких дневных переходах от него в бою при Гастингсе, сметшем с лица земли старую Англию и породившем новую, нормандскую? Ведь флот Вильгельма Завоевателя у берегов Нормандии уже заканчивал приготовления и поднимал паруса.

...При этом сама концепция О. Шпенглера вызывает чрезвычайный интерес в силу удивительной глубины постижения закономерностей генезиса и развития именно германской культуры.

...В настоящее время наблюдается совершенно отчетливое возрождение традиции северной локализации индоевропейской прародины, долгое время находившейся в вынужденно угнетенном состоянии. Антропологические данные достаточно отчетливо указывают на Северную Европу как на регион чрезвычайно давнего и постоянного места обитания наиболее близких к доминантному арийскому типу относительно рослых долихоцефалов. Непрерывность культурно-исторической традиции в Скандинавии на протяжении нескольких тысячелетий, а также отсутствие отчетливых следов внешнего вторжения сколько-нибудь значительных контингентов населения, по крайней мере позднее 1500 г. до н.э., свидетельствуют, во-первых, о стабильности регионального развития, не отягощавшегося заметными катаклизмами, а во-вторых, о предпочтительности теории автохтонности формирования культуры боевых топоров.

...Раз возникшая традиция изготовления усовершенствованного вида вооружения, в силу своей чрезвычайной популярности (обусловленной эффективностью), стала достоянием больших коллективов, занявших в силу своего технологического превосходства лидирующие позиции в региональной "табели о рангах". Следующим логически вытекающим шагом стало осуществление внешней экспансии. Культура боевых топоров, оформившаяся на Севере Европы, отмечает появление в этом регионе первой локальной цивилизации с явно выраженным специфическим военным уклоном. Эта сфера, в которой носители топоров заведомо могли превосходить потенциальных противников, являлась залогом их благополучного существования и одновременно поводом и базой для завоевательной активности

...Не менее интересным последствием исхода скандинавских поселенцев на территорию континентальной Европы стало несомненное их участие в сложении кельтского суперэтноса и кельтской культуры. Не вызывает сомнения, что гальштат и наследующая его традиции латенская культура вырастают в Центральной Европе на мощном фундаменте протокельтской культуры, составной частью которой явились пришедшие с севера носители культуры боевых топоров

...В III периоде бронзового века Севера, примерно в XIII-XII вв. до н.э., появляются, а затем весьма широко распространяются, бронзовые трубы – "луры", несомненно являвшиеся составным элементом культовых практик, которые, впрочем, на той стадии общественного развития трудно отличать от социальных ритуалов. Во всяком случае, эти духовые инструменты, представляющие собой подлинные произведения искусства, почти наверняка входили органической составной частью в сценографию неких традиционных общественных мероприятий, выступая либо как ритуальный музыкальный инструмент, либо как часть репрезентативного набора символов представителей племенной власти.

...Один из важных этноопределяющих кельтских символов – спиральный орнамент – возникает в бронзовом веке в качестве неотъемлемой и важнейшей части северной, скандинавской орнаментальной системы. Если рассматривать германцев как наследников культуры кельтов, а Ютландию – как периферийный участок кельтского ареала, то консервация здесь спиральных узоров действительно выглядит как малопонятный пережиток. Однако если оценивать Север как источник культурной традиции, то спираль становится не занесенным сюда элементом, а неотъемлемой принадлежностью именно северного набора символов, существующим здесь совершенно независимо от центрально-европейских процессов культурогенеза.

...Готы вообще заключали в себе достаточно активный потенциал культурогенеза и культурной реципиенции. Они рано и весьма успешно начали применять конницу как самостоятельный и массовый род войск (28; 28), выработали, в отличие от остальных германских племен, свой собственный алфавит, синкретически использующий средиземноморскую традицию и древнегерманское эпиграфическое наследие (21; 25), Готы заложили основы самых ранних варварских королевств, существенно повлиявших на расстановку сил в раннесредневековой Европе.

...Параллельно шла весьма быстрая варваризация римской армии, на деле представлявшая собою прежде всего германизацию. В данном случае Рим и германцы выступали как совершенно равноправные участники культурогенеза – недопустимо говорить о преобладании чьего-либо влияния, невозможно выделить на этом этапе несомненную культуру-донора, как и культуру-реципиента. Две культуры сплавлялись в единый слиток будущей европейской средневековой культуры, и римляне перенимали у варваров не меньше, чем отдавали им сами.

...На исторической арене появлялись все новые племенные союзы, выходившие из глубин северной vagina nationum, и всем им нужна была часть того богатства, которое накопил Рим, все они претендовали на собственное место у края пиршественного стола, в который постепенно превратился римский лимес. Бургунды, вандалы, свебы, лангобарды, покинув северные земли, перемещались на исходные позиции для грядущего завоевания новых территорий в Европе. Англы, саксы и юты, реализуя свой собственный исторический сценарий, открыли эпоху морского пиратства в Северном море и в Проливе, тревожа преимущественно берега Британии, а позднее, в середине V в., успешно и быстро осуществили десантирование и захват римской части острова.

...Существенно, что повсюду на Севере с рубежом VI в. связан пре дельно четко обозначенный перелом, отмечающий переход к новой фазе исторического развития. Наиболее ярко он выражен в Швеции, где существует специальный термин для определения последующего периода 550-800 гг. – вендельское время (по названию прихода Vendel, где были сделаны первые и наиболее яркие находки). Научные школы остальных скандинавских стран предпочитают пользоваться общеевропейским термином "Меровингское время", однако суть периода от этого не меняется, ибо единые формы социального и культурного развития пронизывают в эту эпоху все пространство от восточной оконечности Финского залива до Британских островов и распространяются далеко на юг, в Европу.

...Доминантными чертами эпохи являются следующие. Прежде всего, вендельское время прошло под знаком единства. Единства культурного, религиозного, единства территориального и в какой-то степени политического.

В рамках Венделя формируется единый ареал художественной культуры – как в области материальной традиции, так и в сфере духовных ценностей, – совпадающий с географическими границами Цивилизации северных морей. Вещи, найденные при раскопках в самых разных частях этой зоны, обнаруживают порой не только существенное сходство декоративных мотивов и сюжетов, но и нередко кажутся вышедшими из рук одного мастера. Вендельское время – эпоха сложения культовых объединений, цементировавших разноплеменные области и сплачивавших их вокруг общих святилищ, что было выражением попыток унификации религиозной и культовой практики, являвшихся наиболее важной составляющей духовной надстройки того времени.

Именно на этой культово-религиозной основе формировались первые протогосударственные организмы, главной особенностью которых являлось то, что это были наиболее "рафинированные" германские протогосударства, возникавшие почти без всякого влияния раз витой периферии.

...Вендельская эпоха явилась завершающим этапом формирования цивилизации Севера, окончательно подготовившим выплеск энергии, который происходил в конце VIII – середине XI столетия, то есть эпоху викингов. Разорвать эти эпохи невозможно – в походы отправились дети и внуки вендельских воинов и конунгов.

...Быть может, самое существенное европейское событие, которое поставило относительно непреодолимую преграду между Севером и Югом, – крещение в 804 г. континентальных саксов, последовавшее после окончания тридцатилетних войн Карла Великого. Этот акт, оторвавший от континентального "плаща" германских племен последний языческий лоскут, создал надежную преграду между католическим континентом и языческими полуостровами. Преграду, которая, несмотря на все старания миссионеров уже начиная с первой половины IX в., оставалась практически непреодолимой и несокрушимой. Эта преграда фактически была совершенно эфемерна, ибо лежала в сфере идеологии, однако именно это делало ее столь прочной и несокрушимой. Только к концу XI в., с окончанием походов викингов, крещением всей Скандинавии и истинным объединением Европы, сопровождавшимся переходом ее к внешней экспансии, преграда эта рухнула окончательно, оставив, однако, по себе многочисленные памятники и реликты.

...Однако несомненно, что история развития боевых топоров в первом тысячелетии – история постепенного завоевания ими важного места в наборе оружия отдельного воина. Скорее всего железные боевые топоры на заре германского расселения не были очень популярны или, вернее, обладали популярностью среди отдельных племен. Так, известно, что типичным видом вооружения франков была франциска – вид топора, приспособленного для метания. Однако никакого доминирования секир среди других германских племен не наблюдается. Не затмевает она прочие предметы вооружения и в эпоху германского железного века Севера. Многочисленные изображения воинов вендельского времени, вооруженных копьями и мечами, как, впрочем, и аналогичный материал из погребений вендельских династов, свидетельствуют то же самое. С течением времени и возрастанием количества воинов в обществе "демократическая" и универсальная секира приобретает огромную популярность, становясь в эпоху викингов чрезвычайно массовым и этноопределяющим предметом вооружения для Скандинавии. Однако, вероятно, существовало разделение, согласно которому знатные воины, предводители дружин, все же предпочитали меч.

...скандинавская мифология, основанная исключительно на письменном материале, была бы для нас пусть и несколько более темной, но все же вполне стройной системой. Сопоставление же и изучение многочисленных культовых находок, географических карт с локализованными на них именами богов и т. п., при отсутствии, скажем, той и другой Эдды, было бы фатально разочаровывающим и мало что дало в понимании истинной картины верований скандинавов в частности и германцев вообще.

..."В эддических мифах пространство существует только как его конкретные куски. Другими словами, оно прерывно. Именно поэтому невозможно составить карту мира эддических мифов"М. И. Стеблиным-Каменским в его знаменитом "Мифе";

...Симптоматично, что все три корабля, упоминаемые в эддической традиции – Хрингхорни, принадлежащий Бальдру, в котором этого бога и сжигают, спустив корабль на воду; Скидбладнир, волшебный корабль Фрейра, сворачиваемый как платок, когда он не нужен; наконец, Нагльфари, корабль из ногтей мертвецов, мрачное судно, на котором приплывут погубители мира в день последней битвы, – все они, при своей внешней громадной значимости для мифологического повествования, лежат как бы в маргинальной плоскости.

...Особенно отчетливо это заметно на фоне кельтской (ирландской) традиции, располагающей в своем арсенале богатым набором "путешествий", каковые зачастую совершаются морским путем. При этом переселенцам на Острова приходилось преодолевать лишь Ла-Манш, который трудно назвать серьезной преградой для любой эпохи, а дальних и массовых заморских походов ирландцы не предпринимали (переселение нескольких десятков или сотен монахов-отшельников в Исландию и туманные намеки на открытие пути в Новый Свет не в счет).

...Таким образом, можно с определенной долей уверенности утверждать, что ядро северной мифологии складывалось не позднее V в. н.э. в континентальной Европе, а затем подверглось окончательной шлифовке в период вендельского времени в Скандинавии и Ютландии, окончательно сформировавшись к началу эпохи викингов.

...При этом весь процесс оформления древнегерманской, а затем и древнескандинавской мифологии был в целом все же относительно кратковременным. Отчасти этим объясняется высокая внутренняя цельность скандинавской мифологии, ощутимая не только в "Младшей" (авторской), но и в фольклорной "Старшей Эдде". Время создания ядра мифологии было исторически весьма кратким – равным условному понятию "историческая эпоха". Отсюда ощущение того, что мифология Севера создана "на одном дыхании". "Калевала", в которой есть реалии как каменного века, так и весьма развитого Средневековья, – в этом смысле памятник неизмеримо более рыхлый и аморфный. Эддическая же традиция при панорамном обзоре намного более унитарна и монолитна.

...В пользу глубокой древности формирования образа Тора говорит и факт его регулярного и типичного передвижения на колеснице, запряженной козлами (64; 66-67) (80; 3) (71; 27). Наряду с колесницей Фрейра, запряженной вепрем, и Фрейи (где присутствуют еще более экзотические упряжные кошки), это слепок весьма архаических способов как передвижения (для всех троих), так и ведения боевых действий (возможно, в прошлом для Тора). Расцвет колесниц как вида наступательного вооружения и репрезентативного атрибута власти уводит нас в достаточно седую древность Балтийского региона и Северной Европы, во времена культур ямочно-гребенчатой керамики (65; 72), одним из символов которых боевые колесницы и являлись. Не менее ярко колесничная традиция присутствует и у кельтов, несомненно, субстратных по отношению к германцам (по крайней мере, в культурной сфере)Более "молодой", без сомнения, Один, кстати, перемещается по суше верхом, как и большинство других асов, для которых в "Младшей Эдде" детально расписаны принадлежащие им кони

...Лингвистический анализ неопровержимо свидетельствует о прямой линии преемственности, уходящей от Тора, через кельтского Тараниса, к архаическим богам индоевропейцев, Таким образом, образ Тора – это одна из тех ценностей, которые были унаследованы мифологической культурой германцев из общего фонда важнейших культурных доминант индоевропейской общности. В то же время практическая идентичность Тора Суцеллусу, "богу с колотушкой" древних кельтов, равно как и совпадение функций с иными божествами как кельтов, так и самих скандинавов, говорит об изначально гораздо более пространном наборе его мифологических обязанностей и сфер ответственности.Многочисленные косвенные и существующие прямые свидетельства позволяют утверждать, что Тор, без сомнения, был центральным персонажем скандинавской мифологии и главой германского пантеона в период до начала походов викингов.

...Один же "возник" достаточно поздно. Скорее всего автор "Круга Земного" не превратил асов в людей и "культурных героев", а просто – вольно или невольно – попал в точку. Реальные конунги, правившие в древности, относимой к периоду, несомненно, задолго до наступления новой эры (50; 92), превратились в почитаемых богов в конце римского железного века

...Дружины не возникали – менялась их роль. Они все более обособлялись от массы населения – в случае с дружинами земельных конунгов; все большее значение и силу приобретали воинские коллективы откровенно маргинального типа, которые в значительнейшей мере и осуществляли агрессию викингов, особенно на начальных ее этапах, дружины "морских конунгов". Именно в этой узкопрофессиональной и, в подавляющем большинстве случаев, подчеркнем еще раз, маргинальной среде и формировался тот образ покровителя, который наиболее полно удовлетворял ее духовные запросы и особенно популярен был среди собственно вождей, – ведь это не отменяло симпатий к Тору, амулеты которого продолжали носить все слои общества.

...Внимательное наблюдение за ходом германской истории в дальнейшем, вплоть до сегодняшнего дня, заставляет задуматься о существенном своеобразии менталитета германских народов в целом. Религия асов, сочетающая в себе мистическое вдохновение и жесткие, абсолютно трезвые, реалии повседневной воинственной жизни, как нельзя лучше соответствовала духовному миру своих носителей и изобретателей. Она маркирует то самое, глубоко языческое по своей сути и доступное лишь суровому германскому рассудку, состояние духа, которое придавало и продолжает придавать своеобразие всем германским народам, существенно дифференцируя их как от романо-кельтской, так и от славяно-балтской ветвей индоевропейцев. Способность сочетать воинственную целеустремленность и упорство с удивительной сентиментальностью соседствует в этом состоянии духа с глубинной и, если угодно, исконной приверженностью к достаточно бесстрастным формам религиозных представлений. Не случайно Реформация началась именно в Германии. Ее можно сколь угодно долго объяснять политическими и социально-экономическими причинами, однако остается фактом, что из лона католичества выделились именно исконно германские страны либо страны, находившиеся под их глубоким и всеобъемлющим влиянием, – Германия, Скандинавские страны, в определенном смысле Британия, а также многие прибалтийские страны. Все дело в том, что католичество с его возвышенным и торжественным ритуалом, с его склонностью к экзальтации, несомненно, требовало совершенно другого субстрата, чем тот, каковым являлись германские народы. Оно просто не совпадало с их базовыми характеристиками сознания. Представить "истого" католика в образе норвежца или шведа столь же трудно, как и вообразить итальянца, искренне исповедующего какой-либо из вариантов протестантского вероучения. Разумеется, бывают и исключения, однако остается фактом, что германские народы так никогда до конца и не были крещены. Что касается скандинавов, то у них для этого вообще было слишком мало времени – даже официальное крещение Севера состоялось лишь в рамках XI в., и пережитки язычества были сильны здесь, как нигде в Европе.

...вещий воробей конунга Дага Дюггвасона, выполнявший, по сути, функции воронов Одина, был убит в Рейдготаланде (88; 18). Подтверждая свою вестническую функцию птицы из мифа, он вместе с тем является "переходной ступенью" от мифа к реальной жизни – как и сами конунги "Инглингаталя". Налицо явное снижение статуса птицы в видовом смысле (ворон > воробей) и смысле функциональном (воробья убивает камнем хозяин разоряемого поля, что не слишком вязалось бы с образами Хугина и Мунина).

...Руны являются самым поздним и фактически единственным "языческим", "доцивилизованным" алфавитом Европы, находящимся вплоть до сего дня в относительно устойчивом и широком употреблении.

...Прочие алфавитные системы – критская, этрусская, а также многие другие – либо органично растворились в своих типологических наследниках, либо полностью сошли со сцены. Кельтский огам, игравший важную роль в трансляции духовного наследия друидов и являвшийся одной из визитных карточек кельтской цивилизации, также полностью вышел из употребления

...Когда Один принес себя в жертву самому себе, повесившись на Иггдрасиле и пронзив себя копьем, его взгляду открылись руны – знаки, которые он подхватил, падая затем с дерева

Знаю, висел я
в ветвях на ветру
девять долгих ночей,
пронзенный копьем,
посвященный Одину,
в жертву себе же,
на дереве том,
чьи корни сокрыты
в недрах неведомых.
Никто не питал,
никто не поил меня,
взирал я на землю,
поднял я руны,
стеная их поднял –
и с древа рухнул.

...Надписи делались преимущественно на деревянных объектах, которые вообще сохранялись лишь в исключительных случаях и, во всяком случае, не донесли до нас пока самых первых следов рунической письменности. Возможно, этого не произойдет никогда. Однако показательно, что отсутствие источников свидетельствует о чрезвычайной узости изначального применения рунической письменности – почти исключительно в сфере магической и гадательной практики. Возможно, описанный Тацитом обряд не исчерпывает не только всего многообразия систем гадания германцев с помощью рун, но и всех сфер их применения. Так, мы не можем отвергнуть возможность нанесения на дерево или кость каких-либо текстов сугубо информационного толка, скажем, для передачи сообщений, однако можно практически безоговорочно опровергнуть существование на ранних этапах такой важнейшей категории рунических памятников позднейшего времени, как знаки собственности. По крайней мере, на оружии, украшениях или иных металлических предметах они отсутствуют, а кроме них трудно представить класс предметов, могущий удостоиться указания имени владельца.

...В пользу определенной общедоступности рун говорит тот факт, что уже с самого начала их существования совершенно обычны сугубо профанные надписи, доля которых неуклонно возрастает с течением времени.

...Огам, являвшийся характерной чертой кельтской культуры, был, несомненно, более закрытой информационной системой, чем футарк. Однако он в любом случае был доступен для обозрения и достаточно широко распространен в пределах кельтской цивилизации.

...Разница была в том, что огам изначально ориентировался на вертикальное расположение надписи, а футарк с момента своего возникновения предусматривал горизонтальное нанесение последовательности знаков. Однако этот поворот на 90° не мешает заметить, что основой футарка являются линии, перпендикулярные направлению письма. Принципиальная разница заключается в отсутствии в германском алфавите единой основообразующей осевой черты, характерной для огама (в поздних надписях ее роль выполняют линии, разграничивающие строки), а также в том, что футарк был, несомненно, более прогрессивен, так как решал проблему дифференциации знаков гораздо более эффективным путем, чем кельтский алфавит. Вместо увеличения количества параллельных черт в каждом знаке и вариаций с его локализацией относительно осевой линии германцы использовали наклонные линии, что позволило добиться блестящего разнообразия форм чрезвычайно ограниченными средствами с резким уменьшением размеров самих надписей и трудоемкости их изготовления.

......Написанный от начала и до конца футарк являлся магическим заклинанием и как таковое употреблялся во многих случаях, Именно обилие подобных надписей позволяет установить как точную последовательность рун в алфавите, так и колебания в направлении письма (изначально существовали как право-, так и левостороннее направления, а также бустрофедон).

......В основе лежит практика вырезания рун на поверхности твердого предмета с последующим окрашиванием их собственной или жертвенной кровью.

......руны нельзя написать, это не имеет реальной силы. Только действие, связанное с нарушением структуры поверхности, неисправимо изменяющее реальность, способно оказать действенное влияние на ход событий. Ибо несомненно, что подавляющее большинство ранних надписей старшерунического периода представляют собой именно результат магического воздействия на мир.

......Собственно, типология надписей не слишком разнообразна. Следует выделить пять основных категории:

1. Собственное имя оружия, чаще всего являющееся однословным или составным эпитетом, то есть хейти или кеннингом;
2. Указание имени владельца оружия;
3. Указание на лицо, вырезавшее руны, – эриля;
4. Магическое заклинание или его аббревиатура;
5. Непосредственное посвящение оружия асу в расчете на помощь.

...Недавнее введение в научный оборот нового исторического и эпиграфического источника – рунической надписи на камне, найденном при раскопках на горе Опук на Керченском полуострове, – также является событием в отечественной и мировой науке.

...Около 400 г. Даг Дюггвасон "собрал большое войско и направился в Страну Готов. Подъехав к Верви, он высадился со своим войском и стал разорять страну. Народ разбегался от него. К вечеру Даг повернул с войском к кораблям, перебив много народу и многих взяв в плен... В те времена правитель, который совершал набеги, звался лютым, а его воины – лютыми" (термин "gramr" означает и "князь", "правитель", и "лютый") (88; 18). Это уже классический внутрискандинавский грабительский поход.